***
Рассекая пространство стихами,
Мы стремились подальше шагнуть.
Миражи называя мечтами,
Где девчонки бросались на грудь.
Мы носили чужие тельняшки
И умели друзьям показать,
Как мы можем зимою из фляжки,
Загустевшую водку глотать.
Папиросы «Казбек» покупали
И цепями в проулках дрались.
Дурачье… до сих пор не познали –
Для чего предназначена жизнь.
Не смогли, не схитрили, устали,
Называя все это судьбой.
Но как хочется вновь в эти дали,
В нашу юность, в любовь и домой.
***
Фотография прошлого…
Мы стоим у крыльца,
Во мне что-то от «взрослого»,
И улыбка отца.
Умывальник на столбике
И родное окно,
Только все здесь в безмолвии
И, конечно, давно.
Я в фуфайке поношенной
И в кепчонке неброской,
Сапоги-кирзачи
И в зубах папироска.
Лопоухий Тарзан –
Пес шальной у ограды,
Все такие хорошие,
И чему-то все рады.
Поэтам сверстникам
Умнее мы уже не будем
И лучше мы, друзья, не станем.
Нас жизнь катала, словно яблочко на
блюде,
И глазки строила – как Чаплин на экране.
Мы безнадежно устарели
Для новой жизни, для борьбы,
Идут, как призраки, недели
Под гимн мелодии судьбы.
А мы – как грешники с орбиты,
Летим к родившей нас Земле,
Мы равнодушием убиты
В созвездьях, в первобытной мгле.
И, долетев, в тоске сгорая,
В куски рассыпемся, во прах,
В предгорьях древнего Алтая
И, может быть, ещё – в стихах.
***
На кустах калиновых в Сибири
Кровь Христа рубинами горит,
В небесах по звездной млечной пыли
Гибкий месяц парусом летит.
Тишина желанная веками
Громким эхом вдруг наполнит мир,
Может, это где-то кандалами
Декабристы глушат наш эфир.
Догорает по Сибири лето
В августе прекрасном, словно Храм.
А любимый город шлет приветы
И зовет обратно по утрам.
На кустах калиновых в Сибири
Кровь Христа рубинами горит,
Кто мы? Что мы? Были иль не были…
Спросит он и многим не простит.
***
На упругих хвойных лапах
Бродит осень по лесам,
Опавших листьев винный запах,
Как неразбавленный «Агдам».
Пойду, возьму краюшку хлеба
И завалявшийся сырок,
Я много где по жизни не был,
Не написал заветных строк.
А брать вино с собой не буду,
И так от осени я пьян.
Уйти подальше бы от люда,
Хотя б куда-нибудь в бурьян,
Прилечь на старую фуфайку
И, затаившись, помолчать,
Припомнить маму, батю, стайку,
Где куры начали квохтать.
И, подремав, как пес на лапах,
Тихонько встать, пойти домой.
О, этот чертов винный запах
Листвы опавшей подо мной.
Ода картошке
Картофель на столешнице… в мундире,
Как сладко лицезреть тебя и есть,
Не финики в каком-нибудь Каире,
А «картохан» российский – в вашу честь!
О, сколько ты насытил ртов голодных,
И сколько спас с Петровских тех времён,
Мне равнодушен персик благородный,
Я в мисс картошку трепетно влюблён.
Храни тебя господь от прели гнустной,
От холода и мерзкого жука,
Будь в центре ты всегда закуски русской
И вечно радуй сердце мужика,
…………………………………
Картошечка на столике… в мундире.
***
Приходи на нашу улицу,
Наши клены подросли,
С белой вербою целуются
до полуночи они.
Приходи на нашу улицу,
Загляни ко мне на двор,
Я такая же всё блудница,
И люблю тебя с тех пор,
Когда так хотелось нежности –
Не на раз, а навсегда,
И кружились в безмятежности
Верба, клены и года.
Приходи на нашу улицу…
Весна
Стояла «голая» весна,
Как на полотнах Левитана.
Последний снег в глухих лугах
Давал исток ручьям последним.
А мы грешили впопыхах
При наших встречах неустанно,
И била дрожь наши тела,
И согревал рассвет весенний.
Кругом был мир порочный весь
Пронизан страстью потаённой,
И эта чудная весна…
Прости нас, Господи, влюбленных.
Опубликовано в Кольчугинская осень 2022