Виктор Лязин. ОКНО В МИРОЗДАНЬЕ

ВДОХНОВЕНИЕ

Хожу, как многие другие,
Не поднимая головы.
Как слепота дневной совы,
Мои стихи – мои враги.

Чужой бедой порою тронут,
Я узник собственной тюрьмы.
Беру, как будто бы взаймы,
Всесильной рифмою спелёнат.

А отдаю строфой готовой
Другим своё и навсегда.
Но даже это не беда:
Признаюсь, жалко иногда
Мне расставаться с рифмой новой.

Порой, оправдывая эго,
Душевную прощаю лень.
Манила вдохновенья тень,
Мы в неизвестность каждый день
Ныряли в юности с разбега.

Свободу чувствовать крылами,
Как птицы, не умеем мы.
Борясь со страхом вечной тьмы,
Пред совершенством вдруг немы,
Когда хотим воспеть словами.

Что ж, любопытная молва,
Я поднял голову от грузил,
И разночтенья в строфах сузил,
Чтобы сплелись в надёжный узел
Все сокровенные слова.

ИЗ ЦИКЛА  « ВРЕМЕНА ГОДА»

Всё просыпается, всё в цвете,
Земля беременна ростком.
Стих распевается в поэте
Ещё нетвёрдым голоском.

Нашли приют в речной прохладе
Ручьи – крушители преград.
Пьянит, разлитый в палисаде,
Черёмух горький аромат.

Озимых изумруд накроет
Предместий памятных триптих.
И в песню выльется весною
Знакомо зазвучавший стих.

Май разольётся, словно Волга,
Безбрежный, вольный, молодой,
Чтоб задержаться ненадолго
Перед дорогой непростой.

РЕЛЬСЫ

Год окаянный, сорок первый, лютый.
В глубинке Тавтимановский разъезд.
Отец в шинели, в сапоги обутый,
И мать стоит среди других невест.

Последние минуты расставанья.
Вокзал, перрон, в титане кипяток,
И слёзы вместо слов прощанья,
И поезда натруженный гудок.

И вот уж рельсы сиротливо вьются.
Последняя связующая нить.
Чтоб мы пришли, они должны вернуться,
Без этой веры было пусто жить.

Терялись письма – шла она к вокзалу,
Где литерный проносится стрелой.
И что-то вслед с надеждою шептала,
И рельсы часто гладила рукой.

Друзьям не верила, что это бесполезно.
Что говорила рельсам? – я не знаю.
Кто скажет мне, что это лишь железо,
Тот ошибётся – это плоть людская.

Почти жила на полустанке мать,
Приняв, как испытание, страданья.
Любовь в разлуке помогла узнать,
Что рельсами сшивают расстоянья.

ВСТРЕЧА

Как-то во время прогулки,
Словно на камень коса,
Помню: в глухом переулке
Встретил бездомного пса.

Уличный пёс беспородный
Рыкнул, себя подбодрить…
Редок порыв благородный
С братом меньшим говорить.

Страх откатился волною,
Лёгкий улёгся испуг.
Вспомнилось, что предо мною
Первый прирученный друг.

Голод, однако, не тётка,
Всё продолжая дрожать,
Глядя с надеждою кротко,
Пёс не спешил убежать.

Чтоб не затягивать встречу,
Стали прощупывать брод.
Роль дружелюбных наречий
Вкусный сыграл бутерброд.

Поговорить бы за дружбу,
Лапу б на счастье дала,
Если бы мне не на службу,
Если бы ей не дела.

Время имеет в дороге
Жёсткий на встречи лимит.
Кормят бегущего ноги;
Пишущий сказками сыт.

Как мне на русский однако
Правильно перевести?
Слёзы бездомной собаки,
Взгляд виноватый «прости».

НАД РОССИЕЙ МЕТЕЛЬ…

Над Россией метель,
Словно белый скакун заблудился.
Хлещет гривой колючей,
Со зла, за бескрайности гнёт.
Путник, ночь обгоняя,
Добравшись до дома крестился,
Слыша, как за окном,
Разгулявшийся ветер поёт.

Над Россией туман.
Всё загадочно, плавно и тихо.
Вот тропинка к реке
Манит, пряча азарт, рыбака.
И остались в тумане
Дела, и заботы, и лихо,
Словно детство вернулось
С коварной игрой поплавка.

Ненадолго жара
К нам в июле придёт иностранкой,
Расстелив прокалённый,
Как в Африке, пляжный песок.
И ленивые мысли
Ползут, как тяжёлые танки,
Потакая желанью
Забыть обо всём на часок.

Я родился в стране,
Где погода не знает прогнозов.
Все здесь русские мы,
Так лукавая карта легла.
От весны до зимы,
От цветущей поры до морозов,
Каждый дом наш и год,
Это жизни четыре угла.

Вот сюжетный каприз,
В нём учёный мурлыка у дуба
Продолжает плести
Небылицы про рай в шалаше.
Кто не знает с утра,
Обойдётся ли он без тулупа,
Мысли греют в пути
О загадочной русской душе.

БАНЯ

Завершу работу в пятницу,
Во субботу – банный день.
Время медленно покатится,
Вспомню, как приятна лень.

Печь истопится. Поджарится
Загустевший воздух в каменке.
Если надело попариться,
Станешь мягоньким да гладеньким.

Оставляю ложь в предбаннике,
Захожу, как правда, голым я.
За порогом все мы странники,
Из огня идём да в полымя.

А под веничком берёзовым
Все грехи тотчас припомнятся.
Заорёшь, как станешь розовым,
Хоть охальник ты, хоть скромница.

Шутки матерные, плоские
На полке, в жаре скругляются:
Добродушные, неноские,
В атмосфере растворяются.

Остудиться – в двери выскочишь,
Лавки тянутся дубовые.
Други, вроде, закадычные,
Люди те же, лица новые.

Стойки струганы отличные,
Пиво пенится, аж завидно.
Растворится в бане личное,
И за дружбу выпить праведно.

Души наши послебанные,
Будто крылья оперяются,
И мгновения желанные
По субботам возвращаются.

ПАРАЛЛЕЛЬНЫЕ МИРЫ

На август надеясь, исходит июль.
Потеет короткое лето.
На даче ночуя, спросонья, как куль,
Спешу по тропе к туалету.

Однако на страже недремлющий бес.
Я скоро споткнулся, ругаясь.
Завыл, уповая на милость небес…
И там утонул, просыпаясь.

Окном в мирозданье зияла луна.
Забылись и вопли, и слёзы.
Волной ультразвука плыла тишина,
И падали близкие звёзды.

Летели, хвостами касаясь земли,
И мне было страшно, поверьте.
Быть может, они динозавров смели –
Хвостатые вестники смерти.

А может, живыми нейронами звёзд
Колышется разум Вселенной.
Он весть непонятную людям донёс,
Как иноязычие пленной.

Такое привидится только по-пьяни,
Когда я невыспан и зол.
Какие, к чертям, марсиане!
Пойду-ка туда, куда шёл.

ГРУСТЬ

Грусть – капелька нечастая –
Разлукою озвучена,
Разбитая на части,
Не русло, а излучина.

Грех душу рвать несбывшимся,
Звать время невозвратное,
Так в рубище сносившемся
Не ходит племя знатное.

Вот так же осень красная
Дождями, как капризами,
Как жизнь порой напрасная
Тобой насквозь пронизана.

Насквозь прошита стрелами
Пернатых стай летящими,
Стихами переспелыми.

Опубликовано в Бельские просторы №4, 2020