ПЕРЕВОДЧИК
Я переводчик. Полупроводник.
Перевожу с того на этот берег,
Перевожу, что время мне доверит.
Шершавой речью горло мне саднит.
Я переводчик. Мне знаком язык
Бескостный диссидентского эзопа.
Я наполняюсь закисью азота
На новый переводческий призыв.
Я переводчик. Синие киты
Мне разъясняют эпос Моби Дика,
Свистят касатки весело и дико
Свои глубоководные хиты.
Я переводчик. Мало куражу
Переводить апокрифы деревьев,
Но слышу: пилит лес древесный брейвик
Когда к стволам я ухо приложу.
Я переводчик. Танец диких пчёл
Перевожу забывшим путь до улья,
И в кулаке сжимаю тельце пулье
Которое в расчётах не учёл.
Я переводчик. Я перевожу
С проспекта тьмы на перекрёсток света,
Ещё могу, и песенка не спета,
Ещё иду к ночному рубежу.
СКАЛЬД
Из варяг я,
рода э́рилей-скальдов.
Сотворяя
вязи знаков наскальных,
режу руны,
как положено, в полночь,
те́шу струны –
будет Одина помощь.
Арфу трону,
и окрепнет мой голос:
что мне троны,
коли конунги голы,
что мне тролли,
ху́льдры, прочая нечисть –
мне по роли
можно сильным перечить,
понарошку
скоморошить печально,
брать морошку
на заоблачье дальнем,
и, готовясь
плыть в ладье к горизонту,
слушать совесть
безо всяких резонов.
ТОТ, КОГО НЕЛЬЗЯ НАЗЫВАТЬ
Он живёт неплохо, у него целый этаж,
специальная мебель, телевизор и тренажёр,
но он жалуется на условия, забывая про эпатаж:
слабый кофе приносит надзиратель-стажёр,
изоляция негуманна, месяцами нет новых лиц,
игры – старые, душно, прогулка – час…
длинный список претензий, двадцать семь страниц,
но совсем нестерпимо ему – молчать.
Наступает ночь, тут не нужен и монитор:
он включает программу, хранящуюся в уме –
это «Молот Тора» (чем он не Тор?),
проверяет оружие в электронной суме.
Палец сам ложится на спусковой крючок,
диафрагма глаза настраивает прицел,
бьёт отдачей в плечо – очередь: чок-чок-чок –
вязнут пули в теле, будет много тел.
Он идёт по трупам, предателям – судный день,
это миссия очищенья от лжи, вот так
победим, и каждая человеческая мишень
отзывается сладостью в низу живота.
Они поняли слишком поздно, и так смешно:
бросились врассыпную, прячутся кто куда,
в воду прыгают и пытаются выплыть, но –
далеко до берега, холодна вода.
Вот бегут эти двое – пальцы не расцепить –
их обоих навечно венчает Глок,
на табло – число: 6и9, спи,
ты сегодня выучил свой урок.
Двадцать лет пройдёт, он всё будет спать,
как личинка в коконе – каменный саркофаг,
так в Чернобыле зло железобетонная пасть
поглощает, но только на время, факт.
И настанет время, разламывая хитин,
возродится тот, кого нельзя называть,
и, расправив крылья, – взлетит, взлетит,
как зловещая бабочка «мёртвая голова».
УТЁЙЯ
Добираться сюда – только на катере,
Чтобы бродить по кругу.
С острова не дозвониться матери,
Не дозвониться другу.
Вот хожу кривыми путями по острову,
Выхожу всё время на берег.
И какая-то оторопь острая,
И не хочется верить,
Что отсюда по ходу –
Только в стылую воду,
Чтобы сдаться устало холоду
На свободу.
И такая тоска-тоска –
Словно брошенное дитё я.
Тишина. Лишь шух-шух у виска.
Нет, не пули – касания ветерка.
Утёйя.
ЛИСТЬЯ
Новые листья не помнят опавших,
Свежая жизнь – добра.
Новые листья не знают о ставших
Пеплом, золой костра.
Новые листья, кленовые лица,
Соки зелёных жил,
Клейкое детство длится и длится –
Счастье длиною в жизнь.
Новые листья, новые травы
Сумеречных садов –
В них до поры не заметны потравы
Гусеничных следов.
Но неизбежно время подкосит –
Август, рубеж, межа.
К листьям уже приближается осень –
Глина, лопата, ржа.
Жёлтые листья жалеют о павших.
Свежая боль – остра.
Падают листья, торопят отставших…
Пепел. Зола костра.
НА НОРДКАП
Ветра задувают с норда.
Мы вышли в поход на Нордкап, на север.
Накануне снились кошмары.
Попытка уплыть к чёртовой матери прочь от горя.
Белые нити водных артерий,
разветвляясь на тонкие капилляры,
бесшумно стекают с вельвета предгорий
в полное тело фьорда
цвета стареющей бирюзы.
В радуге водной пыли как будто замер
пейзаж, искажённый линзой слезы.
Наш престарелый лайнер,
гордо названный именем короля,
малым ходом тянет от берега в море.
Вот бы остаться здесь – в идиллическом мире,
на прогретой верхней палубе корабля…
Но в душе продолжают свой путь на дно левиафановые останки.
С кормы ветерок доносит соляровые тона.
Не в обиде.
Гладит борта волна.
Злой солярный культ всё равно культивирует танки.
Кармы корм – порскают камуфляжные крысы.
Ты куда, приятель? Пытался скрыться?
Нет, не выйдет.
В мире идёт война.
УРОКИ ЛОГИКИ
Мы правы.
Мы правы всегда.
Мы правы всегда, потому что мы правы всегда.
Мы правы всегда, потому что мы – это мы.
Можем ли мы быть неправыми?
Нет, не можем.
Потому что мы правы всегда.
Кто прав? Мы.
Кто не прав? Они.
Мы – не они,
Они – не мы.
Они – не мы, которые правы всегда.
Они неправы.
Они неправы всегда.
Они неправы всегда, потому что они – не мы,
Они неправы всегда, потому что они – не мы, которые правы всегда.
Все, кто не считает правыми нас – это враги.
Все, кто считает неправыми нас – это враги.
Все, кто считает правым себя – это враги.
Все, кто считает правыми их – это враги.
Мы – не все, потому что мы – это мы.
Все – не мы, потому что мы – это мы.
Значит все, кто не мы – враги.
Есть только мы и враги.
Все враги.
Все.
Давайте убьём всех врагов.
Давайте убьём их всех.
Всех, кто не мы.
Потому что они – враги
Потому что они – это они,
Это они, кто неправы всегда,
И они – враги.
Давайте убьём всех.
Тогда останемся только мы.
Мы, которые правы всегда.
Победа будет за нами.
Мы победили.
Мы победили, потому что мы – это мы, которые побеждают всегда.
Враги пали, потому что неправы всегда, а мы – правы всегда.
Враги пали,
Остались одни лишь мы.
Но кто это – мы?
Мы – это ты и я.
Мы – это я и ты.
Не он, не она.
Потому что он и она – они.
А они – не мы.
Они – это враги.
А мы – это мы.
Но есть ли средь нас враги?
Может быть, есть?
Враг есть всегда.
Кто теперь враг?
Найди его и убей.
Найди и убей.
Убей.
Враг – это ты?
Ты считаешь правым себя?
Ты не прав.
Все, кто считает правым себя – это враги.
Значит, ты враг.
Значит, ты будешь убит.
Ты убит.
Где же враг?
Враг есть всегда.
Я – враг?
Я себе враг?
Враг будет убит.
Я убил.
Я убит.
Опубликовано в Эмигрантская лира №4, 2023
