Сергей Шилкин. СТАТЬ НАЧАЛЬНИКОМ КАЗАНИ

ОТЧИМ

Озверев от беспредела,
Бил наотмашь маму отчим.
Просто так, совсем без дела.
Просто так, промежду прочим.

Отчим в драке был умельцем.
Вжавшись мышкой в пол от страха,
Я дрожал тщедушным тельцем
После каждого замаха.

Боль в моих зубах скрипела.
Я готов убить был жлоба.
И в моей душе кипела
Детства праведная злоба.

Повзрослеть хотелось очень.
Очень повзрослеть хотелось.
И вкусить, тут буду точен,
Ярой мести оголтелость.

Мне хотелось (как иначе?)
Стать начальником Казани,
Чтобы отчиму назначить
Семь обидных наказаний.

Я подрос довольно рано,
Отомстить за маму чтобы.
Но во мне, и это странно,
Не осталось детской злобы.

Злоба вся перегорела.
И тому Господь свидетель.
А в душе моей созрела
Всепрощенья добродетель.

Годы шли. На пилораме
Стал я опытным рабочим.
И теперь на встречу к маме
Мчусь… а рядом с нею отчим.

Встречу ждать душа устала –
Сердце скачет вверх тормашкой.
Мама старенькою стала.
Отчим – просто старикашкой.

Вспомнив жизненную драму,
Мы глаза слезой промочим.
Жалко мне не только маму…
…и его, промежду прочим.

*  *  *

Отдал мне на даче огромный булыжник
В зачёт за полтинник знакомый фуфлыжник.
На вид – несомненная древность.

Вкрапленьями чёрен, с бочины оплавлен.
Халдеем он был бы звездой озаглавлен.
К халдеям я чувствую ревность.

Смотрю и вопрос задаю неэтичный –
Ваш возраст? Неужто период третичный?
Пространств неизведанных гаджет,
Летевший веками сквозь пламя и стужу…

Кайлом раскрошу его твёрдую душу…
Он тайны миров мне подскажет.

МОРЕ

Ломает снасти ветер шквалом.
Идёт волна девятым валом.
Аврал на сейнере бывалом –
Соль проступает на плечах.

Под килем вод бездонных пропасть.
Волну молотит турболопасть.
Задор отваги, а не робость
В рыбацких слышится речах.

Бескрайних вод «каракарумы».
Матросы сдержанно угрюмы.
Полны дарами моря трюмы –
Хороший, видимо, улов.

Косматых волн седая грива
Летит над палубой игриво.
Ныряет судно вкось и вкриво,
Давая максимум узлов.

Рыдает близко буревестник –
Морских пучин крылатый крестник.
Был кто-то за борт смыт – хоть тресни! –
Воды упругою стеной.

Все мели пройдены и банки
От Сан-Томе до Касабланки.
Тунцы достались и трепанги
Такой жестокою ценой.

Веками с мужеством солдата
Рыбак штурмует бездны ада.
Зверей мельчающего стада
Гоняет в море зверобой.

И, заточив гарпун, как бритву,
Забыв Христовую молитву,
Они бессмысленную битву
Ведут с природой и собой.

Запросы выросли сверх меры –
Тому бесчисленны примеры.
Берут пираты-браконьеры
Природу-мать на абордаж.

Не пережить года лихие.
Пропет ей реквием стихией.
До гласа разума глухие
Спешат к началу распродаж.

В портах изысканно-смиренны
Во льду лежащие мурены.
Перекрывает вой сирены
Торгов начавшихся звонок.

Взлетают брокеры вверх пулей.
Бумажных шляп мельканье тулий.
На лот поставлены с акульей
Печёнкой тысячи миног.

В жгуты закрученные круто,
Лежат безвольно ножки спрута.
На этикетках: «нетто-брутто».
Всё упаковано в стандарт.

В портах коробок батареи.
Вращенье денег всё скорее.
И в небе плещется на рее
Весёлый Роджера штандарт.

ЛАТИНСКИЕ СНЫ

Я с бессонницей простился –
Эскулапы подлечили.
Мне чудесный сон приснился,
Будто я проснулся в Чили.

Белосахарные Анды
С блеском западной рекламы.
Грациозно, словно гранды,
По тропе гарцуют ламы.

Жизнь проходит здесь неспешно,
Без шальных страстей Монако.
Вслед за ламами, конечно,
Ковыляет гуанако.

Узкой кромкою карниза –
Тихой сапой неуклюжей,
Вся покрытая до низа
Одеялкою верблюжьей.

В скалах родины Неруды
Вьются древние дорожки.
По горам несут верблюды
Разноцветные рогожки.

В хладной выси олимпийской
Лёд вздымается ропаком.
Травостой степи альпийской
Щиплют лошади с альпака.

В диком ржанье ожереба
Радость слышится кобылья.
Белый кондор на полнеба
Распластал над ними крылья.

Паренёк – пастух беспечный –
Дует в дудочку коровью
Песню древнюю про вечный
Спор меж страстью и любовью.

Пики Анд мерцают снежно.
Пастушонок, под сурдинку,
О любви, вздыхая нежно,
Молит девочку-латинку.

Опубликовано в Бельские просторы №8, 2021