УТОЧКА
Плыви, моя уточка, желтый кораблик,
Качая качели текучей волны.
А там, впереди, острова и кораллы,
А здесь мы, поди, никому не нужны.
Плыви, моя бедная, с порванной шкуркой,
С не всеми глазами и клювом дугой.
Я не был каким-то особым придурком,
Но пусть тебя выловит кто-то другой.
Приладит на место отдельные части,
Раскрасит фломастером уши и рот.
И будешь ты славной, кому-то на счастье,
Кому-то спасение в водоворот.
Ты будешь простой, синеокой и ясной,
Отрадой и радой зажечь и увлечь.
И будешь ты жизнь прожила не напрасно –
Не то что со мною. Об этом и речь.
Тебя провожаю не теми словами,
А тех-то где взять?
Не грусти, не скучай!
Плыви, не робей! До того края ванны.
А там возвращайся.
И будем пить чай.
А ТЫ СМОТРИ
А ты смотри не озверей,
Когда воскресший вечер
Объявит время фонарей
И выть по-человечьи.
На самом донышке зимы,
Отринув пуповину,
Лежим совсем иные мы,
И ровно половину
Того, что мы могли узнать,
От нас скрывает вечер.
Тебе еще не время спать,
А выть по-человечьи
Тебя учили так давно,
Что я не вспомню слува.
Не мне дано – тебе дано.
Всему первооснова
Вот этот взгляд и этот ритм
Слепых прикосновений,
До боли истовых молитв
И странных откровений,
Как будто кто-то за углом
ближайшего строенья
Выводит трепетный псалом
Не в плач, но в восхваленье,
Два наших сердца взяв взаймы,
А под провисшей крышей
Зимы лежим немые мы…
И, кажется, не дышим.
НОЯБРЬ. У НОЧНОГО ОКНА
Вдохни. Затаись. И снова
Взгляни в этот злой провал.
Там нет ничего такого,
Чего ты еще не знал.
Там есть темнота – химера
И мера любых вещей.
Там нет ничего сверх меры.
Там нет ничего вообще.
Но есть промежуток некий,
Где видишь как наяву:
Там ночь поднимает веки
Косматому ноябрю,
Там взглядом его голодным
Просвечены до кости,
бледнеют и гаснут окна,
Деревья, дома, мосты,
И в пасти ночи ноябрьской
Теряются без следа…
Скажи, ты всегда боялся,
Что это вот – навсегда?
Что завтра уже настало –
И нет ни просвета в нем?
Ничто тебя не хлестало
Вписаться в слепой проем?
Чернильною кровью ночи
Залить пустоту холста?
Отсюда стекают строчки
По белой груди листа?
Ведь это почти искусство –
Смотреть по ночам в окно!..
Там просто темно и пусто.
Там просто.
И там – темно.
ДОЖДЬ В НАЧАЛЕ АПРЕЛЯ
Мосты и паспорта сожжем –
по крайней мере, честно.
Мы не отступим, потому – забудем имена.
Укройся под моим дождем,
тебе здесь хватит места,
а больше – видишь? – никому.
Весна, весна, весна…
Весна срывается с небес невиданной водою,
шершавой щеткою дождя с души сдирая сон.
И в этой влажной полутьме,
как в шорохе прибоя,
так просто что-то обещать, оставив на потом
резоны, доводы…
Весы, на коих дрогнет слово,
тебе ли данное, тобой ли брошенное жить,
скрипят качелями весны, и, ко всему готовы,
мы начинаем сладкий бой за эти миражи
в нескромной яви полусна, в пещере кинозала,
где жаркий шепот по углам и – «Руку убери!..»
Тебе суфлирует весна, и что-то ты узнала,
когда, разувшись, по углям, а мост еще горит…
А в неподвижности дождя,
проявленной, как спичкой,
желтушным светом фонаря
в железном status quo,
ты, даже просто уходя,
становишься привычкой –
привычкой помнить, несмотря…
И это – колдовство.
А дальше что?
Темна вода во облацех, а впрочем,
тебе еще не время спать, а я давно не сплю.
Ты улыбнешься, как тогда, невинно и порочно,
и, знаешь, я хотел бы знать, за что тебя люблю.
Деревья в мокром неглиже поймут тебя едва ли,
на твой размытый силуэт набрасывая сеть.
С твоих последних этажей до моего подвала спускаться ровно двадцать лет.
И пять секунд – лететь.
Так полетели!
Это – дождь. Ну что его бояться?
Ночные улицы пусты, а истина – проста.
Но ты по-взрослому вздохнешь, и сразу непонятно:
зачем мы жгли свои мосты и рвали паспорта?..
Опубликовано в Южный маяк №8, 2023
