Роман Круглов. ОСКОЛОК АТЛАНТИДЫ

*   *   *

Правда моя не гонима,
Руки мои не в крови,
Девы проносятся мимо,
Не причиняя любви.

Вот она – вольному воля:
Слушать, как в полой груди
Ветер, по трубкам глаголя,
Словно волынка, гудит.

Если словач, а не сволочь,
То ни к чему амплуа,
Лишь бы волынка глаголом
Сорокоградусным жгла.

Я только тень моей тени,
Зеркало в собственном сне.
Светит в безбожное темя
Солнце, не видное мне.

*   *   *

Стих редактирует поэта –
Строка подсказывает суть,
Сквозь ложное выводит к свету,
До свету не даёт уснуть.

Вот так из женщины обычной
Ребенок порождает мать.
Угрюмый вид стены кирпичной
Просторы учит понимать.

Как без стены – пройти сквозь стену?
Стена нужна… Настанет срок,
Придет пора стенам на смену
Пройти сквозь смерть, как между строк.

*   *   *

Чтоб не в отчаянье лихом,
Без любования грехом,
Без жалости к себе –

Как я раскаяться смогу?
(Я и сейчас, возможно, лгу
В словесной ворожбе.)

Подверженный законам тлена,
Я не могу ходить сквозь стены,
Могу лишь биться головой,

От боли огрызаясь всуе…
Я на стене окно рисую,
Однажды я уйду в него.

*  *  *

И платье новое хотеть,
И Достоевского читать –
Добавь какую хочешь треть –
Ты все способна сочетать!

Невозмутимо и легко
С ладони кормишь мой восторг.
Между цветком и мотыльком
Игра, похожая на торг.

Я – только воздух и огонь,
А ты вмещаешь жизнь и смерть.
На наш комический агон
Мне самому смешно смотреть –

Трепещущее торжество
И животворная пыльца,
А крылья только для того,
Чтоб ими нежности бряцать.

Но эта древняя игра
Скрывает от счастливых глаз,
Что, может, вовсе не светла
Та сила, что живёт сквозь нас.

*   *   *

Мы ничего с ней не решали –
Законы физики сильней.
Осела горечь, нет печали,
Но ощущаю в глубине,

Что я – осколок Атлантиды –
Не поврежденным затонул.
Нагая грудь кариатиды
Не тешит аппетит акул,

Глядит конёк остекленело
В колонн порядок боевой,
И рыбе-клоуну нет дела
До колизея моего.

Здесь подлинно и безусловно
Минувшее отражено –
Холоднокровны хладнокровно
Все, населяющие дно.

Зато прекрасного не тронет
Теперешний земной режим,
Ведь там осталось, что не тонет.
Что на поверхности лежит.

*   *   *

Отчего же птицы
больше не поют?
Что могло случиться?
– птицы гнезда вьют.

Исправляют ныне
разные дела,
Мучают свои не-
праздные крыла.

Пение – от страсти
и неполноты,
От тоски по счастью
и слепой мечты.

Звуки – только способ
обрести судьбу…
Обретут, а после
тащат на горбу.

Не будя домашних,
выйдешь в сад один.
Для страстей кипящих –
никаких причин.

И тоска теперь не
властна над тобой,
Не диктует пенье.
Ты свободен –
пой.

*   *   *

Апрельское солнце, осев наподобие пыли,
Покрыло дворы, и я чувствую, как не спеша
Из семечка тела два клейких листика крыльев
Пустила доверчиво и непутёво душа.

Не ведая смерти, но искренне и убежденно,
Как будто великое дело свершилось сейчас,
О том, что Спаситель воскрес, во дворе пробужденном
Бессмертные кошки, и птицы, и дети кричат.

Еще не стряхнув сонный морок, поводит крылами
Из ветхой скорлупки душа, чуя будущий лес,
И в шуме двора, трепеща, ощущает заранее
Сиянье и трепет летающей кроны небес.

*   *   *

Я покажу тебе сосну:
Смотри, лучистая какая!
(Не спрашивай, что я несу,
Я сам не очень понимаю.)

Июльский день звучит, как тост,
А птичий звон – как щебет рюмок,
И мне всего яснее то,
Что неприлично быть угрюмым,

Ныть, словно залитый сосед.
Мир – это пир, и все мы званы.
Из ржавых сосен хлещет свет –
Осанна! Подставляй стаканы.

Хозяин потчует сполна,
Горька лишь чаша недовольных –
Обиженных, как Сатана,
Себе желавший высшей доли.

Опубликовано в Бельские просторы №8, 2021