Снежное
Шальной зимой, зачатой в ноябре,
Пошли снега, всю серость оттесняя,
А дворничек неспешно подчищает
Короткие деньки в календаре.
Лежит немой (пока что белый) снег,
Он девственен и нежен для прохожих,
Ни на кого конкретно не похожий:
Со всеми «за», немного «против всех».
До желтизны резиновых подошв,
До месива чернеющих дорог
Ещё прожить блистательный денёк,
Пред тем как обернуться грязью, может.
И, стало быть, подтаяв, станет льдом,
В нём заблестит автомобильный выхлоп.
Сегодня всеобъемлющий, не рыхлый,
Он будет всем обузой. Но потом.
Как царствует и зреет белый цвет,
Всем хочется внутри быть шире, чище.
А если кто-то чёрта в теле ищет,
То он ушёл – копытца видишь след?
«Нам зиму б пережить», – со всех углов
Палят прохожие из глотки, как из ружей.
И дворничек случайно обнаружит
Замёрзшую и пьяную любовь.
* * *
Идёт моя нищая, голая молодость
По развалинам любимого Питера,
А то, что голодно/холодно –
Она и похлеще видела.
С крапом и фарсом, с острым вопросом
Карточная игра.
Со сломанным носом, со взором белёсым
Иду
рядом
Я.
Что ей усталость, что ей ненастья,
Думает лишь об одном –
О сверхъестественном счастье
Ночью и днём.
В скверах, в дворах-колодцах
Прячется счастье от нас,
Им ли напился я?
Сложно
сказать сейчас.
Может, я просто купался
На дне чьих-то чистых глаз.
Кто меня выловил?
Я бы остался
Жить водяным у вас.
Пора начать бегать
Беги. Беги без оглядки,
Обтирая побелку
и падая на ступеньках.
Здесь всё кажется невероятным,
Собранным на костях и копейках.
Беги. Забудь про дыхание.
Бездыханное тело подхватит толпа.
Жизнь волочит
и жарит дефибриллятором,
Будто воздух
по жабрам и плавникам.
Беги. Беги далеко. Обезвоженным.
Вся тревога и спесь
превращаются в пыль.
Марафон, где никто
никому не поможет.
Где льют водку в стаканы вместо воды.
Беги. Седьмым обливаясь потом.
Где-то сядет мучительно солнце потом.
Ему круглым бы выпало
быть идиотом,
Что не видит нас всех
за своим животом.
Беги. Беги, разрывая все связки.
Ты охрип, с этим миром
потеряна связь.
Будто каждый застрял головой
в водолазке,
И не слышит он криков прохожих: «Вылазь!»
Беги. Ведь бегущий не знает, что может.
Что может
Легко о поребрик разбиться мечта:
Коленкой, где память врезается в кожу,
Но она
и со шрамами
хороша.
Запах праздника
Устало смотрит
прямая улица –
В будущее. –
Тёмная лестница.
Красиво блестят
и светятся
Горы
металлоконструкций.
Только атланты
не понапрасну
Играют, ссутулившись,
мускулами.
И пахнет пачулями,
мускусом
Будущее
прекрасное.
В воздух красиво
уходят мысли,
Фейерверком
взрываются
О грустном
и радостном.
И руки запахли
сладкою примесью
Мандариново-ананасовой.
В голову лезут
разные смыслы,
Раскрывшись душистыми
ландышами,
И, еле дыша,
Настоящее
Рисует себя
заносчивой кистью,
Рот прикрывая
варежкой.
А отпустивший
троллейбуса вожжи
Город уснул,
как каторжный.
Погасшим окном
случайным прохожим
Дом подмигнул
на набережной.
Прибалтийское
По дороге. В Литве или Латвии
По бокам сплошняком деревья
Вековые, такие усталые –
Города, что были деревнями.
Поглядят разноглазыми окнами,
Шепчут брусчаткой, баюкают скверами.
Здесь всё обложили когда-то налогами
Непомерными.
Здесь был хозяин, датчанин и швед,
Что-то вокруг приглянулось поляку,
Здесь были русские двести лет,
Сто лет назад здесь свободой запахло.
Где-то литовка, жена палача,
Ходит по Вильнюсу в белых перчатках.
Ни до чего ей касаться нельзя,
И никому её мужа не жалко.
Мантия призрачья шелестит
По закоулкам, где тени прячутся.
Неразводные молчат мосты,
И захудалая речка плачется.
Кошки на крыше готовы к прыжку
На петушков, на купцовскую гильдию;
Не приучили нарочно к горшку –
Видимо, сильно обидели.
Старая Рига гасила огни
Где-то в Варшаве на рыночной площади.
Вильнюс просил – посмотри, посмотри
На гедиминову лошадь!
О колеблющемся счастье
Нам Новый год натянет провода,
И оголённая сорвётся тетива,
И пояс дедушкин затянется где нужно,
И детки спляшут поминальной службой
По ёлочке-красавице. В лесу
Все ёлочки прольют о ней слезу.
И кажется, что счастье где-то близко,
Когда рукою тянешь не ириску
Из праздного холщового мешка,
А шоколадку или петушка.
А как горит китайская гирлянда,
Как празднует пожарная команда,
И как кипит восторг на лицах тех,
Кто всё-таки увидел фейерверк.
Застольные, хотим напрячь дыханье
От пережёвыванья, не переживанья.
Колышутся на стульях телеса,
И хочется так верить в чудеса.
Опубликовано в Бельские просторы №10, 2023
