Константин Шакарян. ВРЕМЯ – РЕКА 

ДВЕ РОДИНЫ

Россия и Армения… Две дали,
Две матери,
две жизни, две земли…
В Москве ли, в Ереване – я в печали:
На родине – от родины вдали.

В том чувствую судьбы первооснову,
Как двух народов равноправный сын,
Что русский я – по духу и по слову;
По крови, по рожденью – армянин.

В груди теснятся, к памяти взывая
И душу бередя скопленьем ран,
Страда России многовековая
И боль тысячелетняя армян.

Две родины сплелись во мне корнями,
Пространства заклубились вдалеке…
Я говорю с армянскими камнями
И реками на русском языке.

И посему навек во мне едины,
В один сойдясь магический простор, –
И тело нашей матери-равнины,
И головы седые наших гор…

***
Я чувствую время: оно не летит –
Бесшумно и мерно струится.
Спешу по течению –
в праздник ли, в быт…
А время – река, а не птица.

Событий над ней камыши прошуршат,
Эпохи на дне, беспробудны, –
Минувшего камни
угрюмо лежат…
А время – река, а не будни.

Я помню, я помню…
Былое нельзя
Оспорить ли, переупрямить.
Я помню, я помню…
Враги и друзья…
А время – река, а не память.

Беззвучно течение вечной воды,
Превыше судьбы и погоды.
Свершают века над землёю труды…
А время – река, а не годы.

Опасно прозренье, наивен расчёт,
Бурление сил неразумно.
А время несётся, струится, течёт
Размеренно, плавно, бесшумно…

***
Есть тона и оттенки у чувств –
Неподвластны словесной палитре.
Их высказывать молча учусь,
При страдании и на молитве.

Вновь ухватит тоска за рукав,
Гневом разум затянется снова –
Душу выговорить, не сказав
Ни единого лишнего слова.

Всё поведать, что знаешь о ней,
Взгляда шёпотом, окриком жеста…
И не выразить жизни своей
Одобрения или протеста,

Но принять её с миром вокруг
В каждом трепете и колыханье
Благодарной молитвою рук
И прерывистой речью дыханья.

***
«…о том, что могли разминуться»
А.Кушнер

А разминуться с тобой не могли.
Не потому, что друг друга искали.
Нету раздольнее этой земли,
Необозримей и взбалмошней дали.
Паром возносится к небу вода,
Мир окаймлявшая льдами до срока,
Облачком лёгким летя в никуда;
Близким становится всё, что далёко,
Время кружится, пространство течёт,
Что-то сдвигается в них неустанно…
Так расстояние, сбитое влёт,
Оземь ударившись, близостью стало.
Солнце ли вышло на новую высь,
Звёзды зажглись под нежданным
уклоном –
Мы с неизбежностью в мире нашлись,
Не затерявшись песчинками в оном.
Ты улетаешь на землю с земли.
Сдвинуто что-то в моём мирозданье…
А разминуться с тобой не могли –
Снова тебе говорю.
В оправданье.

СТАНСЫ

*
У столетия на примете,
Что шепчу я – поди пойми:
Дай пожить мне ещё на свете
Меж деревьями и людьми.
Коротка ли, длинна дорога,
Скоро ль свистнет у сердца плеть…
Дай пожить мне ещё немного –
Дай премного ещё успеть…

*
У столетия на примете
Прохожу по канату дня,
Прозреваю своё столетье,
Глухо терпящее меня.
Настоящего злую реку,
Содрогаясь, перехожу.
Ни себе, ни другим, ни веку
Оправданий не нахожу…

*
Из сегодня во время оно
Заплываю – учить язык.
Башни, с самого Вавилона,
Расположены здесь впритык.
Не умею промолвить слова,
Душу выговорить свою…
У барьера языкового
Перед родичами стою.

*
Время позднее. Свет погашен.
Неприкаянный кружит вздох
Посреди бесконечных башен
Вавилонов иных эпох.
Дух снедаем тревоги магмой,
Веры прежней своей лишён.
Понимаю: язык мой – враг мой.
Но и друг мой – один лишь он.

*
Возвращаюсь. Бреду, уставший,
Подставляя лицо ветрам;
Сам себе обещанье давший
Вместо башни построить храм.
Перед веком своим в ответе
Вновь шепчу я – Творцу, судьбе:
Дай пожить мне ещё на свете,
Дай достроить его в себе!..

*
У столетия на примете,
На пороге ли, на тропе…

***
был растением тепличным.
Меня вела за ручку мать.
Мне не казалось неприличным
Опеку за руку держать,
Заботой быть, что одеялом,
Укрытым – с ног до головы,
И не усвоить даже в малом
Повадки вольной муравы.

Цветок лелеемый, нередко
В окно глядел я, не дыша:
На воздухе живая ветка,
Листвой окрепшей шебурша,
Напоминала мне мальчишек,
Когда в азарте по двору
Гоняло детство сил излишек,
Как древо – соки по стволу.

Я разрастался неустанно,
Живя, приемля жребий свой:
И лиственно, и деревянно –
Не деревом и не листвой.
Но, нерастраченная, зрела,
Росла энергия в тиши:
Таясь, не распирая тела,
На дне сознанья и души.

И путь пробить пришлось однажды,
Во глубину земли уйдя,
От нестерпимо жегшей жажды
Живого солнца и дождя,
Предчувствуя траву, деревья,
Перемогать себя в пути
И сквозь булыжник повседневья
Навстречу ветру прорасти.

***
Двадцать лет,
словно двадцать минут,
Не успеешь опомниться – минут.
Всюду жизни волненье и гуд.
Первый мостик над ней перекинут.

Ты ступаешь легко по нему,
Шаг за шагом взыскуя ответа:
Где? Откуда? Куда? Почему?
Почему-то, откуда-то, где-то…

Часа целого первая треть.
За немалый такой промежуток
Что-то в мире познать и прозреть.
Не до шалостей тут, не до шуток.

Ты напрасно смеёшься в ответ –
Мол, судьба ещё в самом начале! –
Первой ночью сменяется свет.
Вот и ветры мосток раскачали…

Что ни шаг – прибывает в цене
Время первой отваги и смуты…

С каждым шагом дороже вдвойне
Все последующие минуты.

***
Мы с тобой поднимаемся в гору.
За туманами солнце встаёт.
Из рассветной в полдневную пору,
Взявшись за руки, вступим вот-вот…

Кто-то с неба любуется нами,
Кто-то шлёт нам рассвет и привет.
Вновь заботливо над головами
Загорается солнечный свет.

Пусть далёко ещё до вершины,
Пусть легко оступиться подчас,
Ни обиды в душе, ни кручины.
Кто осилит дорогу за нас?..

Вспять оглядываться бесполезно.
Но чем выше взбираемся мы,
Ощутимей сгущается бездна,
Проникая в сердца и умы.

Поднимаемся медленно в гору.
Тьма подмигивает колдовски…
Не поддаться бы хищному взору,
У обрыва не встать на носки…

СЛОВО

Не царапалось дикою кошкой,
Не влекло за собою далече,
Обжигало горячей картошкой
Торопливой рассыпчатой речи.
Не на досках – учительским мелом,
Не одним, но извечно – единым,
Было первым положенным делом
И себе самому господином.
Отворяло бескрайние дали
Приближеньем щемящего звука,
И не ведали мы, не гадали,
Сколь безропотна будет разлука –
С ним, что быть не захочет отныне
С миром нашим в шумливом соседстве
И останется памятью в сыне –
Об Отце, о Начале, о детстве…

***
Не надо ничего придумывать на свете,
Во всём искать секрет, изнанку и подвох.
Достаточно судьбы, которая в ответе
За каждую строку, за выдох и за вдох.

Достаточно того, что ты увидел въяве
И что внутри тебя, и рядом, и кругом,
А разве о другом распространяться вправе,
Когда не знаешь сам об этом о другом?

Ты в городе живёшь, не ведая деревни,
Ты в парке побродить выходишь – не в лесу.
Но корни, что в тебе, спасительны и древни,
Уходят в глубь земли и держат на весу.

И времени кругом, и гулкого пространства –
Огромны залежи повсюду и везде.
Смещение времён, земель непостоянство
Расходятся в тебе кругами по воде.

Отныне просветлён и защищён отныне
Ревнивой памятью глаголющих веков.
И скорби места нет. Ни гневу, ни гордыне.
…Но – прошлого призыв.
Но – будущего зов…

Грядущие года шумны и непокорны,
Былые времена пульсируют в виске.
А ты в своей земле по самые по корни,
И всё-таки висишь – висишь на волоске…

Опубликовано в Новая Немига литературная №1, 2022