* * *
Выходишь в утро, раннее, студёное,
И принимаешь непростой итог:
Какое все же утлое судёнышко –
Весь этот кем-то созданный мирок.
Кочует он от пристани до пристани,
Не находя родные берега.
И лишь творец задумчиво и пристально
Глядит на нас в раздумьях свысока.
* * *
Зачем моей душе такое тело?
Вера Павлова
Зачем ей тело, раз она – душа,
Замешенная на густом елее?
Неужто не умеет – не болея,
Неужто не умеет – не дыша…
И, в зыбком состоянии покоя
Чужие мысли нагло вороша, –
Зачем ей тело, раз она – душа?
Тем более такое…
* * *
Вести учет утраченных иллюзий,
Вести учет нечаянных потерь…
Пришла зима и приоткрыла шлюзы,
И кто поймет, что станется теперь
Со всеми нами: то ли запорошит,
Или возьмет и всех заворожит…
Январский день суровой нитью шит,
И, что бы ни случилось, будет прожит.
Забыть про все и заново начать,
Как будто ничего и не бывало
Вести подсчет чего – удач, провалов?
Забиться в угол иль рубить сплеча?
А может, просто выйти на простор,
Когда зима свой белый пух уронит,
Рассматривать снежинку на ладони,
Вести неторопливый разговор
Со снегом, с небосводом, с январем,
С проросшим не ко времени побегом.
И наконец понять: мы не умрем.
Мы станем снегом. Белым-белым снегом.
* * *
Облачно и тихо – как во сне,
Как в тяжёлой коме января.
Видишь, я мечтаю о весне,
Видишь, фонари уже горят.
Облачно и тихо – как в бреду,
Снег и вата – всё в одной горсти.
И весне по тающему льду
К нам ещё ползти не доползти…
Опубликовано в Бельские просторы №12, 2019
