ПИСЬМО
Любимый, этот век сошел с ума,
И в разум не успев войти. Пожалуй,
Мне жаль его – когда бы не дурман,
Он был бы славный малый и гурман –
А полыхнул неслыханным пожаром.
Теперь он скачет, страшно и смешно,
Трясёт то зажигалкой, то мошной,
Себе же истребленьем угрожая…
Знать, у столетий так заведено:
В полынный уксус превращать вино,
Едва-едва дождавшись урожая.
Любимый мой, на нас идёт гроза,
И воздух дышит сталью раскалённой,
И травы пахнут шерстью опалённой
И молнии шныряют по низам,
И мне кричат – укройся, сберегись,
А я гляжу, как из «вчера» и «завтра»
Неведомый, неугомонный автор
Как лампочку, выкручивает смысл,
Оставив здесь, сегодня и сейчас.
Какое завтра, бог с тобой – не надо,
Не угадаешь, по каким раскладам,
Каким кипящим гневом, смертным градом,
Какой грозой ещё накроет нас,
Пока мы здесь – на лезвии разлук,
Навылет, напролёт, наперекор, и
Я берегу твой запах, шаг и звук,
Как дерево оберегает корни.
Вот с прошлым много проще – по слогам
Путь проложить к утраченным снегам,
Приворожить танцующую вьюгу,
И на Ордынке, сквозь вороний гам,
Окликнуть по своим же именам
Двоих, не обернувшихся друг к другу.
THE HEALING
Тише, тише, не двигайся, просто лежи и дыши.
Так в прогретой реке, как младенцы, лежат голыши,
утопая в топлёном покое, в молочном эдеме;
разлилось по лазурным полям разомлевшее время,
никуда не спешит.
Если дымкой подёрнулась гладь золотого стекла,
если в сферах разлад, и в леченьи нуждается лекарь,
есть заветный словарь, есть моя потайная аптека,
кладовая тепла.
Там дремучий настой – ежевика, кипрей, бересклет,
там нектар драгоценный мерцает в янтарном флаконе;
моя радость, мой радонеж, дар долгожданный, в ладонях
оживающий свет.
Это всё – для тебя, это звенья незримой цепи,
укрепляющей связь между будущим и невозможным;
принимай по часам: внутривенно, наружно, подкожно,
согревайся и спи.
Спи и слушай во сне, как земля обнимает зерно,
как упрямо ползёт муравей, не страдая под ношей;
распрямляйся, срастайся, врастай в синеву, мой хороший,
пей от силы земной…
Вот и вспомнило время, что нынче уже не вчера,
набегает волна, насыпает в рассвет серебра,
поднимается ветер, свистит на высокой свирели,
не волнуйся, родной: мы успели, мы всё же успели,
просыпайся, пора.
THE SUMMONING
Этот год завершится и снова придёт к ноябрю:
снова холод и дым,
снова стылый, пронзительный, плачущий ветер,
я ни в чём тебя не укорю,
разве только лишь в том, что ты смертен,
уязвим, даже если храним, и особенно – если любим,
ибо к самым любимым стремятся все стрелы на свете.
Слышишь, снова в ночи наши тени на все голоса
заклинают: приснись, прикоснись –
осторожно, родной, осторожно,
не спугни этот сон, эту зыбкую, зябкую жизнь;
боже мой, разве можно любить по часам?
по минутам? секундам? повздошно?
но без этих мгновений погаснут мои – и твои – небеса,
значит – можно.
Слушай наши сердца:
им отныне стучать на границе меж светом и тьмой,
где в расщелине домик паучий,
где вечность уставших своих на коленях качает,
там поймут и научат, как можно пройти по прямой,
чтоб, дойдя до конца, очутиться в начале.
Опубликовано в Витражи 2023
