Андрей Санников. СВОБОДНОЕ

* * *

Какие-то двери в отслаивающейся краске,
дом без потолков и осенние валятся листья.
Любимая, мне почему-то становится страшно,
иду за тобой – ты уходишь, ты тоже боишься?

Десятки дверей прохожу в постепенной погоне –
какая-то осень. Всё время какая-то осень.
Не вспомнить лица твоего и твой голос не вспомнить,
а ты не оглядываешься и не произносишь.

Письмо

гребцами на автобусных галерах
мы были днём а по ночам мы были
старательные грузчики любви
все наши биографии угрюмы и так нежны
что никому не надо
их знать а сема смерти очевидна
и совпадает с родиной как тень

* * *

Псы деревянной нужды
пробираются на четвереньках
мимо хрущёвок хрустящих, вздыхающих.

Коля Щеколда глядит из-под руки, в упор.

Я вернулся,
город моего детства!

Полдник

1.
Расположить в порядке убыванья:
белёсая картофельная кровь,
почти ослепнув, вертит головой.
Песком набиты кожаные вены –
но если сильно встряхивать запястья
(без жалости, почти без интереса),
то кровь немного можно протолкнуть.

2.
Молчит пехота в этой темноте.
Я понял! – я оглох (да и ослепнул).
Вот швы на сгибах с нитками болят,
не нагреваясь.

3.
Полёт сутулый:
«Уехали в Норвегию, сынок,
поплотничаем ощупью!
Заживём!»
Не заживает. Потянуто.

4.
Железо сладкое, солёное стекло,
у воздуха дыханье водяное.

Смотри, в каких резиновых повозках
врачи, разинув ноги, едут.

Полгорода валяется налево,
полгорода валяется направо –

похожи, как утопленник на блядь.
Поехали, братан? – Щас, докурю.

6.
Покуда миловал Господь,
пластины ласки посылая –
сытны, как вяленое мясо.

(рассвело и стемнело)

1.
………………….…………………….…
…………………………………….…….
…………………………………………..
…………………………………………..
…………………………………………..
……………………………………………
……………………………………………
……………………………………………
……………………………………………
…запах свежераспиленных досок
дует как ветер со всех сторон
здравствуйте птицы
живущие будто сухие мыши
кто забинтовал вас вам больно
бедные ничего
здравствуй река будто город
за спиной или за горизонтом справа

2.
больше можешь не жить
меня освободили от обязательной жизни от обязательств
от имени возраста денег обиды
(обида измучила меня ну наконец-то)
можешь жить а можешь не жить
а я и не знаю
но зренье осталось а рост
всё время меняется
то с дождевыми червями
то с волокнистыми облаками вплотную к глазам
видно что всех покрывают
и перья и листья
и мелкие камни и мелкие пузыри с поездами едущими куда-то

3.
пролетит ли комар голенастый
пройдёт ли полковник
судьбой шелестя
женщина старая стоя
стоит в магазине
и смотрит куда-то сквозь
стеклянные банки
заскрипит темнота
захлопают выстрелы
или ладони
в Ростове-на-Дону в Смоленске в Свердловске
вот и зренья не стало
но слышно
как шмель жужжит и бьётся
избитый непонимающий
с голосом как у человека

Переводы о бессмертии

Река

1.
и ничего не происходит
и вот я стою как здание как постройка или дерево
и ровный раскачивающийся как вода у пристани в июле тогда
ветер дует и дует в лицо в окна, в подмышки и ветви
и вот я ветшаю и улыбаться не перестаю
и плакать не перестаю
и петь не перестаю
и молчать не перестаю
и нет смерти

а если есть то я о ней не узнаю

2.
ничего особенного не было
разве что было несколько телефонных звонков
Бог мне звонил
но мы жили бедно
у нас не было телефона
в бетонном доме на берегу реки текущей с Севера вниз
реки вопящей по ночам
реки валяющейся как пьяная швея задирая подол,
хохоча блюя

3.
ничего не видно
теперь я на берегу
я знаю что я
на берегу
я вижу только известь и изморось покрывающие меня
если я хлопну в ладони
изморось и известь как пудра как насекомые
как пар от дыхания в темноте
спасибо спасибо
спасибо Бог

Поле

1.
…и я вспомнил
пройдя через мокрый кустарник я вышел в поле
я увидел это поле
сухое с жёлтой сухой травой засыпанное сухим инеем
я видел всё поле
до самого горизонта
до тёмного горизонта

2.
поле похоже на тряпку
истлевшую
изношенную
медленно гниющую
бесконечно большую
нет птиц
я ощущаю
гордость и нежность этого холодного воздуха

нищета и победа

3.
и вдруг птицы все сразу взлетели отовсюду
большие маленькие длинные прозрачные мохнатые
я умер

4.
не протолкнуться среди мёртвых
стоят плотной толпой на тысячи километров во все стороны
смотрят вверх
веки срослись
ресниц нет

Новая несправедливость

1.
я не буду участвовать
ни в употреблении
ни в умолчании
ни в наблюдении
ни в использовании
клянусь
не жизнью
жизнь ни к чему не обязывает
ни близкими
ни честью
ничем не клянусь
ни страданием
своим или чужим
ни радостью
своей или чужой наилучшей
я отказываюсь
я не участвую
я не протестую
я не поддерживаю
я не умалчиваю
если жить или быть мёртвым –
то в другом городе
в другой части света
в другой тьме

2.
так идут по колено в воде
так переносят тяжести
так думают о своём горе
так испытывают болезнь
так качают головой – «нет, нет, нет»
так смотрят на руки (новые часы хороши)
ночь как женщина
как пощёчина

Поверхности

1.
О, говорите со мной,
огромные поверхности!
И поверхности исказились
и стали огромными лицами:
лицо реки, лицо степи, лицо неба.
– Слишком много горя,
слишком быстрая длинная жизнь у людей,
слишком много птиц, рыб.

2.
Говорите ещё со мной,
гигантские лица,
о бедных бедных,
смешных богатых,
глупых военных,
о серебристых детях,
о поездах наклонных!
– Нет,
не хотим говорить про людей,
вообще про живое.
Хотим говорить про неподвижное,
неподвижность,
про отсутствие.
Чтобы не было жизни и не было смерти.
Неподвижность, отсутствие.

3.
Не переставайте, не разглаживайтесь, не превращайтесь в поверхности,
гигантские лица,
скажите мне про мои стихи, прошу вас!
– Твои стихи не твои стихи.

* * *

неспящее солнце идёт
как солдат пыльный
по пыльной дороге
горящий лес слева горит

начало июля конец июня
церквей нет нигде нет
горит лес небольшой слева
за солнцем идёт луна

луна жена смотрит идёт
ноги переставляет
что у солдата в мешке
у солнца мешок полон мёртвых ладоней

где церковь Господи
ещё нету её будет
что за дни Господи
нет звука огонь только трещит слева

Опубликовано в Плавучий мост №1, 2022