***
Всё – поздно, всё – не так…
Все спутаны понятья.
Я в зеркало гляжу –
но нету там лица.
И Родину успел, и друга потерять я,
И чёрной полосе
не видится конца.
Ко мне не подходи –
дразнить меня не стоит.
Я загасил очаг, забыл отцовский дом.
Коснись меня перстом –
и волк вдали завоет…
Но, если я любим,
коснись меня перстом…
Памяти мамы
Птицы громко кричали о том, что ты тихо ушла,
Замолкали на миг… И встревоженно снова кричали.
И не видела света внезапно наставшая мгла.
Только птицы кричали… Испуганно птицы кричали.
Мне бы вздрогнуть от боли, но кожа моя запеклась,
И молчанья свинец опалил воспаленное горло.
И гремучий осколок порвал нашу зыбкую связь,
И зловещая ночь над бедой моей крылья простёрла.
И какие-то люди в двойной, непрозрачный чехол
Положили твоё голубое прозрачное тело…
Погасили свечу… Но цветок в изголовье расцвёл,
И неясная сила в тяжёлом бутоне вскипела.
Мы назавтра пришли…Через ужас назавтра пришли…
Там лежала не ты, а твоя оскорблённая бренность.
И узнать не смогли ни единой родимой черты,
Лишь на плечи легла чёрных дней роковая согбенность.
Почему, почему в этот год всё случилось не так,
Как мечталось, когда стекленели февральские льдинки,
И казался проблемой какой-то извечный пустяк…
А сейчас чередою – поминки, поминки, поминки?..
Будто съёжилось небо со всех погребальных сторон,
И на ватных ногах чуть плетётся согбенное тело.
Но цветёт и не чахнет всё тот же багряный бутон,
И глядит мне в глаза, как недавно мне мама глядела.
***
Где цветень июньская? Было да сплыло.
Любимая, видишь, как задекабрило?
На ветках – пороша, на окнах – пороша,
И вороны каркают по-скоморошьи.
Я всё повторяю: «Любимая, где ты?»
Ведь даже пропетые песни не спеты…
Хоть поздняя осень весну повторила,
Любимая, видишь, как задекабрило?
Грачи улетели… Но всё же, но всё же
Перчатка не льнёт к цепенеющей коже.
И чувствуешь – что-то в душе не остыло…
Любимая, видишь, как задекабрило?
Не тает ледок. Минус три. Воскресенье.
От собственной памяти нету спасенья.
Друг к другу манит нас какая-то сила…
Любимая, видишь, как задекабрило?
ДОЖДЬ
А на улице дождь… ождь…
А за окнами гнусь… усь…
Ты ко мне не придёшь… дёшь…
Я к тебе не вернусь… нусь…
Занавешу окно… но…
И нашарю свечу… чу…
Нынче в душах темно… но…
Я об этом молчу… чу…
Намокают зонты… ты…
Повторяется вновь… овь…
Остаёшься лишь ты… ты…
Остаётся любовь… вновь…
В этом мире разлук… звук…
От капели невмочь… ночь…
Мне бы ласковых рук… круг…
А не в силах помочь… прочь…
Это кто там шагал?.. мал…
Возле чёрных дорог… рок…
Ну а после пропал… пал…
Кто ему не помог?.. Бог…
***
Наступает такая пора –
Золотая пора листопада.
Кроме спички и кроме пера
Ничего-то мне больше не надо.
Спичкой нервною чиркну в ночи,
Подожгу эти нищие стены…
Про пожар – не звони, не кричи,
В нём все фразы, что не сокровенны.
Всё что лгало в красивости строк,
Все наброски в набухшей тетради,
Всё что прежде не смял и не сжёг,
Что явились напрасности ради…
Пусть огонь шуганёт в облака,
Выше мрака, обмана превыше.
Пусть останется только строка,
Да перо еще строчку припишет.
Если выживут, значит судьба…
Выжить – больше, чем смертная кара.
И торчат, как печная труба —
Там… На огнище… После пожара.
***
Ветер выл… Из окон сильно дуло.
Босиком… По лужам… Через грязь.
Незаметно детство промелькнуло,
Ну а следом юность пронеслась.
Тихо жил… Грешил не много вроде.
То любовь… То книжки… То дела.
Всё страшился – молодость проходит,
А уже и зрелость отошла.
И лицо у женщины не рдеет,
Если в лифте встретится со мной…
Мне всю жизнь казалось, что согреет
Родина и стужей ледяной.
Что не может Родина по-волчьи
Поднимать отступников на щит.
Мне казалось – Родина и молча
Говорит со мною, говорит…
А теперь всё спуталось навеки,
Глаз влажнеет, прошлое двоя.
И любимой вздрогнувшие веки –
Это нынче Родина моя.
***
Сверкнёт в ладони огонёк,
Погаснет вдалеке…
Мы – спички… Каждый одинок
И спрятан в коробке.
Бренчим… Не скажешь: «Не хочу!..»
Черкнут о злой фосфор…
Кому-то зажигать свечу,
Кому-то — жечь собор.
***
Этот мир, мучительный и грешный,
Эта, в боль струящаяся, даль…
Всё пройдет… И я пройду, конечно,
Как проходят август и печаль.
Как слепец проходит возле края
Бездны, до которой полруки,
Как проходит женщина босая
Через луг, и дальше напрямки.
Всё пройдёт… И горечь под гортанью…
И любовь… И этот сизый дым.
Непременно станет синей ранью
То, что было поздним и ночным.
Будет даль… И будет свежий ветер
Гулко дуть судьбе наперерез.
И кого-то снова не заметят,
Что прошёл… И в сумерках исчез.
Опубликовано в Витражи 2021
Lit-Web – удобно, доступно, качественно!