Стихи кота Нельсона
I
Очень это здорово – быть котом:
Можно все откладывать на потом –
На вторую, шестую, восьмую жизнь
Все дела унылые отложить.
А в первой – учиться не хныкать и не просить,
А в третьей – стать кошкой и двадцать котят родить,
В четвертой – греться зимой в подвале и ждать тепла,
В пятой – летать по двору, как пущенная стрела,
В седьмой – не давать прохода другим котам,
В девятой – узнать, наконец, а как же там,
За пределами маленького двора?
И смотреть, смотреть, смотреть на мир
И на других
Глазами – желтыми, как солнечные круги.
II
Белый кораблик
На белой волне.
Белые мысли
Гуляют во мне.
Чайка помашет:
«Приветствую, друг!»
Белые птицы
Летают вокруг.
Белые ночи
И белая грусть:
С кем-то увижусь,
А с кем-то прощусь.
Как хорошо
Побывать на земле
Мальчиком,
Девочкой,
Мухой в смоле,
Вредной соседкой,
Ученым в очках,
Солнечным зайчиком
В чьих-то руках,
Птицей небесной,
Подземным кротом,
Черным, голодным,
Дворовым котом!
Маркуша
У Малой Гнилуши
Ночует Маркуша.
Он вредный, недобрый,
Он звероподобный!
Ни мамы, ни папы,
Не руки, а лапы,
Не ногти, а когти.
И шерстка на локте.
С утра на прогулку
Выходит Маркуша.
Никто в целом мире
Маркуше не нужен.
Идет он, как туча
Осенняя, – хмурый,
Всклокоченный, резкий,
Громадофигурый.
Но только отличникам
И прочим приличникам
Маркуша не виден,
Маркуша не слышен.
Он бродит по улицам,
Городом дышит.
А я подойду к нему:
«Здравствуй, Маркуша!
Я тоже без зонтика!
Ну же – по лужам!»
Промокнем до нитки,
До волосинки,
До тонкой шерстинки
И вместе пойдем
Вдоль незримой Неглинки.
И будем мы хмурыми,
Будем угрюмыми,
Немногословами
И многодумами,
Пройдем по туннелю –
Подземными реками,
На башню поднимемся –
Над человеками.
Нам кот бесприютный
Покажет задворки:
И шаг его – рыский,
И глаз его – зоркий.
Нам дрозд черноперый
Расскажет такое,
Что мы непременно
Лишимся покоя!
Я злостный прогульщик
И троечник лютый,
Но я дорожу
Сокровенной минутой,
Когда я стою
На вершине в Крылатском,
И луч прорезается
Острый, как лацкан,
И тучи расходятся
В дальние дали,
И смотрят на северо-запад
Сандалии,
И рядом стоит
Молчаливый Маркуша.
Маркуша ночует
У Малой Гнилуши.
Сова внутри
На Краснопрудной улице
В квартире номер два
Живет одна – одна живет
Ушастая Сова.
Расправит крылья и летит
Со стула на кровать,
Попросит соли иногда
В квартире номер пять,
Ведь иногда готовит суп
Из молодых мышей,
И запах супа не унять
Все восемь этажей.
Ведь иногда все этажи
Сливаются в один –
И нет ни стен, ни потолков,
Ни шума, ни витрин.
Все потому, что иногда
Большой кирпичный дом
Идет в Сокольники гулять,
Дышать осенним днем:
Откроет дом свое окно
И впустит поздний лист,
Синицу-желтое-перо,
А с ней – синичий свист,
И запах дождевой земли,
И первый снег, и луч,
И будет в доме хвойный лес,
И будет лес дремуч,
Все потому, что иногда
Внутри живет Сова.
Внутри тебя, внутри меня,
В квартире номер два.
***
По Африке желтой
Слониха идет:
«Тяжел ты, тяжел ты,
Мой круглый живот.
Но скоро слоненок
Родится на свет,
Потянет спросонок
Некрепкий хребет
И розовым ухом
Взмахнет, как крылом,
Ни травам, ни мухам
Еще не знаком,
Ни снов, ни дорог нет
В его чистоте.
И кисточка дрогнет
На длинном хвосте».
Маленькая
Мир ещё не открыт, не знаком.
Камни в реку бросая, босая,
ты стоишь,
И травинка косая
Под зелёным склонилась жуком,
И плывут золотистые стаи
Над землей, на которой стоишь.
Солнце в шляпе и рядом летает
Полевая крылатая мышь.
Сестре
Я б устроила мир
так, чтобы все сидели
на верхушках
самых высоких елей
и только махали друг дружке:
утром – зелёными шляпами,
по вечерам – фонариками.
«Как ты?» – махала бы я сестре.
«Хорошо!» – отвечала б она.
И так всё время.
До конца времён.
Рождение Цикады
Прозрачнокрылая Цикада,
я рада
тебе
и песне твоей
я рада
кран-кан-кан
кран-кан-кан
так долго маялась под землёй,
тепла, как радости, ожидала.
Июнь – и сбросила покрывало,
окрепла, взрослой цикадой стала –
короткоусая, пой!
И пой как надо:
есть тридцать дней у тебя, Цикада
кран-кан-кан
кран-кан-кан
Куплеты Волколиса
I
Я сижу на горе,
На вершине лесной.
А вокруг – чья-то жизнь,
Чей-то дом за спиной,
Кто-то – тише воды –
Притаился и – хлоп!
Кто-то множит следы,
Или когтем скребет,
Или в клюв крючковатый
Личинку кладет.
А кто-то – и вовсе клоп.
Только я не боюсь чужих когтей:
У меня и свои –
Преострые
Да предлинные!
II
Подо мной на горе
Зажелтели цветы,
Под цветами в земле
Поселились кроты,
Под кротами –
Страна темноты.
И молчит подо мной
Непроглядная тьма.
Только тьмы не боюсь –
Пусть боится сама!
Потому что у меня
Вот такое зрение!
Вот такой нюх!
И еще – скоростные лапы!
III
У подножья – река,
Неспокойная – жуть,
Я ее успокою
Хотя бы чуть-чуть,
Я скажу ей: «Река!
Ты же с рыбой живешь!
Ты же рыбу несешь
На холодных руках!
Ни к чему эта рябь,
Эта зябь, эта зыбь –
Пусть спокойно
Плывет в тебе
Разная рыбь!
Посмотри, я сижу –
Хвост красивый какой!
Вот и ты не тревожься –
Будь мудрой
Рекой!»
IV
Я сижу на горе,
На вершине лесной,
Надо мной – турухтан,
Самолет надо мной.
В теле птицы
Одно только бьется –
Тук-тук,
Сто сердец в самолете,
Двести радостных рук!
Двести глаз наблюдают,
Как летит турухтан,
Как сверкает внизу
Травяной океан.
Самолет-самолет,
Я б с тобой улетел,
Только здесь, самолет,
Столько дел!
Если я улечу,
Кто же вместо меня
Будет чутко следить
За движением дня?
Кто же будет смотреть
На закатную нить,
Кто же будет тогда
Эту гору любить,
Этот солнечный лес,
Этот лиственный блеск,
Этот добрый и злой
Когтелапый народ,
И цветы на земле,
И крота под землей,
Неспокойную реку
И брод,
И большую пчелу
В перепутьях травы,
И будущий
Горький
Мед –
Потому что
Кто же мы без любви?
Что же мы без любви? –
Камень на чьем-то пути.
Так что лети, самолет,
Лети, самолет,
Лети.
Опубликовано в Витражи 2021
