Сергей Янаки. ЕДИНСТВЕННАЯ ВЛАСТЬ

ВЗГЛЯД

Если б смог я, о если б я смог!
Так надвинуть на брови фуражку,
Чтоб не видеть флажковой отмашки,
Пляс копытный и взрывчатый смог.

С изготовкой, запалом глаза
Держит век мой сухими, как порох.
И стреляет навскидку на шорох
В луговую ромашку гроза.

Если б смог мой сырой, рыхлый слог –
Остаётся смертельная малость! –
Шнур бикфордов во что бы ни стало
Затушить… Если б только он смог!

Я б не видел грядущих руин.
Я б проматывал щедрую сдачу…
Я б забыл, что дожить до седин
С зорким взглядом – слепая удача.

КИСТЬ РЯБИНЫ

Под весёлую сурдинку –
Кто проворней, тот поспел –
Свиристели рвут рябинку.
Снег от ягод покраснел.

Я сквозь влажные ресницы
Под покровом разлядел
Прошлогоднюю душицу,
Прошлогодний чистотел.

Кто-то, видно, понарошку
Протоптал меж них межу.
Крепко детскую ладошку
Я в своей руке держу.

Только – время гонит в спину,
Еле сдерживаю прыть…
Не дай бог на кисть рябины
Ненароком наступить.

ПУТЬ

Видеть мне стало невмочь
Те безутешные слёзы –
Снова в крещенскую ночь
Плачут в России берёзы.

Сам увязаю в снегу.
Сам – между жизнью и смертью…
Как же я вам помогу,
Сёстры мои милосердья?

Чем?.. – разве верой одной
В след бесконечный полозный –
Прямо над той колеёй
Вешней, тележной, колёсной.

ВИФЛЕЕМСКАЯ ЗВЕЗДА

Я был в плену у низких, тёмных комнат,
У тесных стен, которые всё помнят,
Но только не расскажут ничего
И никому. Что скрытность эта,
Наивная, как мякиш за щекой,
Пред Тайной Ветхого Завета?

Я запалил светильник потолочный
И тут же, отзовясь во тьме полночной,
Сверхновая далёкая зажглась –
Знамением, приметою, приветом –
Всем откровеньем Нового Завета.
Ты надо мной – единственная власть.

* * *
Мы в рваных списках и в живых очередях
К прилавкам, к проходным и к мавзолею
Выстаивали – равно, на паях –
За водкой, хлебом, за глотком идеи, –
В затылок, локоть к локтю, день за днём,
И верили: когда- нибудь дойдём.

Доковыляем, дохромаем – черт возьми! –
К достатку, к смыслу – пусть не к изобилью,
Чтобы себя почувствовать людьми,
Не винтиком, не лагерною пылью.

Гонялись за насущным, пряча стыд,
И к сущему стремились в то же время,
И всюду пресловутый дефицит
По-щедрому нас тюкал прямо в темя.

Пришла пора счастливых, новых дней.
Идей прилавки и вещей палаты.
Их много! Нас осталось маловато…
И нам от них не спрятаться нигде.

* * *
Мы, как мосты, разведены…
Как широка под нами пропасть!
И ни звезды – лишь одинокость
Да судна рубящая лопасть –
Одна ответчица вины…
Мы, как мосты, раз-ве-де-ны.

Как племена – раз-де-ле-ны.
Как спальни – княжьи и прислуги,
Бойницы севера и юга.

Здесь тыщу лет испуг кольчуги
Летит на окрик тетивы…
Мы на века рас-се-ле-ны.

На гладь озёрную – и неба.
На быль, как водится, и небыль
Беспамятством рас-се-че-ны.

На два ствола с единым корнем.
На два крыла во взмахе орлем
Парящие – разнесены.

На боль любви, когда ты русский,
Изгиб реки с венозным руслом
Порожистым – обречены.

Как два предсердья – с кровью жизни,
Как слово «родина- отчизна» –
Вот так мы все разлучены!

ШТАТНАЯ ЕДИНИЦА

Колесованная единица
Сгорбилась, замкнулась, став нулем.
По столицам гулким и станицам
Сбереженным катится руб лем.

Сократили – надо! – человека,
И не мучит головная боль.
Занесли на бирже в картотеку
Голь земли российской, то бишь соль.

Получи расчет и отходную…
Как там говорится: по рукам?
Он в приход вой дет, как в проходную.
Хорошо, что вхож покуда в храм.

Пастыри народные парадно
Вкруг трибуны водят хоровод…
А ему и пенсии не надо.
Он до пенсии не доживет.

* * *
Пока ещё одежды вдовьи
Не вышли сроки примерять,
Надежда, научи любови:
Прощаться позже, чем прощать.

Где изголовье, где изножье –
Уже не мне определять…
Сестра, исполни волю Божью –
Тебе последней умирать.

НИТЬ

Была и прялка, и веретено.
И нить из козьего сучилась пуха.
И песнь старинная вливала в оба уха –
В меха предсердий зрелое вино.

И расплескалась полноводным устьем,
До каждой клетки донеся мотив…
Кто знает, может, потому и жив
Я, что не рвётся нить той самой грусти.

Кто знает, почему во сне
Цветную явь ощупывают пальцы?
А может, это крестик «мулине»
Благословляет полушарий пяльцы?..

Спасибо, матушка, за тот урок,
Который я до смерти не забуду.
Два действа, два рождения, два чуда –
Души моей единственный залог.

И я топчу земное полотно,
Льняное, с вышивкой зелёною, узорной,
И перед матерью не чувствую позора,
Ведь тянет нить моё веретено.

ГОРИЗОНТ

Не поступью римских сандалий –
Тяжёлой, размеренной, властной –
Земные вливаются дали
В небесный порядок прекрасный.

Но ощупью, робко, с оглядкой,
Не смея на облаке белом
Оставить следы- отпечатки
Подошвы босой, онемелой.

Так плавны тонов переходы.
Так чутка игра светотеней…
Неслышные плещутся воды,
И бережно приготовленье.

Опубликовано в Бельские просторы №1, 2020