Как фантастическая история превратилась в миф
Октябрь 2019 года. Вопрос, говорю, у меня простой: «Вам не стыдно?»
Он улыбается и отвечает: «Нет»…
Стоп! Эту историю надо, конечно, рассказывать сначала. Она продолжается более четверти века, а началась в далёком 1992 году, когда знаменитый писатель-фантаст Борис Стругацкий вручил мне присуждаемую им фант-премию «Бронзовая улитка» за сборник статей «Живём только дважды» и посетовал, что я до сих пор занимаюсь статьями и не написал чего-то монументального — например историю фантастики.
Вернувшись с торжественной церемонии к себе в номер, я упрятал в чемодан многокилограммовую призовую «Улитку» и стал думать над прозвучавшим предложением. И чем больше думал, тем меньше мне хотелось впрягаться в этот воз. Тему я знал довольно хорошо — и именно поэтому браться за неё мне было скучно. Академических штудий я всегда старался по возможности избегать, а уж тут без историко-филологического занудства никуда не деться. Как быть? Промучившись до утра, я вдруг понял, что я напишу: да, историю фантастики — но такую, которой в реальности не существовало. Почему бы не вообразить, что победившие большевики сделали ставку не на унылый соцреализм, а на научную фантастику, которая не ограничивала себя правдоподобием? Для производственных романов типа «Цемента» или «Гидроцентрали» нужна были хоть какая-нибудь конкретика — в то время как авторы романов о фантастических путешествиях в космос вообще не нуждались ни в каких, пусть даже трижды подтасованных статистикой, фактах: прикрывайся наукообразием и твори, выдумывай, что хочешь, красный Мюнхгаузен.
Жанр дозволяет — ограничений нет и не предвидится.
Сейчас, по прошествии лет, осмелюсь похвастаться: моя «История советской фантастики» стала, кажется, первым в России образчиком «альтернативного литературоведения». То есть прозу в жанре «альтернативной истории» у нас потихоньку уже начинали писать (в основном, оглядываясь на Америку), а вот стилизовать свой вымысел под учёную монографию, с соблюдением всего необходимого декорума — блёклая голубенькая обложка, плохая бумага, вёрстка без особых изысков, имена научных рецензентов, список литературы, подробный указатель имён — почему-то раньше никто не догадался.
В истории СССР я изменил — первоначально — всего два обстоятельства. О первом я уже сказал выше (научная фантастика заменила «правдивое историко-конкретное изображение действительности»). А поправкой номер два стала центральная тема советской НФ — покорение Луны.
Почему именно Луны? Я решил, что главной маниакальной целью партийного руководства, от Ленина до Черненко, в этой «альтернативной истории» станет достижение и освоение самого крупного спутника Земли. Соответственно вектор развития советской литературы — а заодно всей советской страны — сместился в сторону по сравнению с реальным.
Ненамного, но! Благодаря произведённым мною изменениям начальных условий действительность, оставаясь неизменной по сути, существенно трансформировалась в некоторых деталях.
Разумеется, автор, из чресл которого выйдет целая литература, тоже должен быть человеком необычным — не чета мне, простому смертному.
Так на горизонте возник семидесятиоднолетний патриарх литературоведения, доктор филологических наук, профессор некоего солидного вуза (москвичам я говорил потом, что вуз саратовский, саратовцам — что доктор преподаёт в столице). По моему замыслу, ученый должен был стать сыном сразу трёх народов — татарского, русского и еврейского. Поэтому у него была краткая фамилия Кац и длинные, очень медленно выговариваемые имя и отчество — Рус-там Свя-то-сла-во-вич. Впрочем, не желая выдавать секрет раньше времени, на обложке книги я предусмотрительно указал только инициалы Каца. Расшифровка ожидала читателя в конце книги, в её выходных данных.
Сегодня, во времена торжества фэйков, автора легко заподозрить в намеренной фальсификации прошлого, в попытках внести умственную смуту и снести некрепко сидящие крыши. Но в 1993 году, задолго до нынешнего тренда, я не собирался злостно переписывать историю. Сочиняя свой фантастический роман, закамуфлированный под учёный труд, я призвал себе в помощь почтенный жанр литературном мистификации.
Подобно тому, как гоголевский герой медленно, день ото дня, погружается в пучину безумия, читатель «монографии» Каца ощущал неладное не сразу. Метаморфозы должны были вползать незаметно, переходить границу короткими перебежками, чтобы с каждой перевёрнутой страницей читатель всё больше мучился сомнениями, дрейфуя от реальности к вымыслу и обратно. И чтобы уже к странице 30-й — в крайнем случае 50-й! — всякий, кто помнил школьные уроки истории и литературы, обязан был почувствовать: здесь что-то не так.
Ведь на самом деле Герберт Уэллс не выступал на I съезде советских писателей. И ввод наших танков в Чехословакию в 1968-м никак не был связан с американской высадкой на Луне (уж не говоря о том, что реальный полет «Аполлона-11» состоялся через год). И поэт Александр Твардовский не писал поэмы «Тёркин на Луне», и в солженицынской «шарашке» из романа «В круге первом» герои не конструировали лунные модули, и у Василия Аксенова в рассказе “На полпути к Луне” речь шла вовсе не о Луне, и носовский Незнайка не пародировал астронавта Нейла Армстронга… И, само собой, настоящий генеральный секретарь ЦК КПСС Юрий Владимирович Андропов не обсуждал с подлинным Виктором Олеговичем Пелевиным судьбу его повести «Омон Ра»… Ну и так далее: чем дальше, тем неправдоподобней. Окончательно все точки над «i» расставляло послесловие.
Поясню свой замысел: для меня доктор филологии Р. С. Кац был вызовом пресному совковому литературоведению, в которое я после университета сам мог бы вляпаться, кабы человеку с моей биографией кто-то доверил место в аспирантуре, а я бы его сдуру занял. Кацем я поквитался с филфаком за то, что из всех учебных дисциплин мне в жизни пригодились не более трети — а прочие были бесполезной тратой времени и нервов. Особым иезуитством было то, что первое издание «монографии» (в предисловии я назвал его вторым, поскольку первое, ИНИОНовское, попросту придумал для солидности) вышло хоть и на деньги спонсора, но под грифом издательства СГУ: там я после возвращения из деревни работал корректором и прикупил по дешёвке ISBN. Некоторые из моих бывших коллег, по-моему, всё ещё полагают, что в 1993 году выпустили монографию о фантастике…
Много лет спустя мне объяснили, что у моего персонажа Р. С. Каца есть предшественник — тоже сын нескольких народов одновременно: Остап Сулейман Берта Мария Бендер Бей. Увы, до такой простой мысли я не додумался, а зря. Другое дело, что у героя «Золотого телёнка» и у моего создания были несколько разные цели и задачи: один хотел покинуть страну ради Рио-де-Жанейро, а другой — оставаясь на месте, перенести эту страну в иную реальность. Вряд ли они бы поняли друг друга. Хотя если бы, например, Остап писал «Историю советской фантастики» (и ему в этом деле помогали бы Илья Ильф с Евгением Петровым), книга могла бы получиться куда интереснее, чем у ведомого мной Р. С. Каца.
До сих пор я не решил для себя, кем является мой Кац — то ли пожилым, но вполне здравомыслящим бузотёром, решившим всколыхнуть болото и вызвать огонь на себя, то ли агрессивным сумасшедшим, который искренне верит в свои фантазмы и пытается заразить ими читателей.
(«Самое тут, пожалуй, интересное — совершенная убедительность шизофренической картины, созданной автором», — писал позднее рецензент журнала «Новый мир».) Хотя какая разница? Главное, что этот мой alter ego помог осуществить безумную идею, заслонив меня фиктивным именем, фиктивным званием и почтенным возрастом. Однако, признаться, я не очень глубоко разработал биографию Каца и в интервью нередко отделывался намёками, так что и поныне неизвестно, есть ли у него семья и дети и где он, собственно, живёт? Когда в 2004 году я выпускал второе (оно же третье) издание «Истории советской фантастики» в издательстве Санкт-Петербургского университета, Кац обзавёлся питерскими корнями — в соответствии с духом времени. В выходных данных четвёртого (оно же пятое) издания тоже значится СПб., поэтому я вновь поселил Рустама Святославовича на берегах Невы…
Судьба книги, выпущенной в Саратове тиражом в одну тысячу экземпляров, сложилась удачно. Известный московский критик-фантастовед Всеволод Ревич уговорил меня совершить немыслимое: выпустить сокращённый журнальный вариант книги ПОСЛЕ полного. Ревич подготовил сокращённый вариант произведения Каца для трёх номеров научно-популярного журнала «Знание — сила», умножив число потенциальных читателей в 14 раз. Рецензии были, в основном, положительными и вдумчиво-аналитичными.
Например, один из критиков, обозревая книгу Каца, проницательно замечал, что «главный объект исследования автора — случайность всей нашей истории, её зависимость от сущих мелочей. Признали партия и правительство Луну главным из небесных тел для победившего пролетариата — и научная фантастика прочно заняла место „соцреализма“ в сознании населения целой страны. Почти те же авторы, что и в нашей реальности, писали почти те же произведения — но место горячих мартенов заняли ракетные двигатели, а место ГУЛАГа — лунная исправительная колония для „врагов народа“. Литература, сохраняя неизменное внутреннее содержание, легко мимикрирует, перекрашивается под давлением идеологии — то же происходит и в других областях жизни общества. И тут, товарищи, сложно не согласиться с автором, показал он процесс мимикрии чрезвычайно убедительно».
Приведу ещё несколько критических отзывов — я цитирую их навскидку с чувством приятной неловкости: «труд д-ра Каца не знает ни равных, ни конгениальных» (журнал «Столица»), «достоинства книги доктора Каца численным замерам не поддаются, ибо эта книга — гениальна» (газета «Сегодня»), «перед нами — роман-монография, фантастический роман о фантастике. Здесь форма превращается в содержание, давая исследователю возможность говорить о судьбе жанра на его языке» («Независимая газета»), и т. д. Понимаю, что в некоторых похвалах — в том числе и процитированных — сквозила ирония (порой даже не скрываемая), но странно, если бы её не было вовсе: жанр «Истории…» требовал адекватного отклика и провоцировал авторов рецензий включаться в игру.
Скажем, тогдашний главный редактор литературного журнала «Волга» Сергей Боровиков откликнулся на выход книги текстом, написанным от имени рецензента-фантома Соломона Худайбердыева, а Сергей Некрасов в «Независимой газете», обозревая предыдущие отзывы на книгу Каца, сам большинство из них придумал…
На следующий год после выхода в свет книга получила три жанровых премии: от любителей НФ («Интерпресскон»), от коллег-фантастов («Странник»), а также от Бориса Стругацкого (ещё одна «Бронзовая улитка»). Борис Натанович в интервью «Книжному обозрению» назвал книгу Каца «глубокой и многомерной притчей» и не стал сердиться на меня за то, что я своеобразно воспользовался его советом. Зато, как ни прискорбно, на меня вдруг обиделся милейший Кир Булычев: нашлись добрые люди, которые поспешили объяснить автору «Приключений Алисы» и др., что Арбитман-Кац в книге сознательно намекает на проблемы со здоровьем у фантаста; дескать, для того и был придуман прозаик и драматург Константин Булычев, чтобы затем отправить его в эмиграцию и похоронить на парижском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. Сколько я ни пытался объяснить, что описывая жизнь персонажа (главными прототипами которого, замечу в скобках, были Константин Симонов и Виктор Некрасов), я не допускал намеков на плохое самочувствие Игоря Всеволодовича (клянусь, я о нём вообще не знал!), разубедить знаменитого фантаста и видного историка мне не удалось. Таким образом фальшивый доктор филологии Р. С. Кац навсегда поссорил меня с реальным доктором исторических наук И. В. Можейко; это явное недоразумение меня печалит вот уже больше четверти века…
Вымышленная история о том, как большевики превратили фантастику в «литературу № 1», а наши фантасты взялись за тему покорения Луны, подтолкнула к неожиданным литературоведческим выводам и отечественных, и зарубежных исследователей. Например, политолог из Екатеринбурга Леонид Фишман посвятил Кацу целую главу в книге «Фантастика и гражданское общество» (2002), где нтересно рассуждал о «лунном цикле» в советской фантастике, приняв мой роман за подлинную монографию. А не так давно мне в руки попалась статья из солидного журнала “Foundation (International Review of Science Fiction)”, вышедшего в Ливерпуле. Британский исследователь фантастики Доминик Уильям Эслер писал о том, что поскольку советский альманах фантастики «Селена» начал издаваться ещё в 1921 году, то приоритет журнала фантастики “Amazing Stories”, который был запущен американцем Хьюго Гернсбеком только в 1926 году, теперь под вопросом. Тут бы порадоваться нашей победе над США, если бы не знать, что альманах «Селена» — это моя (ну то есть Каца) чистая выдумка, и ничего подобного в советской реальности 20-х годов ХХ века, увы, не существовало.
Просчёты екатеринбургского политолога, ливерпульского фантастоведа и ему подобных я ещё мог растолковать, объяснив авторам истинное положение дел, но в орбиту безудержной фантазии доктора Р. С. Каца, как выяснилось, попали и другие люди — те, о ком я до некоторых пор и понятия не имел. Завеса тайны приоткрылась в 2011 году, когда я, случайно ознакомившись с книгой «Секретная цивилизация Луны» (М.: ЭКСМО) И. Осовина и С. Почечуева, заглянул в интернет и набрал в поисковике несколько ключевых слов. То, что появилось в Яндексе и в Гугле, мне очень не понравилось…
Здесь следует сделать паузу и прежде, чем продолжить рассказ, привести цитату из книги «История советской фантастики». «Под занавес встречи Сталин, беседуя с Трумэном (разговор двух лидеров происходит на Потсдамской конференции 1945 года. — Р. А.), в свойственной ему лаконичной манере предложил обсудить все проблемы, связанные с разделом Луны между державами-победительницами и, может быть, подписать ещё одно четырёхстороннее соглашение „с учётом несомненного приоритета СССР в этой сфере и с правом решающего голоса у его руководителя“. Американский историк и политолог Роберт Майлин, бывший в ту пору переводчиком Трумэна, много позднее в своей книге „Перед Хиросимой был Потсдам“ (1966) так описывал и комментировал этот в высшей степени странный разговор: „Трумэну вначале показалось, что он ослышался или слова «Дяди Джо» ему неверно перевели. „Простите, господин Сталин, Вы имеете в виду, конечно, раздел Германии?“ — переспросил он. Сталин затянулся своею знаменитой трубочкой и очень чётко повторил: „Луны. О Германии ведь мы уже договорились. Я имею в виду именно Луну. И учтите, господин президент, у Советского Союза есть достаточно сил и технических возможностей, чтобы доказать наш приоритет самым серьёзным образом“…»
Вот такой невероятный диалог я и приводил в своей книге. В рамках фантастического романа — вполне нормальная цитата: раз уж тема Луны, по Кацу, в СССР стала главной и для писателей, и для вождей, то желание Иосифа Виссарионовича поскорее поделить спутник Земли выглядит вполне естественным. Но это, повторяю, в фантастическом романе, где и переводчик Трумэна Роберт Майлин, и его книга “Hirosima Followed Potsdam” (New York, 1966) — суть фантомы. Однако именно это обстоятельство учли не все.
Второе реальное издание книги Р. С. Каца, как я уже писал, появилось в 2004 году, и в этом же году на телеэкраны страны вышел документальный фильм «Луна — иная реальность» (режиссёр Алексей Горовацкий, сценарист Виталий Правдивцев, генпродюсеры Ирена Лесневская и Дмитрий Лесневский, телекомпания REN-TV). Его-то я и нашёл в интернете.
Сначала в названном фильме шли кадры реальной хроники Потсдамской конференции с закадровым текстом о предложении генералиссимуса Сталина разделить Луну, а затем в кадре появлялся «исследователь лунных феноменов» Сергей Цебаковский и глубокомысленно преподносил зрителям ту самую злополучную цитату из книги «историка Роберта Майлина»…
Ошарашенный неожиданным открытием, я поспешно произвёл новые изыскания в Интернете и быстро обнаружил ещё два документальных фильма — про то же самое. Один назывался «Луна — секретная зона» и был снят Виталием Правдивцевым, выступившим тут уже в роли режиссёра, для телеканала «РОССИЯ» в 2007 году (тогда же и показан).
Второй фильм — под названием «Пришельцы. Захват Луны» — был изготовлен в 2010 году (режиссёр Евгений Шахматнов) телекомпанией ЗАО «Дарьял» для ДТВ. Зачин всех трёх фильмов был одинаков: на фоне выцветших хроникальных кадров рассказывалось о проекте Иосифа Виссарионовича ещё в 1945 году поделить Луну между великими державами и про переводчика Р. Майлина, который эту судьбоносную идею запечатлел в мемуарах.
Это была уже форменная жуть. Я почувствовал себя кем-то вроде чеховского придурка, который без задней мысли отвинтил пару гаек с железнодорожного полотна. А поезд сошёл с рельсов… И если бы дело ограничивалось только телефильмами! Во Всемирной Паутине я с некоторым даже мистическим трепетом ужасом обнаружил ссылки на десятки, если не сотни, публикаций, сетевых и бумажных, — от петербургского таблоида «НЛО» до солидной газеты «Подмосковье», учреждённой правительством Московской области и Московской облдумой. Ту же тему разнообразные сталинолюбы обсуждали на интернет-форумах, от Владивостока до Тамбова и Белой Калитвы.
Среди ресурсов, вовлечённых в лунный круговорот, оказались, разумеется, немало экзотических, вроде Ведического Информационного Агентства, Форума по альтернативной энергетике, Астрологического портала «АстроДом.ru», сайта russkiy-rok.ru и клуба фанатов Ю. Мухина, но и были более-менее нормальные сетевые медиа вроде InoSMI. Два-три человека осторожно сомневались (мол, в материалах Потсдамской конференции ничего такого не нашлось), но прочие высмеивали маловеров: дескать, не нашлось потому, что было засекречено, а теперь рассекречено и доступно.
В качестве примера приведу несколько цитат с разных интернет-форумов.
«Россия всегда обладала скрытыми и неожиданно проявляющими себя талантами. А Сталин был жестоким, но очень хозяйственным руководителем, никогда не раскрывающим в своих сложных политических играх всех козырных карт…»
«Если Сталин на встрече ведущих мировых политиков сказал, что имеет силы и технические возможности отстаивать интересы своей страны на Луне, то можно быть уверенным на 100% — они у него были…»
«Несмотря на распространённое мнение, что Сталин был сумасшедшим, документ „Приоритет Советского Союза в поглощении Луны“ на самом деле был подписан… Вот, хоть учебник политикам пиши. Вот так надо проводить переговоры. Германия само собой, давайте Луну обсудим.
А то лижут, лижут западные жопы…»
«Да, велик Сталин — враги народа, его враги до сих пор воют в бессильной злобе. Ваш вой, господа, учит нас, коммунистов, бдительности — таким, как вы, нет и не может быть пощады. А ведь и с Луной Сталин прав оказался…»
«Вот когда, оказывается, на самом деле началась лунная гонка. И обладай Хрущев прозорливостью своего предшественника, в 2009 году праздновали бы, наверное, 40-летие высадки на Луну советских космонавтов, а не американских астронавтов…»
Подобные цитаты можно множить. Километры комментариев — и везде граждане, озабоченные великим вождём, мусолили эту луннопотсдамскую тему, обсуждая гениальную прозорливость усатого генсека и тупость его преемников, которые вместо того, чтобы приумножить лунные достижения сталинской эпохи, без боя уступили их проклятым янки.
Раскрываем, например, толстый том С. Славина «Тайны военной космонавтики» (М.: Вече, 2005, серия «Военный парад истории») и находим целую главу «Луна для товарища Сталина», где подробнейшим образом излагаются сюжеты из фантастической «Истории» Каца как абсолютно достоверные: и требование генсека в Потсдаме побыстрее поделить Луну, и Второй Наркомат авиационной промышленности, и секретный объект «Киев-17» в Чернобыле, и выступление Ворошилова о лунном плацдарме для Красной армии, и даже признание старого колхозника о том, что «при товарище Сталине мы на Луну летали и держали там гарнизон». (В длинном списке использованной литературы не было даже упоминания о книге Каца; видимо, С. Славин лично прочёл несуществующие мемуары Роберта Майлина и лично перекопал архивы мифического Второго Наркомата.)
А ещё на сайте, посвященном «Бурану» (www.buran.ru), обнаружились мемуары «Байконур. Прыжок в космическую бездну». Автор, Геннадий Понамарев, писал о Сталине так: «Он и был первым главой государства, заявившего на Потсдамской конференции Рузвельту и Черчиллю, что пришла пора разделить между тремя странами-победительницами Луну, чем вызвал полное замешательство среди них». Ещё бы Рузвельту не прийти в замешательство! Ведь ко времени Потсдама он уже умер…
Хорошо, упомянутый «Прыжок» — это уже чистая клиника, но прочието «пикейные жилеты» каковы! Почти никто не пожелал задуматься, сложить два и два, сопоставить источники, хотя бы погуглить цитату — тогда бы наверняка всплыла и книжка Р. С. Каца, и рецензии на неё, объясняющие жанр произведения. В фантастической «Истории…» речь, напомню, шла о государственной мегаломании, доходящей до абсурда, но поклонники генералиссимуса увидели своё, родное. С жадностью стивенкинговских лангольеров, пожирающих вчерашний день, эти люди заглотнули выдумку: она попала в сегодняшний тренд ползучего реабилитанса Сталина.
Стыд и ужас. Ужаснувшись и отчасти даже устыдившись, я написал обо всех подробностях своей давней мистификации большую статью, которая благополучно вышла в «Московских новостях» в сентябре того же 2011 года. Для верности я дал пару интервью, где сослался на публикацию в «МН», а затем по просьбе редакций газеты «Первое сентября» и израильского еженедельника «Окна» ещё раз вкратце повторил ту историю специально для читателей этих изданий. После чего я решил, что всё разъяснилось, все точки над i благополучно расставлены и можно заняться повседневными делами.
Через год, осенью 2012-го, я снова любопытства ради набрал в поисковой системе «Сталин раздел Луны», чтобы узнать, затихло ли за минувшее время взбаламученное доктором Кацем море. За этот год в мире много изменилось. Ушли из жизни знаменитые фантасты Рэй Брэдбери и Гарри Гаррисон, а также Нейл Армстронг — первый человек, вступивший на Луну (настоящую, кстати, Луну, а не выдуманную доктором Кацем). Но одно не поменялось: Сталин по-прежнему делил спутник Земли! На форумах возникли ещё сотни три взволнованных и восторженных комментариев.
К прежним публикациям добавилось десятка полтора новых. В солидной по объему и как бы научно-познавательной книге «Великие чудеса света, пророчества и мифы» (М.: Вече) я прочёл уже набивший оскомину текст:
«Иосиф Виссарионович ещё раз продемонстрировал свою недюжинную прозорливость весной 1945 года, на Потсдамской конференции, когда предложил главам США и Великобритании обсудить вопрос о разделе…
Луны» (конечно, конференция была летом, но если речь идёт о чудесах, то почему бы и нет? Чудом больше, чудом меньше, нам не привыкать. — Р. А.). А в серии «Исторические сенсации» издательства «Эксмо» вышла не менее увесистая книга Ольги Грейгъ «Сталин: тайные страницы из жизни вождя народов», где вновь упоминались и второй наркомат авиационной промышленности, и секретный объект «Киев-17», и выступление Ворошилова о лунном плацдарме, и, разумеется, та сцена в Потсдаме.
«Наверняка она имела место в истории, — безапелляционно объявляла автор книги. — И господин президент Соединенных Штатов вовсе не был так глуп, чтобы счесть слова советского лидера простым блефом. Сталин мог пошутить, но блефовать — нет; и в этом не единожды убедились главы ведущих держав мира, имея сношения с советским вождём».
Ну какие уж тут шутки! Всё серьёзно. Тележурналист Игорь Прокопенко, например, в том же издательстве «Эксмо» выпустил увесистую книгу «Пришельцы государственной важности». «В этой книге нет ни строчки слухов и домыслов, — торжественно сообщала аннотация. — Каждый приведённый факт, сколь бы он ни казался фантастическим, подтверждён документами или участниками событий». Прокопенко, представьте, отыскал свидетельницу придуманного Кацем разговора о Луне между американским президентом и советским вождём! Цитирую: «Знаменитая советская разведчица Зоя Васильевна Зарубина, с которой я много лет дружил, однажды рассказала мне любопытную историю. Зоя Васильевна работала переводчицей на Ялтинской, Тегеранской и Потсдамской конференциях, а потому была свидетельницей событий, которые и по сей день вызывают вопросы и споры. Одним из таких событий и было странное заявление Сталина в августе 1945 года на Потсдамской конференции.
Это заявление повергло руководителей победивших стран в состояние шока. Ибо, по словам Зои Васильевны, Сталин неожиданно предложил Трумэну и Черчиллю обсудить проблему раздела Луны. И не просто обсудить, а подписать соглашение с учётом несомненного приоритета СССР в этой сфере…» Дальше там шла всё та же цитата из Каца — только вместо сомнительного американца Р. Майлина появилась наша, проверенная патриотка Зоя Васильевна.
Этот Прокопенко продолжает до сих пор «вставлять» мой фантастический сюжет в свои «научно-популярные» книги. Последняя по времени (а может, уже не последняя) вышла в 2016 году — когда уже всякий нормальный человек, погуглив, легко мог бы мог найти и мою статью в «Московских новостях», и мои интервью, и мою книгу «Как мы с генералиссимусом пилили Луну», где я во всех подробностях рассказывал об этой истории. Значит, знал правду и пренебрёг её ради эффектного вранья. Именно его я в самом начале этих заметок спросил, не стыдно ли ему распространять фейк. Ответив, что ему не стыдно, Прокопенко затем ещё раз повторил свою чушь про разведчицу, которая ЛИЧНО ему рассказывала ту историю о разговоре Сталина с Трумэном — аккурат в присутствии «переводчика Роберта Майлина», которого я выдумал…
Бог с ним, однако, с Прокопенко. Солидный однотомник Владимира Высоцкого с подробными комментариями. В одном из них (к посвященной Китаю шуточной песне, где мимоходом говорилось и о Луне), я вновь нашёл упоминание о разделе спутника Земли и мемуарах мифического переводчика президента Трумэна… Вы когда-нибудь пробовали остановить асфальтовый каток, который катится под гору? Вот и с мифами то же самое: они вырываются из рук их создателей и начинают утюжить мозги. Нет, конечно, моё первое покаянное выступление в «МН» не прошло совсем бесследно. Статью прочли. Её интернет-версию повесили на нескольких сайтах, ссылка на неё появилась в паре десятков блогов, а кое-где не ограничились ссылками и пересказали её сюжет своими словами. Человек пятнадцать оставили одобрительные комменты к статье и её перепечаткам, и ещё человек десять на форумах порадовались тому, что истина восторжествовала в конце концов. Ещё человек пять — самых продвинутых — сообщили, что они знали правду, потому что в своё время прочли оригинал, то есть книгу Р. С. Каца.
И — больше никакой реакции. Впрочем, стоп. Попалась мне ещё публикация в сетевой версии журнала «Афиша», где известный литературный критик Лев Данилкин (он же — новейший биограф Юрия Гагарина и Владимира Ленина) писал о том, что я, по сути, был неким медиатором генералиссимуса и, сам не подозревая, являлся проводником его замысла: «Арбитман просто почувствовал его существование — как астрономы открывают небесные тела вслепую, не имея возможности разглядеть их, вычисляя по мельчайшим отклонениям в траектории движения, которые обнаруживаются у других тел». Вывод: «В конце концов, если людям нужен этот самый „лунный Сталин“ — и если выдуманная история, теоретически, так хорошо укладывается в эту концепцию — то почему нет? Сталин помалкивал про Луну, но он МОГ сказать это; он и сказал — у Арбитмана-Каца, по крайней мере».
Вот тогда-то меня охватила тоска — и не только потому, что я был назван эдаким медиумом, чьей рукой водил сталинский дух. Всю жизнь я занимался фантастикой — и как автор, и как критик, — но теперь вдруг понял, наконец, что перспективы этого жанра у нас в стране могут и схлопнуться. Не потому, что фантасты вдруг стали хуже писать. А потому, что изменилась жизнь, окружающая фантастов. Нечто по-настоящему невероятное сегодня измыслить практически невозможно: реальность всё равно окажется фантастичней — в смысле безумней. И оттого, конечно, печальней…
Чтобы не завершать эту лунно-кацевскую историю в совсем уж минорной тональности, расскажу об одном событии, которое было способно если не утешить, то по крайней мере добавить немного оптимизма. Книга Р. С. Каца попалась в руки японскому слависту, специалисту по фантастике по имени Хироаки Умэмура. Господин Умэмура тоже купился, приняв Каца всерьёз. Но проявил дотошность, полез в интернет и догадался, что к чему. После этого у него и возникла идея перевести «Историю советской фантастики» на японский язык. Господин Умэмура написал мне и рассказал о своем замысле. Я, разумеется, его поддержал.
Работа над японской версией «Истории советской фантастики» заняла у переводчика около двух лет: он не только готовил перевод текста Каца, но и изучал все те книги, которые были упомянуты по ходу повествования — ведь большинство их действительно существовали. Я же, в свою очередь, комментировал те строки, которые могли быть непонятны японским читателям. Получилось очень изящное издание, стильно оформленное, в суперобложке. Позже стали появляться первые отклики на Каца — например, в токийском еженедельнике «Сюкан Синчо», выходящем полумиллионным тиражом. В финале госпожа Юми Тойосаки писала: «…эта книга является мистификацией. Автора по имени Рустам Кац не существует, и литературная группа «Красные Селениты» никогда не была организована. Но если вы не являетесь экспертом по русской литературе, вы поверите. Так тщательно выписаны правдоподобные детали…» Позже рецензия появилась и в крупнейшей японской газете «Асахи», выходящей шестимиллионным тиражом. Мы заранее решили, что в конце книги господин Умэмура поместит отдельное послесловие, в котором очень внятно объяснит читателям жанр книги. Таким образом, читатели и литературные критики в Стране Восходящего Солнца поняли, что книга — мистификация. Надеюсь, что хотя бы в Японии миф о Сталине, желавшем поделить Луну, не укоренится…
Ну и последнее. В 2017 году книга доктора Каца попала в шорт-лист главной японской премии по фантастике «Сэйун» (то есть «Туманность»).
Рустам Святославович оказался в компании современных классиков жанра: Кристофера Приста, Джека Вэнса, Джина Вулфа, Кима Стенли Робинсона… Никто из нас, кстати, премию в итоге не получил. Но это уже другая история…
Опубликовано в Лёд и пламень №5, 2019
