Михаил Лёзин. внутри шума

Библиотека альманаха «Графит».
Серия «Поэты в городе». Выпуск №1

Март 2017, г.о. Тольятти.

В книге Михаила Лёзина самые ранние стихотворения датированы 1989-м годом, самые новые – 2016-м; при этом индивидуальный художественный язык, “свой голос” (который появляется у поэта, когда он как бы встречается с самим собой: видит и слышит без искажений себя-человека) нашёлся сразу и на протяжении всех этих лет не столько развивается, сколько демонстрирует сохранность. Михаил Лёзин – музыкант и художник; опыт осмысления возможностей звука и пластики дал особую свободу, спокойную неусложнённость, естественность отношения к слову: музыка – это то, чего не нарисуешь и не скажешь, живопись – то, чего не скажешь и не сыграешь, а поэтический текст – это то, что лучше всего сказать словами, и эти стихотворения, совершенно открыто наследующие футуризму, немецкому и лианозовскому конкретизму, вообще авангарду и поставангарду, принадлежат живой речи гораздо больше, чем “культуре”; они – всегда разговор или дневник, и никогда не декларация. Отсутствие инфантильной претензии “я создам абсолютно индивидуальный язык, буду настаивать на собственных приёмах, и каждое моё стихотворение будет кричать о том, что его сочинил именно Я” позволяет изобразить, правдиво и в полном объёме, неповторимые (хотя, казалось бы, самые обыкновенные) события жизни:

в пятницу вечером в сумраке
во дворе кладут асфальт
поздняя осень
холод
и дым от горячего битума

– сообщающий это поэт = человек совершенно объективно не хочет ничего для себя: ни ободрения, ни внимания, но тот, кто это читает, чувствует тихую благодарную радость, настолько же чистую, как если бы сам гулял именно в пятницу вечером, с ненадолго лёгким сердцем и ото всего свободной головой.
Интонация верлибров (устроенных как реалистическая живопись или документальное кино) – очень спокойная; в стихах с частичным присутствием рифм много хлебниковски-неожиданных вспышек совершенно чистого звука-смысла:

кто жил как дерево
тот жил умеренно
постепенно рос
до самых звёзд
тот тихо листьями шумел
в тех листьях ветер тихо пел

– а в целиком рифмованных силлабо-тонических стихах много особой городской грустной удали; часто они – практически новый фольклор:

кругом стихи кругом поэты
а где-то жарятся котлеты
но строки эти не об этом
кругом торчки кругом эстеты

И все эти стихи объединяет полноценный философский лейтмотив: все, большие и малые, детали мироздания – неповторимы, ценны и составляют одновременно опору и радость человеческой жизни.

Василий Бородин