Сборник рассказов
Весенний мотылек
Иду по узкой тропинке. Ветрено. Но чувствуется, как солнце припекает. Кое-где уже сошел снег. Хорошо! Вон и мотылек полетел.
Плавно так – то выше, то ниже. Засмотришься!
Постойте-ка. Какой же мотылек днем?
Мотыльки – насекомые ночные. бабочка?
Только темная и некрупная? Но нет. Погода не та: это на солнце кажется, что лето, а в тени – зима зимой. Присматриваюсь – листок. Темный, прошлогодний – березовый. Полетал еще бабочкой да и опустился.
Приземлился у края мелкой лужицы – воды попить. Да нет! Сам себе улыбаюсь: листок – это же не бабочка. будут еще бабочки. И мотыльки будут.
Но чуть позже. Чуть веснее.
Сквозьлистники
Подснежники. Просунулись сквозь жухлые листья дуба. Манят холодной красотой: бутоны еще закрыты, белеют на солнце, как последний снег, будто нехотя, колышутся от ветра.
Подснежников в нашем лесу. И все так и норовят проткнуть какой- нибудь прошлогодний лист. Этому цветку один лист на пути попался – легко через него просунулся, а тому – целая куча. И ее одолел подснежник. Дальше – еще группа цветов.
Пока росли, подняли прошлогодние листья на стеблях и теперь стоят в них, будто балерины в юбках.
Я бы предложил переименовать подснежники в сквозьлистники.
– Сквозьлистники, а сквозьлистники, почему вы любите сквозь листву пробиваться? Препятствия любите преодолевать или считаете, что в этаких нарядах вам теплее или красивее?
Молчат. Гордо, холодно. Ладно, раз на сквозьлистников не отзываетесь, оставайтесь, так и быть, подснежниками.
Серый шарик
Что за нарост-шар на дальней березе за ручьем? Между стволом и высокой, но толстой веткой. Почка не смогла пробиться через толстую кору – образовался кап?
Или спора попала на повреждение в коре, и вырос чага? Но нет. Чага – гриб черный, как уголь, да и кап я бы сразу узнал: он раздувшийся, как пузырь. А этот – сероватый, едва заметный. И на сувель – древесный недуг, при котором годовые кольца выпирают за пределы ствола – не похож.
По наваленным горой веткам перебрался я через ручей. Шар вверху и правда серый, покрытый лишайником. Это же гнездо. Обошел я березу – увидел круглый вход. А вот и жильцы – длиннохвостые синицы – ополовники.
Прилетели одна за одной. В маленьких клювиках – пуховые перышки и мох. Первая – юрк! Только хвостик торчит. Шар заходил, заколыхался, точно желе: птичка изнутри его поправляет. Высунула головку, затылок хвоста касается – смешная такая.
Вылетела синичка. Вторая – юрк! – тоже хозяйничает. А вторая по ветке – прыг-прыг – за мухой, видимо. Хвостик длинный задрала. Тут-то я и увидел половник: плоский черный хвост – точь-в-точь как ручка, а тело птички – кругленькое, бело-черно-коричневатое – как переливающееся на свету черпало. Потому и называют так ополовников – пушистых, строящих дома-шары, длиннохвостых синиц.
Не сирень
В лесу цветет кустик сирени… Э, нет!
Знаю, что не сирень это, а ядовитый куст.
Сирень позже цветет, а этот – только снег сошел. Цветки сирени – пышными метелками, а у этого куста – ветки со всех сторон облепили, будто к ним прилипли. Листья у сирени… да разве с чем сравнишь? Листья сирени – это листья сирени. Только немного похожи на крупные березовые или на подорожник, а тут – как пучки травы на концах веток. Как садоводу мне еще облепиховые листья напоминают. В общем, не сирень это.
А что – осенью легко определить будет.
Тогда точно не запутаться: на месте каждого цветка появится ярко-красная ягода. Как и весь куст, ядовитая. И потому волчья: опасная, как серый хищник.
Пройду мимо, оставлю цветки пчелам да бабочкам – им от куста вреда не будет.
Пускай пыльцу собирают.
Мягкая проталина
Проталины уже широкие. Но это все еще проталины, ведь снега гораздо больше, чем оголившейся земли. Точнее, не совсем земли.
На обширных, вытаявших участках лежит спокойных коричневатых тонов… Ковер?
О ковре обычно говорят осенью, когда вся земля устлана сухими яркими, недавно опавшими листьями: оранжевыми, бордовыми, желтыми, зеленовато- фиолетовыми – самими разными. Но мне именно сейчас, ранней весной, побуревшие за зиму, слежавшиеся листья напоминают… Не ковер, скорее, палас. Не ворситый, а плотный, не красочный, а темный. Так и тянет пройти по нему!
Мягкий, в отличие от утоптанного на тропке снега, дышащий под солнечными лучами, как будто теплый, живой. Топ, топ, топ. Нет, не палас это. Когда идешь по паласу, ступаешь на твердое. А тут – нога чуть утопает, но не вязнет. И так хорошо, так приятно – хоть сапоги снимай. Словно ступаешь по дивану. Да! Это же покрывало.
Природный покров, из-под которого совсем скоро, проснувшись, появится зеленая трава.
Зевнет, улыбнется весне и – зацветет.
Женский цветок
Иду высокой тропкой по краю лесного овражка. Верхушки лещины, растущей в нем – на одном со мною уровне. будто легкие светло- желтоватые облака. Это все сережки с пыльцой. благодаря им этот кустарник весной кажется таким воздушным.
Но сережки – это мужские цветки орешника, а есть еще и женские. Я спускаюсь в овражек и наклоняю одну из веток. Вот он!
Аккуратный бутон с женскими цветками наверху. Похож на почку, на кончике которой – пучок ресничек малинового цвета.
Отдаленно напоминает соцветие репейника.
Но репейник – крупный, цепкий, а цветок лещины – маленький, миленький. Кажется, столько в нем жизни, столько силы! И нежности. Я непроизвольно оглядываюсь – не заметил ли меня кто, не выследил ли. Так и хочется сокрыть эту красоту от сторонних глаз. Сохранить.
Не от таких ли чувств прячет сейчас свои женские цветки и лещина? А показывает только ближе к осени, когда, опыленные, они становятся орехами.
Опубликовано в Южный маяк №7, 2023
Lit-Web – удобно, доступно, качественно!