Кристина Андрианова-Книга. “SUPERНЯНЬ” НА СМЕНУ “ИГРУШКЕ”, ИЛИ ЭВОЛЮЦИЯ ФРАНЦУЗСКОЙ КОМЕДИИ

Легендарный Жан-Люк Годар однажды заявил: «Мне жаль французское кино, потому что нет денег. Мне жаль американское кино, поскольку нет идей». Французам как пионерам кинематографа было предначертано стать родоначальниками практически всех его жанров – и отстать от хваткого Лондона и конвейерного Голливуда; пройти поствоенный авангард и сюрреализм немого кино, экспериментальную и антибуржуазную «новую волну», сделавшую режиссера автором, богом сinema, – и вспомнить истоки – сюжеты цирков и балаганов, озарившие страницы Мольера, Пикара, Мариво, Скриба, Бомарше и пропитавшие своей атмосферой ныне известные всему миру эталонные комедии положений и нравов. О двух последних мы и поговорим, не пытаясь объять «необъятное французское» – многослойное, эстетствующее, самоироничное.  Тем паче что почти в любой «галльско-римской» комедии можно найти тонко вплетенные в канву повествования и социальную драму, и ментальность философского авторского кино, и более глубокие романтические чувства героев, нежели те, что предполагает шаблонный водевиль. По крайней мере, все это со вкусом сочеталось и определяло фирменный комедийный стиль французских фильмов второй половины прошлого века. Но не привело ли их нынешнее подражание «американским пирогам» в тупик кинематографической эволюции?

РОЖДЕННАЯ ИЗ ФАРСА И БУРЛЕСКА

Как это часто бывает со всяким явлением, чтобы постичь душу эпохи (в нашем случае – французского комедианта), стоит открыть всего два замка одних врат гуманитарного царства – историю и литературу. Об уличных представлениях вскользь было сказано выше; настал черед профессионального театра, где классическая комедия нравов, изуродованная цензурой еще на заре республики, дала второе дыхание театру маленькой,  как ее называли, легкой комедии, где цензура не шибко свирепствовала, – пестрым водевилям, карикатурам, фарсам, зарисовкам о персонаже в сетях обстоятельств и прочим частушкам-каламбурам. Уже упомянутый Луи-Бенуа Пикар отмечал: «…каков бы ни был человек, поступки его определяются не его характером, а обстоятельствами, в которые он попадает и которые сами являются часто результатом ничтожнейших причин, – это смешно и является прекрасной основой для комедии». Ну как нам не увидеть здесь в преемниках комедийных пьес его величество кинематограф? Французские водевили, рожденные на театральных подмостках, облачились в экранные простыни и вышли к новому зрителю еще в 30-е годы – меж двумя мировыми войнами. Так что нет ничего удивительно в том факте, что многие известные нам кинокомедии начинали свой путь на сцене. Примеры первых – «Мания величия» по мотивам пьесы Виктора Гюго «Рюи Блаз», «Ужин с придурком» Франсиса Вебера и Алена Пуаре по собственной пьесе, «Оскар» по пьесе Клода Манье, «Мою жену зовут Морис» по одноименной пьесе Раффи Шарта (с которой, кстати, уфимский зритель знаком по крепкой постановке Башдрамтеатра), «Зануда» Эдуардо Молинаро по пьесе того же Франсиса Вебера «Контракт», «Имя» как экранизация Александром де ла Пательером и Матье Делапортом своей же пьесы (мы еще вернемся к этой картине), «Великолепная» по пьесе ирландского драматурга Джеральдин Арон (в которой ранее играла режиссер фильма и по совместительству главная героиня), «Дед Мороз – отморозок» по пьесе-миниатюре французской комедийной труппы кафе-театра, где начинали свою карьеру Кристиан Клавье, Мишель Блан, Жерар Жуньо и Тьерри Лермитт. Другие забавные сюжеты шагнули к нам из книг или рисованных историй – например, серия небезызвестных фильмов как пародия на романы о Фантомасе и бондиану, «Корсиканец», «Хочу как Бриджет» и фильмы об Астериксе и Обеликсе (снятые по циклам популярных комиксов), «Маленький мир дона Камилло» по роману юмориста-карикатуриста Джованнино Гуарески, «Близнец» с Пьером Ришаром – экранизация книги американского писателя Дональда Уэстлейка «Двое – это слишком» (ремейк с Бандеросом вышел на родине романа на одиннадцать лет позже французской ленты).
Человеку несведущему может показаться странным, что у истоков комедийного жанра во Франции стоял Жорж Мельес, более известный как основоположник кинофантастики, создатель первых спецэффектов. И пусть его комедии не столь известны, как фэнтези и фильмы ужасов – их можно смело внести в копилку «веселья по-французски» с припиской: «Сначала автор сих историй прошел чрез рисованье, театр, цирк». Воплощать в жизнь свои иллюзии Мельесу помогали собственноручно созданные механизмы и декорации. А комедийные нотки можно углядеть даже в самой знаменитой его короткометражке «Путешествие на Луну» (1902), где популярная, благодаря Верну и Уэллсу, тема превратилась в почти цирковую пародию: исследователи считают, что режиссер взял за основу и одноименную оперетту Жака Оффенбаха.
Еще одно имя, которое нельзя не назвать, изучая развитие французской кинокомедии, – драматург, актер и режиссер Саша Гитри, крестным отцом которого был сам император Александр III (не менее знаменитый отец Саши некоторое время выступал на сцене Михайловского театра). Талант писателя воплотился не только в мощных драмах, но и популярных комедиях (и это только часть богатого творческого наследия): «Муж, жена и любовник» (1919), «Удачи!» (1935), «Новое завещание», «Роман обманщика» (оба – 1936), «Жемчужины короны» (1937), «Жили-были девять холостяков» (1939), «У двух голубок» (1949), «Сокровища Кантенака» (1950), «Отрава» (1951), «Жизнь порядочного человека» (1953). По сценариям Гитри снимали комедии и в сравнительно недавнее время («Дезире», 1996; «Преступление в раю», 2001). Режиссер-драматург существенно дополнил коллекцию «французских киношуток», а сам воплотил на экране еще один вполне театральный образ успешного плута (которого мы здесь еще коснемся).
К первым и крупнейшим комедийным режиссерам и актерам следует отнести и другого персонажа, так или иначе связанного с нашей страной, – внука русского генерала Дмитрия Татищева Жака (Якова) Тати. Печальному миму судьбой было уготовано возрождать театральную буффонаду во французском кино 50–60-х и оставить в его истории простодушного господина Юло, перекочевавшего из кабаре во многие фильмы мэтра («Каникулы господина Юло», «Мой дядюшка», «Время развлечений», «Трафик»). В этой же галерее первопроходцев достойны быть Клод Отан-Лара и Жорж Лотнер с культовыми для французов комедиями «Через Париж» (1956) и «Дядюшки-гангстеры» (1963, копродукция с Италией и ФРГ).
Неудивительно и то, что не менее значимые фигуры комедийного жанра Фернандель (1903–1971) и Бурвиль (1917–1970) начинали свою карьеру как театральные артисты: первый выступал еще в детстве с отцом-любителем, затем вдохновился работой известного в стране комика Полена – в ранней молодости играл в оперетках, водевилях и фарсах (и вскоре получил приглашение от парижского театра «Бобино»); второй, еще работая в булочной, развлекал покупателей шутками, а позже пел, танцевал и, как можно догадаться, исполнял миниатюры в мюзик-холлах. При этом оба артиста, что называется, «попали в типаж»: исторический период требовал смешения веселого и грустного, противовесной Чаплину малоподвижности, но выразительной мимики – и все это нашлось в Фернанделе с его знаменитой лошадиной улыбкой и Бурвиле с характером простого, но смекалистого крестьянина (недаром он имел прозвище «мсье-как-все»). С их непосредственным участием Европу смешили «Белое и черное» и «Адемар, или Игрушка судьбы» (1931 и 1951, по сценариям упомянутого выше Гитри), «Любовник его консьержки» (1934), «Соломенная шляпка» (1940), «Гару-Гару, проходящий сквозь стены» (1951), «Красная харчевня» (1951; позже ремейк снимет комик нового поколения Кристиан Клавье, который в юные годы очень любил эту черную комедию), «Нормандская дыра» (1952), «Гусары» (1955), «Закон есть закон» (1958), «Все золото мира» (1961), «Дьявол и десять заповедей» (1962), «Странный прихожанин» и «Шутки в сторону» (оба – 1963), «Безработный из Клошмерля» (1967), «Асы» (1968), «Кот» (1971) и другие забавные истории. При этом две легенды комедии лишь однажды сыграли в дуэте («Муж моей жены» 1963 года, в оригинале – «Стряпня на сливочном масле»). Оба же по отдельности работали со всем известным третьим (и великим) французским комиком испанского происхождения Луи де Фюнесом (1914–1983). Но если Фернандель играл с «маленьким жандармом» только в «Таких разных судьбах», то Бурвиль с ним и «Апрельскую рыбку» в 1954-м удил (в оригинале – «Первоапрельская шутка»), и «Разиней» в 1965-м для него стал, и «Большую прогулку» в 1966-м с ним совершил. Кстати, фабула «Разини» легла в основу советской нетленки «Бриллиантовая рука» (1968).
Де Фюнес – мастер изображения всегда недовольного чем-то господина начальника, в каком-то смысле этакий Панталоне из комедии дель арте (оттуда же родом и старики-скупердяи Мольера): будь то несносный хозяин в «Ресторане господина Септима» (1966), балетный импресарио Эван Эванс в «Человеке-оркестре» (1970), богач-промышленник Виктор Пивер в «Приключениях раввина Якова» (1973) или старший жандарм Людовик Крюшо из популярной серии комедий. Забавно, что Луи играл претендующих на аристократизм персонажей, аристократом по происхождению и являясь. Потому киношные половинки «важного ворчливого старичка», согласно эффективному художественному приему (опять-таки со времен непохожих по темпераментам театральных персонажей), были его полными противоположностями, людьми простыми – прислугой, «деревней». Времена «крылышек или ножек» (где, кстати, с де Фюнесом играл еще один блистательный комик – Колюш) прошли, а вот комедийные дуэты на долгие годы стали неотъемлемой частью – если не визитной карточкой! – хорошей французской комедии.

ПЬЕРО И АРЛЕКИНЫ НАШИХ ДНЕЙ

Конечно, до самых знаменитых тандемов были еще Бурвиль и молодой Бельмондо в комедийно-криминальном «Супермозге» (1969), Рошфор и Колюш в фильме-пародии «Туалет был заперт изнутри» (1976), но никто из любящих французскую комедию не подвергнет сомнению самые убойные «связки» второй половины XX и начала века XXI – Пьера Ришара и Жерара Депардье, Кристиана Клавье и Жана Рено. С этими признанными мэтрами были и другие не менее удачные дуэты-перемешки: Ришар – Лану («Побег», 1978), Ришар – Маччоне («Это не я, это – он!», 1980), Ришар – Жуньо («Укол зонтиком», 1980), Рено – Шарметан («Придурки», 1995), Рено – Брюэль («Ягуар», 1996), Рено – Депардье («Невезучие», 2003), Клавье – Вильре («Плюшевый синдром», 2005), Депардье – Жуньо («Везет как утопленнику», 2005), Клавье – Отой («Шпионские страсти», 2006), Отой – Депардье («Любовник моей жены», 2018). В один ряд  с ними можно поставить таких «антиблизнецов», как Лермитт – Вильре («Ужин с придурком», 1998), Отой – Эльмалех («Дублер», 2006), Бун – Отой («Мой лучший друг», 2006), Бун – Пульворд («Таможня дает добро», 2010), Дюбоск – Берри («Маркиз», 2011), Абиттан – Садун («С вещами на вылет!», 2016) и, наконец, Насери – Дифенталь (1998, 2000, 2003, 2007, 2018). Правда, «таксистская» франшиза, в которой играет последний дуэт, с уходом Бессона не только как режиссера, но и сценариста (остался продюсером) неуклонно падала по качеству.
Некоторые тандемы работали совместно по паре-тройке раз – в основном в сиквелах понравившихся аудитории картин, например: Нуаре – Лермитт («Откройте, полиция» и «Откройте, полиция – 2», 1984 и 1990 соответственно), Клавье – Депардье («Между ангелом и бесом», 1995; названные ранее фильмы об Астериксе и Обеликсе; занудно-фарсовый «Исключительный кортеж», 2019). Однако Ришар – Депардье и Клавье – Рено особенно любимы несколькими поколениями советских-российских зрителей. И если нынешние тинейджеры могут не знать канонических «Невезучих» (1981), «Папаш» (1983) и «Беглецов» (1986), то более поздних «Пришельцев…» (1993, 1998, 2001, 2016) видели наверняка. Возможно, даже вкупе с «Корсиканцем» (1994). Однако первая совместная работа Клавье и Рено – криминальная комедия «Операция “Тушенка”» 1991 года.
И здесь, отталкиваясь от названной нами театральности французской кинокомедии, мы откроем гениальный и простой секрет Полишинеля в отношении удачных дуэтов. Практически все характеры, построенные на антитезе, напоминают франко-итальянских (впору сказать – романских) Пьеро (Педролино) и Арлекина. Думаю, нет смыла уточнять их особенности для начитанной публики. Так что только ленивый не поставит знак равенства между первым персонажем и чувствительным, ранимым героем Ришара, вторым – и грубоватым, прямым героем Депардье. Конечно, не буквально – с некоторыми поправками, корректировками режиссеров-сценаристов, а нередко и самих актеров-импровизаторов, добавляющих в плаксивые роли живости, а в резкие – минутной сентиментальности. Занятно, что громила Депардье спустя годы выступил в дуэте с Рено на месте чудаковатого персонажа Ришара. Только его типаж чудаковатость довел до абсурдистской, извините, придурковатости. Все-таки врожденный аристократизм голубоглазого кудрявого француза придавал персонажу художественной тонкости.
Итак, обожаемый в СССР Пьер Ришар представлял собой относительно классического Пьеро и даже своего говорящего имени в кинолентах особо не менял: Пьер так Пьер, только под разными фамилиями (Малаке, Гастье-Леруа, Дюруа, Видаль, Рено, Ренар). Правда, самыми известными его инициалами были Франсуа Перрен/Пиньон – обобщенный тип трагикомичного француза, что-то вроде нашего Иванушки-дурачка. Да и герои его по профессии зачастую люди творческие – художники, писатели, актеры, учителя, музыканты (достаточно вспомнить «Высокого блондина в черном ботинке»). Хотя случались странноватые психологи, юристы и банкиры. Всего же персонаж Перрена-Пиньона появлялся в сценариях Вебера восемнадцать раз (!).
Кристиан Клавье привнес в «традицию чудинки» больше напускной хитрости, бахвальства, позерства (Жак-простак или Жакуй-оболдуй – яркий образ средневекового крестьянина), а слезливость у «влюбленного мима» подретушировал. Его персонажи-богачи («Операция “Тушенка”», «Жажда золота», «Шпионские страсти», «Плюшевый синдром», «Ни минуты покоя», «Безумные соседи») ведут себя «на буржуа с натяжкой». В некотором смысле герой Клавье высмеивает жадность и самодурство, продолжая линию де Фюнеса, однако не столь тактично-аристократично и с менее выразительной для киноэпохи мимикой (при этом он активно играет взглядом). Роли Клавье – любопытное смешение масок Панталоне, Доктора и Пьеро в изначальном своем образе ловкого, но простоватого слуги.
Самый модный на сегодня юмористический тандем (правда, не в молодежной комедии) – Дани Бун и Кад Мерад; впрочем, они преспокойно играют в главных ролях и по отдельности. Но если Мераду больше удаются уравновешенные персонажи, которым на голову валятся приключения («Выходные!», «Итальянец», «Прогулка по Бангкоку», «Мягкая игрушка»), то комедийный герой Буна встает точно на место знакомого нам «плачущего балаганщика» (порой столь манерно корчит рожи, что вкупе со внешностью практически копирует Пьеро с хрестоматийных иллюстраций). Тем не менее до де Фюнеса, Ришара и Клавье ему как до Луны. Ну, ладно – до Китая. Но в этом современный комик виноват все же отчасти.

У НАС ИСПОРТИЛОСЬ ВИНО

Ее величество Французская Комедия сильна не одной лишь стариной глубокой. Как по кирпичикам строили ее театр блистательные драматурги, так на совесть и в удовольствие работали над кинофильмами выдающиеся режиссеры и сценаристы – классики прошлого века. Чего только стоит упомянутый выше Вебер с дуэтом Перрен/Пиньон – Кампана/Милан (впрочем, о Пиньоне мы уже говорили). Их воплощали на экране не одни Ришар и Депардье: например, в «Зануде» 1973-го это были Жак Брель и Лино Вентура, а в ремейке 2008-го – Патрик Тимси и Ришар Берри. Следом за Вебером можно назвать настоящую плеяду закулисных звезд с блокнотом, ручкой и командой «Мотор!»: Ив Робер, Клод Зиди, Жан Жиро, Жерар Ури, Эдуар Молинаро, отец и сын Ален и Жан-Мари Пуаре, Жан Ален, Патрис Леконт, Андре Юнебель, Робер Дери, Жерар Лозье, Ален Годар. Возможно, некоторые имена ни о чем читателю не говорят, но едва назовешь фильм – поколения до «нулевых» скажут, мол, да-да, был такой, и вполне себе веселый! О музыке Владимира Космы и говорить не надо… В общем, рецепт по-настоящему смешного (да любого!) фильма прост – отличная команда. Истинный оркестр, где никто не выпячивается, хотя первую скрипку по праву играет актер. Там, где есть юмористическое чутье и чувство меры в сценарии, режиссуре и монтаже, крепкий сюжет и несомненная харизма артиста, – там есть место для большого отдыха для усталой зрительской души. На такую картину зритель идет и возвращается к ней снова и снова. Так же как и ко многим советским шедеврам.
Но что мы видим под соусом современной французской комедии? Самостоятельное «главное» блюдо или второсортный продукт заокеанских веяний? Из нынешних режиссеров полностью атмосферу старой доброй Франции передает, пожалуй, только Филипп де Шоврон со своими «безумными» свадьбами да соседями. При этом – тонко проходя по острию ножа актуальной для Старой Европы темы мультикультурализма (у Шоврона подобных фильмов за последние годы как минимум четыре). Чуть раньше тему межнациональных притирок обыгрывал Бун в фильмах «Бобро поржаловать!» и «Таможня дает добро», а относительно недавно появились не шовроновские картины «Да здравствует Франция!», «Завуалируй это!» (с арабскими нотками) и «Дружить по-русски!». Аналогично ювелирно играют с огнем – точнее, темой нетрадиционной семьи – Клавье-режиссер и Делгадо-сценарист в «Папашах без вредных привычек»: и ведь ничего пошлого, и смешно, и финал открытый…
Тем не менее Шоврон и Делгадо – всего несколько спелых фруктов на здоровенном дереве недозрелых новых комедий. Поглощая голливудский фастфуд из несмешных, а порой откровенно вульгарных фильмов, французы съедают изюминку в собственных сюжетах. В идее, подаче, саундтреке. Это, конечно, касается и многих отечественных фильмов, но если советское кино со своим характером исчезло заодно с советским человеком, то французское как будто бы не должно было куда-то испариться: ни новых революций тебе, ни «шоковых терапий»… Ан нет – улетучилось. Выветрилось. Вернее, оставило проблески надежды в эпизодах, паре-тройке шуток – и покрылось химерой настоящей комедии от потомков де Голля. Из этой серии американизированного, якобы молодежного юмора – «Полный облом» (2003), «Безумные преподы», «9 месяцев строгого режима» (оба – 2013), «Хочу как Бриджет» (в оригинале «Жозефина», 2013), «Случайно беременна» (в оригинале «Жозефина округляется», 2015), «Ничего себе каникулы!» (2018), «Ибица» (2019; и зачем Клавье там только снялся?). На молодежь рассчитан и весьма посредственный сборник сюжетов, в названия которых наши переводчики запихнули завлекаловку в виде заграничного словца: «Superнянь» (в оригинале «Няня», 2014), «Superнянь – 2» («Няня – 2», 2015), «SuperАлиби» («Алиби.com», 2017) и даже «SuperЗять» («Зять моей жизни», 2018). Да, фильм о «не усатом няне» по художественному уровню совсем не наша любимая «Игрушка» с Ришаром. И «воспитательное» название тут делу не поможет.
К слову, любимая забава отечественных прокатчиков – совершенно «левые» переводы наименований зарубежных фильмов. Французских – особенно. Комедийных – вдвойне. Это отдельная история начинается еще с доперестроечных времен и стоит некоторого освещения. Правда, неточный перевод нередко оправдан дословным каламбуром, и тогда наше название кажется удачнее (сравните: советский «Дальше некуда» – оригинал «Мы все увидим» (1976), «Невезучие» – «Козочка» или «Приманка», «Ловля на живца» (1981); российские «Между ангелом и бесом» – «Ангелы-хранители» (1995), «Хамелеон» – «Человек в футляре» или «В шкафу» (2001), «Невезучие» – «Заткнись!» (2003), «Плюшевый синдром» – «Антидот» (2005), «Шпионские страсти» – «Сердечное согласие» (2005), «Неудачники» – «Микмакс» (2009), «Таможня дает добро» – «Нечего декларировать» (2010), «Замуж на два дня» – «Идеальный план», «Спецагенты на отдыхе» – «Кто же снова убил Памелу Роуз?» (оба – 2012), «Вулкан страстей» – «Эйяфьятлайокудль» (2013), «Безумная свадьба» – «Чем же мы прогневили Бога?» (2014) и «Самая безумная свадьба» – «Чем мы опять/на этот раз прогневили Бога?» (2019); «Любовь от всех болезней» – «Суперхондрик» (французская игра слов от «ипохондрика»; 2014) «Семейное ограбление» – «Мои сокровища» (подразумеваются дочери гениального вора; 2017), «Мистер Штайн идет в онлайн» – «Один профиль на двоих» (2017), «От семьи не убежишь» – «Семья» (2018)… Забавны аж два «Развода по-французски» (2014-го, совместно с Италией, и 2016-го года, с Бельгией) – и оба раза названия в оригинале не совпадают от слова совсем: «Бывший в моей жизни» и «Папа или мама – 2» (при этом приквел «Папа или мама» 2014 года у нас назвали «Любовью вразнос»).
В то же время некоторые псевдопереводы «заглавий» комедий эксплуатируют ностальгию (те же «Папаши без вредных привычек» 2011-го, что в оригинале звучат как «Семью не выбирают») или низменное любопытство («Право на “лево”» вместо «Неверного» (2012), «Любовь не по размеру» вместо «Мужчины на высоте» (2016), «Все пары делают это» вместо «Крутого папочки» (2017), «Возьми меня штурмом» вместо «Безумного рейда» (2017)). Хотя большинство таких картин – не бульварные, а просто романтические комедии в малосмешном американском стиле.
Тем не менее эту «новую романтическую волну» можно назвать одним из достаточно развитых направлений французской комедии последних лет. Некоторые фильмы этой категории даже умудрились не потерять парижского аромата, но все же ушли в мелодраму нежели в смехотерапию («История любви» (2002), «Влюбись в меня, если осмелишься» (2003), «Роковая красотка» (2006), «По ту сторону кровати» (2008), «Однажды в Версале» (2009), «Любовь с риском для жизни» (2010), «Вишенка на новогоднем торте», «Как братья», «Любовь с препятствиями» (все – 2012), «Любовь без пересадок» (2013), «Чудеса в Париже», «Жених на двоих», «Он и Она» (в оригинале «Мсье и мадам Адельман»; все три – 2017). В целом сей вид французской улыбки – вечный рассказ о мужчине и женщине, где романтический лейтмотив не требует выраженных черт ни комедии положений, ни комедии нравов. К нему можно добавить такие семейные драмеди с участием детей главных героев, как «Маменькин сынок» (в оригинале «Лоло», 2015) или «Найти сына» (в оригинале «Момо», 2017). Выходят на экраны сентиментально-комедийные картины о переоценке жизни пожилыми главными героями: «Барбекю» (2014), «Мари-Франсин» (2017), «Миссис Миллс» (2018). Из любовных лабиринтов среди родных и знакомых можно положительно отметить классическое «на любителя» камерное «Имя» (2012), которое в 2016-м напомнили итальянские «Идеальные незнакомцы», наплодив целый выводок мировых ремейков и адаптаций (в том числе и отечественную «Громкую связь» 2019 года).
Не перестают снимать режиссеры и веселые истории с путешествиями по всему свету (которые обычно сочетаются с комедией положений). Вот только эти «кинопилигримы» давно хромают на обе ноги. Рука не поднимается поставить в один ряд комедийно-мелодраматического «Африканца» с Нуаре и Денев (1983) или даже «Индейца в Париже» (1994) и какие-нибудь «Джунгли зовут! В поисках марсупилами» (2012), «Закон джунглей» (2016) и «Ужасные джунгли» (2020; при этом с той же самой постаревшей королевой французского кино). А вот действительно скоростная комедия «Без тормозов» (в оригинале «На полную мощность», 2016) приятно удивляет и операторской подачей, и диалогово-сценарной проработкой. Из безусловно положительных историй, где французы не теряют самости и светлости, можно также отметить комедийно-приключенческие «Каникулы на море» (2011), уютно-семейные «Каникулы маленького Николя» (по мотивам книги Госсини и Семпе),  дедушко-внуковые «Каникулы в Провансе» (оба – 2014), «Как прогулять школу с пользой» (2017; в последней есть и те самые бархатные нотки французской драмы).
Еще одна тема, что греет душу каждому французу, – гастрономическая.  За нее в современности отвечают такие фильмы с кучей персонажей, как «Праздничный переполох» (в оригинале «Чувство праздника» или «Умение радоваться», 2017) и «Шеф» (2012; здесь, кстати, веселит еще один интересный дуэт Рено – Юн). До былых комедий с де Фюнесом за столом не дотягивают, но не полный швах.
Помимо постоянной оглядки французской киноиндустрии на братца (а братца ли?) за океаном, о кризисе комедийного жанра говорит и обилие… ремейков (и это при том, что многие французские фильмы раньше усердно клонировали в самих Штатах, расплескивая по дороге волшебный галльский напиток, – ой, извините, юмор). К примеру, отсылающая к хиту «1+1» («Неприкасаемые», 2011) семейная мелодрама с комедийными элементами «2+1» (в оригинале эта совместная с Великобританией работа называется «Все начинается завтра»; 2016) – ремейк мексиканской ленты 2013 года «Инструкции не прилагаются». «Красавчик со стажем» («Просто жиголо», 2019) – калька американского «Как быть латинским любовником» 2017 года. А в целом неплохая «Афера доктора Нока» 2017-го не что иное, как ремейк тоже французской комедии «Нок» года 1951-го по пьесе Жюля Ромена «Нок, или Триумф медицины» (в оригинале картина называется так же, как и первый фильм). Можете удивляться, но есть у французов общая фабула и с одним нашим фильмом: «Попробуй подкати» (2018) изображает такого же притворившегося инвалидом эгоиста, что и в российской «Любви с ограничениями» (2016). Однако в отечественной истории, на мой взгляд, все-таки больше драмы, пусть она и была тоже заявлена как комедия. Впрочем, их рассудит близким сюжетом… немецкая комедийная мелодрама «На колесах» еще 2006 года.
Конечно, непритязательный зритель не подпишет современной французской комедии смертный приговор, но зритель вдумчивый помнит и знает, как раньше режиссерам, сценаристам и актерам страны Гюго и Дюма, Бальзака и Флобера удавалось удивительно красиво сочетать иронию и печаль, любовную/дружескую линию и социальный подтекст в «игрушках» и «оскарах». Под прессом вездесущего глобализма (читай, лоббируемой всюду американской культуры) кинематограф Франции постепенно теряет лицо. Так же как и практически весь европейский. И российский. Особенно заметно размывается культурный код в комедиях, по которым через народный юмор еще несколько десятилетий назад можно было судить о менталитете стран. Было бы понятно и логично, если бы традиционные персонажи с отголосками старого европейского театра несколько видоизменялись, стараясь не наскучить обывателю; но создается ощущение, что они и вовсе растворились в плохо проработанных героях всевозможных молодежных «мальчишников». А во многом унылые лав-стори сейчас спасает кто-то вроде Ридли Скотта – ни разу не француза, но с «Хорошим годом» (2006), где еще остался вкус настоящего Прованса. Теперь французское кино есть старое вино: добрые и забавные ленты прежних лет смотрятся только интереснее и ярче в сравнении с киноподделками нашего дня. Потому как новое киновино испортилось, едва дойдя до зрителя. Сегодня и у него, вспоминая слова Годара, почти нет свежих идей.
С таким безрадостным положением дел во французской комедии с надеждой смотришь на комедию итальянскую, которая не так часто представлена у нас в прокате, но точно порадует любителей хорошего юмора на фестивальных и интернет-площадках. Как говорится, кто ищет, тот найдет. Слава богу, эволюция итальянского юмора еще не так похожа на французский кинодекаданс.

Опубликовано в Бельские просторы №3, 2021

Вы можете скачать электронную версию номера в формате FB2

Вам необходимо авторизоваться на сайте, чтобы увидеть этот материал. Если вы уже зарегистрированы, . Если нет, то пройдите бесплатную регистрацию.

Андрианова-Книга Кристина

Поэт, журналист, переводчик. Член Союза писателей и Союза журналистов Республики Башкортостан и России. Кандидат филологических наук. Стихи и публицистика напечатаны в журналах Бийска, Москвы, Самары, Саратова, Ульяновска, Уфы, Эрфурта. Лауреат и дипломант всероссийских, межрегиональных и республиканских конкурсов и фестивалей; соавтор 22 поэтических и публицистических сборников и альманахов. Автор книги «Интервью с мечтой», автор и соавтор трех авторских и двух коллективных книг переводов.

Регистрация
Сбросить пароль