Сегодня необычайно вырос интерес к литературе Древней Руси, вобравшей в себя семь веков духовной жизни нашего Отечества, к литературе, в которой закладывались традиции всей будущей русской словесности. Но для того чтобы в полной мере усвоить духовный потенциал словесного искусства X–XVII веков, современному читателю необходимо иметь целостное представление о концепции мира и человека в литературе этого периода, основах христианской культуры, принципах функционирования древних текстов в сознании людей того времени.
Сейчас в школьную программу включены произведения разных жанров: летописные предания, воинские повести, дотошные советы «Домостроя», остросюжетные бытовые приключенческие повести XVII века, жития святых. Именно житийный жанр кажется нам наиболее сложным для восприятия учащихся.
Ведь, читая житийную литературу, ребята не только узнают о церковнослужебном назначении и строгой композиционной структуре таких произведений, но и знакомятся с историческими событиями, персоналиями, бытовыми традициями определённого века. Герои жития — реальные люди (за исключением жития первых христианских мучеников), и в рассказах о чудесах чаще всего строго запротоколированы настоящие случаи чудесных исцелений страждущих, помощь или подвижнический подвиг того или иного святого и т. п. Хотя, безусловно, часто в житийной литературе наряду с реальными фактами монастырского быта, конкретными фактами жизни соседствуют монастырские легенды и предания, изложенные как яркие, остросюжетные рассказы. Но одно бесспорно: всегда за сложными перипетиями и коллизиям житийных текстов стоят взаимоотношения и переживания людей, а также драматические и порою трагические события.
Так, читая «Жития Феодосия Печерского», мы не всегда можем понять, почему мать юноши, стремящегося к монашеской жизни, проявляет по отношению к сыну чрезвычайную жестокость. Юный читатель может расценить поведение матери как проявление крайней нелюбви к своему чаду.
Но это далеко не так. Наоборот, мать, имея сильный характер, движимая безграничной любовью к сыну, пытаясь удержать его около себя, подвергает его истязаниям, для того чтобы он остался с ней.
Если говорить о сюжетном многообразии произведений житийной литературы, то можно выделить тексты, в основу которых положены следующие сюжеты:
— жития, рассказывающие о мученическом подвиге святого (жития-мартирия);
— жития о молодых людях из богатых семей, выбравших стезю отшельничества и молитвенного подвига (особым видом христианского подвижничества было столпничество);
— рассказ о государственных деятелях: истории жизни известных богословов- праведников, настоятелей монастырей, князей и т. д.
Жития можно разделить на минейные, патерик и проложные; переводные и русские. Минейные — это жития святых, которые входили в состав Четьих- Миней и предназначались для чтения вслух за трапезой в монастыре или для индивидуального чтения; патерик — сборник изречений святых отцов или рассказы о них; проложные — краткие жития, которые читаются в храме в день памяти святого.
Необходимо заметить, что переводные (например, византийские) жития были столь же популярны, как и жития о русских святых, так как для глубоко верующего человека того времени было неважно, какой национальности, из какой страны тот или иной святой.
Жития можно классифицировать и по типу героя, и по географическому принципу. Героями житийной литературы могут быть: устроители монастырей, князья, подвижники и мученики за веру, церковные иерархи. Географически жития связаны с местом их возникновения; Москвой, Киевом, Псковом, Ростовом, Новгородом и т. д.
Безусловно, сильное влияние на жанр жития оказывал фольклор, например, сказочные мотивы.
Для изучения на уроках литературы или для самостоятельного чтения учащимся можно предложить «Житие Александра Невского»; «Житие Алексея (Алексия), человека Божия»;
«Житие Варлаама Хутынского»; «Жития Зосимы и Савватия Соловецких»;
«Жития Леонтия Ростовского»; «Жития Михаила Клопского»; «Жития Михаила Тверского»; «Жития Николая Марлекинского», «Жития Бориса и Глеба» и многие другие.
Мы хотели бы обратиться к «Житию преподобного отца нашего Феодосия, игумены Печерского» и выделить в тексте наиболее, на наш взгляд, яркие и сложные эпизоды, которые необходимо объяснить и прокомментировать учащимся. Герой этого произведения, как и герои всей житийной литературы, служит образцом подвижника, чья жизнь посвящена Богу и обращена во славу святой церкви.
Феодосий не только реальное лицо (родился в 30-е гг. XI века), но и церковный деятель, автор восьми поучений, двух посланий и молитвы (молитва Феодосия была открыта и опубликована Ф. И. Буслаевым), он стал одним из первых монахов Киево- Печерского монастыря. Во многом по его инициативе были возведены многие монастырские строения и заложен Успенский собор.
Рассказ о Феодосии дан и в «Житие…», написанном Нестором, а также в «Повести временных лет» и в «Патерике Киево- Печерском».
Строится житийный текст о святом отце по традиционной сюжетной схеме: рассказ о необычном детстве и глубокой вере святого; история его жизни, благочестии и чудесах; рассказ о кончине и посмертных чудесах.
Непосредственно перед работой над текстом со школьниками нужно провести словарную работу, которая позволит познакомиться им и с православной лексике (черноризец, игумен, инок, благочестие, грех, смирение, покаяние и т. д.), и с целым рядом христианских понятий, категорий и постулатов (гнев Божий, воин Христов, сокрушение сердца, Божественный дух, Троица, Дух Святой и т. д.). А чтобы объяснить многие церковные и христианские термины требуется, конечно же, обращение к православному словарю. К сожалению, не все словари дают точные и корректные объяснения, поэтому мы рекомендуем использовать на уроке те издания, которые одобрены Русской православной церковью. Например, репринт 1900 года, содержащий в себе объяснения малопонятных слов и оборотов, встречающихся в церковно- славянском языке и древнерусских рукописях и книгах протоиерея Григорий Дьяченко («Полный церковно- славянский словарь»); словарь священника Александра Назоренко («Греческо- русский словарь христианской церковной лексики (с толковыми статьями)») и др.
Мы думаем, что особый интерес у школьников может вызвать начало текста — противостояние отрока Феодосия и его матери. Автор, как он сам называет себя «грешный Нестор», подчёркивает, что была она не только внешности, но силы и характера мужского: «Не раз, придя в ярость и гнев, избивала она сына, ибо была телом крепка и сильна, как мужчина. Бывало, что кто-либо, не видя ее, услышит, как она говорит, и подумает, что это мужчина».
А главное, по словам Нестора, одолевал и искушал её враг рода человеческого, у которого любая чистота, благочестие и смирение вызывает ненависть и злобу. Поэтому необыкновенную ярость матери и её жестокосердие автор объясняет не только особенностями характера женщины, но и нападками дьявола и его борьбой за душу «человека Божьего». Собственно, этой вечной борьбе добра и зла, сущего и должного, добродетели и порока посвящен текст любого жития. Неслучайно, предваряя рассказ о детстве и юности Феодосия, Нестор сопоставляет подвиг святого с жизнью апостолов, учеников Христа.
Примечательно, что в житие многократно повторяются однотипные события. Например, монахам по скудости монастырской жизни часто не достаёт масла для лампад, муки для выпечки хлеба, мёда для угощения князя или вообще любой другой снеди. На это сетуют то эконом и ключник монастыря, то сами клирики. Преподобный же Феодосий неустанно напоминает им, что не следует заботиться о том, что им есть и пить, так как Господь сам непременно явит свою милость на них и даст им всё необходимое. Он многократно повторяет: «Следовало бы нам, брате, возложить надежду на Бога, ибо он может подать нам все, чего ни пожелаем. А не так, как мы, потерявшие веру, делать то, что не следует».
И на самом деле по жаркой молитве Феодосия, Господь посылает монахам то, в чём они особенно нуждаются. Так, претворяются в жизнь евангельские слова Христа: «Не думайте о том, что пьем, или что едим, или во что одеты: ибо знает Отец ваш небесный, в чем нуждаетесь вы; но ищите Царства Небесного, а все прочее придет к вам».
Именно этой евангельской истине и следовал блаженный сподвижник в жизни, уповая во всём на волю Божью и безграничную Его милость.
О пять-таки не раз автор текста акцентирует внимание читателя на такой стороне жизни праведного Феодосия, как аскетизм. Ещё в юности отрок вместо богатой одежды носил старую и залатанную: опоясывался железной цепью, которая натирала тело его до крови. Став же монахом, Феодосий никогда не спал лёжа в кровати, а всю ночь проводил в коленопреклоненной молитве; вместе с другими монахами месил и выпекал монастырский хлеб, ходил за водой, рубил дрова. Как пишет Нестор: «<…> Все дни трудясь, он не давал ни рукам, ни ногам своим покоя.
<…> На работу благочестивый Феодосий выходил прежде всех, и в церковь являлся раньше других, и последним из нее выходил».
Многократно в древнерусском тексте являет преподобный читателю образец истинного христианского милосердия и гражданского мужества. Игумен горячо молился за ушедших из монастыря монахов и всегда со слезами радости встречал их, когда они вновь возвращались; помогал он сирым и убогим, бедным и калекам.
«И поэтому построил двор около своего монастыря и церковь там во имя святого первомученика Стефана, и тут велел находиться нищим, и слепым, и хромым, и больным, из монастыря велел приносить им все необходимое — от всего имущества монастырского десятую часть отдавал им. И еще каждую субботу посылал воз хлеба узникам».
Также Феодосий решительно осудил Святослава, свергнувшего брата своего «хрестолюбца» Изяслава, что грозило святому отцу заточением и даже смертью.
Необходимо обратить внимание учащихся и на то, что всё произведение наполнено яркими и эмоциональными характеристиками преподобного Феодосия. Нестор подчёркивает, что «был же он поистине человек Божий, светило, всему миру видимое и всем освещающее путь черноризцам: смирением, и разумом, и покорностью, и прочим подвижничеством…»; «земной ангел и небесный человек…»; «так сиял он, как светило пресветлое»; «и были видны на земле люди словно бы уподобившиеся ангелам, и монастырь тот был подобен небу, и в нем блаженный отец наш Феодосии ярче солнца сиял добрыми деяниями» и т. п.
Немало чудес описывает Нестор, связанных с монастырём, в котором был игуменом преподобный Феодосий. Очевидцы не раз видели столб света, устремлённый в небо над строениями святой обители. Однажды разбойники хотели ограбить монастырь, но не могли дождаться, когда закончится служба. Скоро уже рассвет — из монастырской церкви всё ещё раздаётся пение монахов. Когда же лихие люди собрались напасть, то монастырь воспарил над землёй. Это чудо не только предотвратило беду, но и, вызвав благоговейный страх, привело разбойников к глубокому покаянию.
Автор жития подчёркивает, что имел святой угодник и особую власть над бесами. Жаркая молитва к Господу помогала ему избавиться от бесовского наваждения самому и другим монахам.
Он говорил: «Все это и со мной бывало прежде. Вот как-то ночью распевал я в келье положенные псалмы, и вдруг встал передо мной черный пес, так что не мог я и поклониться. И долго он так стоял, но как только, им подстрекаемый, хотел я его ударить — тут же стал невидим. Тогда охватил меня страх и трепет, так что хотел я уже бежать оттуда, если бы Господь не помог мне.
И вот, немного оправившись от страха, начал я прилежно молиться, часто преклоняя колени, и постепенно оставил меня страх, так что с тех пор перестал я бояться бесов, даже если являлись они передо мною».
Не только описанные чудеса глубоко поражают в тексте «Жития» воображение читателя, но и самые, на первый взгляд, обычные факты вызывают глубокое восхищение героем древнерусского повествования. Так, задержавшись по делам у князя Изяслава, Феодосий возвращался в монастырь.
Князь, пожалев игумена, дал ему телегу, чтобы тот мог хорошо отдохнуть и выспаться в дороге. Возница, юный отрок, не зная, кто перед ним, ссылаясь на усталость, попросил пересесть преподобного на лошадь, а сам улёгся в телегу. Всю ночь Феодосий ехал на лошади, а когда его клонило в сон, он вёл её под уздцы. Такую удивительную кротость и смирение явил Феодосий отроку, который только утром узнал, кто его спутник.
Так, безусловно, каждая строчка «Жития» дышит искренним и глубоким восхищением жизнью христианского подвижника. В. В. Кусков, автор одного из лучших академических учебников по «Истории древнерусской литературы», заметил: «Тип героя определяет тип жития, и в этом отношении житие напоминает икону.
Подобно иконе житие стремится дать предельно обобщенное представление о герое, сосредоточивая главное внимание на прославлении его духовных, нравственных качеств, которые остаются неизменными и постоянными.
Составители житий сознательно преобразуют факты реальной жизни, чтобы показать во всем величии красоту христианского идеала».
Именно величие и красота христианского идеала раскрывается в «Житие преподобного отца нашего Феодосия, игумена Печерского». Ведь древнерусский автор в житийной тексте показывает, что нравственный подвиг, который являет герой, — результат упорного труда и глубочайшей веры, потому что «имя и слава честнее человеку, нежели красота личная, зане слава в век пребывает, а лице по умертвии увядает».
Безусловно, для юного читателя жизнь Божьего угодника святого Феодосия — пример кристальной нравственной чистоты, глубины духовного поиска и величия красоты души человека. Поэтому и трудно переоценить сегодня нравственный потенциал уроков литературы, связанных с изучением древнерусской житийной литературы в школе.
Опубликовано в Бельские просторы №7, 2020
Lit-Web – удобно, доступно, качественно!