Тетрино
Терский берег знаменит табунами.
По одной версии – это выжившие
предки лошадей – тарпаны, по другой –
одичавшее совхозное стадо.
(Из путеводителя).
На Беломорье раздольно и ветрено,
Дышится духом поморским исконным.
Возле селенья старинного Тетрино
Топчут прибой густогривые кони.
То ли тарпанов пропавших приятели,
То ли колхоза пропавшего стадо…
Не боязливы, скорее – внимательны,
Даже, наверно, по-своему рады,
Что ради шкуры и мяса не проданы,
Скудно, но кормит покуда природа;
Жалко, навек ускакали от родины,
Жалко, навек оторвались от рода.
Даль преломляется в окнах потресканных
Изб, позабывших своих домочадцев:
Так бездорожьем от мира отрезаны –
Легче в иной мир отсюда домчаться.
Жалко селенья у самой окраины:
Избы вот-вот соберутся гурьбою
С ветра порывом, вздохнут, неприкаянны,
И за конями уйдут по прибою.
***
Как добротна мебель из дерева
И тепла добротою леса!
Словно лес открывает двери вам,
Что поют под тяжестью веса.
Только мир сплошь вокруг пластмассовый,
Словно душный бездушный ящик
С одноликой культурой массовой,
Легковесной, ненастоящей.
Но сбегу я, поздно ли, рано ли,
Сбив пластмассовые колодки.
Слава богу, гробы деревянные,
Как когда-то дома и лодки.
***
Поверьям вняв, как гибели бегут
Спины горбатой и кривого глаза –
Суров и скор дремучий мудрый суд:
Души изъян с изъяном тела связан.
Бог шельму метит – примечай черты,
Верь верным, сто веков знакомым знакам…
Я ж глянцевой пугаюсь красоты,
Где дух иссох под черствым мертвым лаком.
Где, словно в манекене, пустота,
И даже эха нет – темно и глухо.
Боюсь пустот… А черного кота
Люблю чесать за черным чутким ухом.
***
Ты сегодня смеялась во сне.
Я в ответ улыбался полночи:
Так светло в темноте было мне,
Словно смех этот счастье пророчил.
Пусть полгода снега за окном,
До весны не хватает лишь малости:
Чтоб не только во сне, но и днем
Беззаботно, как в детстве, смеялась ты.
***
Осень, манят спозаранку
Желтые твои пути –
Век бродил бы, как цыганка:
Ручку мне позолоти!
Ветер выдует из дома
Вслед за тучей кочевой.
Пышет осень, словно домна,
Желтым жаром и тоской.
Дождь просеянный искрится,
Желтотравье серебря.
Осень, от тебя не скрыться!
Где уж скрыться от себя.
Скоро листья долистает
Постаревший за год год.
Осень, мне бы с птичьей стаей!
Только кто ж меня возьмет?
***
Немеют затекшие руки –
Не руки почти, а поленья, –
Но жалко покой рушить хрупкий:
Дочка спит на коленях.
Дыханию детскому внемлю
Как чуду. И верится втайне:
Так небо заботливо Землю
Держит в ладони бескрайней.
***
Долго ли, какой заветной тропкою
Счастье шло – и вдруг ко мне идет.
Я ж стою, глазами глупо хлопаю
И, глядишь, прохлопаю вот-вот.
Лучше б беды принесло с заботами –
Как родных с порога обниму:
Против них приемы отработаны,
Что со счастьем делать – не пойму.
Но, мое увидев замешательство,
Счастье шасть ко мне на зависть всем.
– Заживем, – мурлычет, – замечательно!
– Долго ли?
– Пока не надоем.
Перо
Стремясь пространство распороть
Скругленной кромкой цвета хрома,
Упруго, как живая плоть,
И, словно небо, невесомо,
Перо коснется вдруг руки
В непредсказуемом полете,
Причудливом, как вязь строки
Из книги в древнем переплете.
И я замру, навек пронзен
Тоской по промелькнувшей птице,
Недостижимой, словно сон,
Который дважды не приснится.
Опубликовано в Кольчугинская осень 2020
Lit-Web – удобно, доступно, качественно!