О романе Е. Манойло «Отец смотрит на Запад»
Писательница, книжный блогер и моя дорогая подруга Екатерина Манойло в одночасье стала восходящей звездой литературы после двойной победы на премии «Лицей» в номинациях «Проза» и «Выбор книжных блогеров» — редкостное единство вкусов институциональных и независимых экспертов.
Екатерина родилась в городке на границе с Казахстаном, по собственному признанию, пребывая в вечном положении «ни там, ни тут». Граница — особое место встречи противоположностей, где пространство разомкнуто и опасно. На такой границе взаимопроникновения и взаимоотрицания русской и казахской культуры, православия и мусульманства, острой современности и дикой древности рожден дебютный роман Манойло «Отец смотрит на Запад[1]».
«Экзотические» этнические тексты держатся в литературных трендах довольно стабильно – вспомним скандальный «Салам тебе, Далгат!» Алисы Ганиевой, триумфальный «Зулейха открывает глаза» Гузель Яхиной и свежий хит «Типа я» Ислама Ханипаева. Возможно, это реакция на глобализацию, возможно, запоздалое проявление «невидимых» регионов, а возможно, что конкретные тексты настолько хороши, что тренды приходится подгонять под ответ.
В центре внимания романа «Отец смотрит на Запад» – история девочки Кати и ее большой русско-казахской семьи. Автофикциональность героини при этом скорее внешняя, чем внутренняя: несмотря на совпадение имен, происхождения и портрета, близость к фигуре автора больше прием, чем рефлексия в творчестве.
Действие разворачивается в маленьком пограничном поселке на границе, где мирно сосуществуют семьи Редькиных и Абатовых, высится одинокая трехэтажка, воруют жен и кирпичи с мясокомбината. После трагической смерти младшего братика от телевизора (еще одно доказательство, что телевидение убивает), Катю забирает на воспитание бабушка и увозит из поселка. Подросшая Катя живет в Москве, как будто успешно преодолев детство, но однажды ей приходится вернуться домой и внести полную ясность в семейные дела.
Катя не-любима и не-свободна. Как и остальные героини романа: Айнагуль – ворованная жена, Аманбеке – мать человека-зверя или Наина – Христова невеста. Такова постоянная формула «женщин Манойло»: «Все Улбосын, не имея прямого родства, походили друг на друга сутулостью, мягкостью форм и всегда виноватым взглядом». Они склоняются всё ниже и становятся всё мягче, пока не доходят до границы, где совершают превращение из «улбосын» в личность. Заметим в скобках, что Катя обладает личностью с самого начала — недаром она так рьяно отстаивает право на имя — но голоса не слышно. Голоса́ в художественном мире «Отца» преимущественно принадлежат мужчинам. За молчаливых жен, сестер и дочерей в поселке высказывается тень маленького мертвого Маратика, который даже не говорит, а (о, чудо!) поет. Поет о горестных потерях, побоях и обидах — обо всем, что старательно замалчивают и затаивают. Интересно, что героини романа как будто напрочь лишены слезной железы — Наина так и не смогла заплакать на похоронах сына. Молчание звучит как манифест: слез больше нет, осталась только сила и решимость. «Отец смотрит на Запад» — это, безусловно, женский эпос.
Обозреватель Антон Осанов критиковал автора за отсутствие развития образа главной героини на протяжении текста. Действительно, девочка Катя стоически терпит тычки и плевки – девушка Катя молча терпит угнетение и насилие. Однако статичность образа мне видится не авторским просчетом, а точным расчетом. Терпимость к агрессии проникает в плоть и кровь героини настолько глубоко, что допустить возможность мятежа даже в размышлениях невозможно. Поэтому единственный шанс на избавление от привычки страдать – разорвать связь с прошлым. Именно это ритуальное развенчание и совершает Катя, растаптывая кости отца, погребенного в склепе. Так, разрывая с родом угнетенных, она становится первой в своем роде освобожденных.
С точки зрения жанра, «Отец» — классический роман взросления. Герой отправляется на поиски собственного «я», встречая на пути недругов (арендатор Юрок) и помощников (бабушка Ирочка), чтобы вернуться на исходную точку обновленным и умудрённым. И в целом, несмотря на феминизм и натурализм, дебютный роман Манойло — очень классический русский роман. Если вам наскучили постмодернистские герои, поток сознания и оборванные сюжеты – эта книга в лучшем смысле художественная и традиционная.
Художественность проявлена почти в каждой строчке. Случайная цитата для наглядности: «Напрасно люди всматривались в его белки цвета молока, в которое капнули кофе». Язык – несомненное достоинство текста, и не единственное. Большое удовольствие читательским рецепторам доставляют пестрые и как будто кусачие слова: корпе, дастархан, кисайка, каймак, рассыпанные по тексту щедрой и умелой рукой. В декорациях солончаков пустынных степей и рек, «как куриный бульон», песни мертвого Маратика и похищение жены кажутся естественным зачином в игре древних духов. То самое ощущение пограничья, когда так просто перейти черту и упасть в небытие, постоянно сопровождает чтение.
Помимо феминистской повестки, «Отец смотрит на Запад» отражает тренд на мультикультурализм. Осмелюсь назвать казахское корпе воплощением творческого метода писательницы Манойло – права на оригинальный образ принадлежат автору романа. Корпе — это лоскутное покрывало, сотканное из свидетельств смерти близких (после каждых похорон добавляется кусочек), которое по совместительству служит столом, ковром и символом удачи для живых. Как лоскутки ткани разных фактур и расцветок соединяются в ткань, так зарисовки на тему этнической, религиозной и прочей идентичности составляют пестрое полотно текста, которое дробится на многофигурные сценки, а в итоге собирается в единство жизни.
Принято считать, что каждый писатель должен написать за свою жизнь трилогию детство-отрочество-юность, так как терапевтическая практика «прописывания» прошлого помогает распотрошить тайники обид и войти в творчество освобожденным. Молодая писательница Екатерина Манойло, обладая явно трагическим мироощущением, создает при этом жизнеутверждающую прозу о сильных героинях. Мрачные истории о домашнем насилии, гендерном неравенстве и тотальной семейной нелюбви напоминают, что человек больше, чем сумма его травм.
«Отец смотрит на Запад» – это история освобождения. Освобождения от семьи, земли, родства и всего того, что понятно и безопасно. Голос погибшего Маратика словно напевает: не стоит держаться корней, никто не даст тебе свободу, кроме тебя самого.
Опубликовано в Юность №12, 2022
