Около 10 тысяч рублей стоило место в первых рядах на концерте Солы Моновой 15 декабря в Москве. Prosodia попыталась найти рамку для этого феномена на границах поэтического, чтобы понять, с чем мы имеем дело.
Формат мероприятия, на которое приглашает афиша, примечателен: поэзию собираются давать совместно с коучем Натальей Грейс, а зрителям, помимо самооценки и самореализации, обещано «избавление от душевных страданий посредством искусства». Называется это действо концерт-тренингом «Стихотерапия». Более повседневный формат, в котором существует творчество Солы Моновой, — это видео в социальных сетях, на котором ухоженная дама в изысканном будуарном наряде сидит на краю кровати, как на краю сцены, и исполняет откровенный «романс» с обязательными «коньяком» и «мужиками», компенсируя явное отсутствие голоса манерой, напоминающей о Вертинском. Под каждым видео — тысячи, иногда десятки тысяч лайков. На этом история не заканчивается. В книжном магазине «Москва» книгу Солы Моновой можно встретить на специальном выставочном столе, презентующем новинки поэзии. Пока высокая поэзия жалуется на отсутствие читателя, Сола Монова работает с милионной аудиторией, для которой она и есть поэзия. Это и есть главная роль, в которой Сола Монова сегодня выступает. И то, что у неё получается, — повод задаться целым рядом вопросов.
Почему Солу Монову любит интернет
Юлия Соломонова — одно из самых успешных явлений русского литературного интернета, если судить по её аудитории в социальных сетях. Совокупно в её аккаунтах набирается более трёх миллионов подписчиков, а это эквивалентно внушительным, даже каким-то фантастическим тиражам и, конечно, достойно белой зависти: средний тираж книги стихов редко превышает тысячу экземпляров. Родившись на просторах сети, Сола уже давно вышла за её пределы. Вот Сола Монова в гостях у Андрея Малахова в телевизоре, вот на страницах таблоида, вот её песни (в лучших традициях она и автор, и исполнитель) в музыкальном сервисе Apple Music.
В 2020 году АСТ выпускает полноценный бумажный сборник «Когда появляется в жизни мужик», до этого в печати выходят «Левая», «Правая» и «Розовая» книги, которые можно купить комплектом и даже с автографом автора на сайте поэтессы.
Дмитрий Быков, часто непримиримый к современным авторам, называет Солу «поэтом, владеющим формой», приглашает на интервью в проект «Жалкая замена литературы», беседует о трёх её высших образованиях и просит почитать стихи. При этом в комментариях на ютубе, где так легко стать жертвой ядовитых нападок, царят тишь и красота. Вообще, тяга публики хвалить Солу Монову почти так же сильна, как и тяга критики ругать или не замечать её звёздного присутствия: в лучшем случае Монову упоминают в ряду других «плохих» сетевых поэтов, куда обязательно попадают тоже звёзды Ах Астахова и Ес Соя.
Рядовому читателю же, судя по обилию восторженных комментариев во всех социальных сетях, стихи, что называется, заходят: «Талантливая, красивая, весёлая! Умница!»; «Смотреть и слушать Вас, Сола, наслаждение»;
«Сола, Вы необыкновенная)))» — и так под каждой публикацией стихотворения, видеоролика, фотографии. Кажется, что над поэтессой в своё время помахал крылами ангел творческой и чего уж — коммерческой удачи: её концерты собирают публику хорошо, и даже на дорогой по всем меркам вечер бизнес-тренинга и поэзии свободных мест осталось не так-то и много.
Какой образ создала Сола Монова
Сола Монова создаёт не стихи, а образ героини. Это экзальтированная, превращающая свою жизнь в театр ветреница — лёгкая и красивая, умная и женственная, одинокая и независимая, ироничная и обольстительная.
Она живёт в понятном контрастном мире, где есть страсть и охлаждение, мудаки и принцессы, и, конечно, капелька грусти по поводу звёздного неба над головой и морального закона внутри неё, героини:
Моя дверь заперта
На замочек, засов и цепочку.
Моя дверь заперта,
Вместе с дверью ещё и душа.
Милый друг, я не та,
Что хотела казаться вам дочкой:
Милый друг, я не та,
Хоть не выросла из Малыша.
Часто лирическое дублируется визуальным: откровенные фотографии, экстравагантные костюмы, призванные подчеркнуть этакую надмирность образа, манерное исполнение, в отдельных случаях (для этого есть специальная группа Вконтакте) даже матерок.
Сами стихи Солы Моновой, конечно, откровенно плохи. Они сотканы из общих мест, лишены поэтического контекста и напоминают скорее загадочные статусы для соцсетей из серии «меня сложно найти и легко потерять». Некоторые строчки неудачны даже как высказывания на русском языке:
Столбик термометра взял «зеро»,
Села зарядка на телефоне.
Снег совершал на твоём балконе
Зимний переворот.
Нарушение лексической сочетаемости и косноязычность, помноженная на банальность, какая-то общая бессмыслица и пустота — парадоксально при этом, что они становятся как бы частью создаваемого образа. Солу Монову нужно не читать, а видеть. Смотришь и понимаешь, что это попросту не может происходить всерьёз, однако же происходит и собирает залы.
Работа с публикой как секрет народности
Нет, оттоптаться на Соле Моновой у нас нет ни цели, ни желания; последнее дело — делить изначально плюралистическое пространство культуры на «настоящее» и не очень. Однако именно творчеством Юлии Соломоновой явлен важный феномен в современной поэзии — именно поэзии, которой никто не может запретить быть попсой. Феномен вот в чём. Тексты, которые по всем признакам могут быть отнесены к так называемой непрофессиональной словесности (так же, как Соломонова, взрослые рифмуют для того, чтобы оригинально поздравить коллег на корпоративах, а подростки — чтобы избыть сердечную хмарь), существуют, тем не менее, в профессиональной системе координат: книги, поэтические вечера, а главное — аудитория, десятую часть которой не соберут, пожалуй, и все обладатели «Поэзии» и «Московского счёта» вместе.
Дело именно в публике. Аудитория поэзии за последние десятилетия стремительно расширилась. Свержение ига станка Гуттенберга, провозглашённое апологетами сетевой словесности ещё в конце девяностых, привело к тому, что каждое опубликованное в интернете слово достигло своего адресата, минуя редактуру изданий или оценку профессиональных сообществ. Дальнейшее сделали социальные сети и сервисы самопубликации: говоря формально, получить поэтический статус сегодня проще простого.
А вот работать с аудиторией мало кто из поэтов умеет. В поэтической среде к читателям по-прежнему принято снисходить. По старой лирической традиции читатель — это и чернь, и толпа, и «подите прочь — какое дело. / Поэту мирному до вас». Заботиться о своих отношениях с читателями и уж тем более представлять своё творчество в информационном поле у серьёзных поэтов не очень принято — хотя уже есть интересные исключения.
Сетевые же звёзды сегодня прекрасно понимают, что их главная ценность — не смыслы, а публика, и ориентируются на неё, заполняя практически всё заинтересованное в стихах пространство. Сола Монова и подобные ей находят своего читателя как хороший менеджер по продажам находит широкого, не самого взыскательного «клиента поэзии» — и это, безусловно, выделяет сетевую популярную поэзию в современном литературном процессе.
Сола Монова лишила стихи их сакрального статуса, перевела стихотворчество в разряд культмассовых мероприятий. Её концерты — это не перформансы, а ивенты, её стихи предельно понятны, потому что намеренно обращены к элементарному и прекрасно рифмуются с массовыми народными забавами — шоу на федеральном канале, бизнес-тренингом или стендапом.
Героиня Солы Моновой понятна и доступна, она живёт в понятном мире с чётко обозначенными верхом и низом, никого не заставляет думать о смысле жизни, а просит лишь лайка в соседнем окне браузера. Секрет её народности в элементарных смыслах поп-культуры, вездесущности поп-культуры и грамотном продвижении. Впрочем, на деле ситуация ещё интереснее.
Кто составит конкуренцию Соле Моновой
Сегодня аудитория как никогда открыта для стихов, а дотянуться до неё проще, чем когда бы то ни было. Эрзац-поэзия заполняет собой любой доступный объём, а объём увеличивается пропорционально росту пространства массовой коммуникации. Думается, поп-культура в поэзии вообще стала возможна потому, что в широком смысле ей сегодня, в общем-то, ничего не противопоставлено.
Здесь впору поставить вопрос: может, народ голосует за Монову только потому, что она не брезгует нормальным продвижением? Может, и поэзия, не вызывающая сомнений в качестве, могла бы значительно увеличить свою аудиторию, если бы такой работой не брезговала?
Ведь очевидно, что читатель поэзии существует. По данным нашего исследования «Русская поэзия и читатель» 1 , это многочисленные и весьма неожиданные аудиторные группы. Если коротко, то в получении информации о хорошей (ключевое слово) поэзии заинтересовано не только традиционно небольшое сообщество почитателей, но и те аудитории, которые принято относить к массовым. Этим людям интересно посещать поэтические вечера, они готовы включать в свой необходимый культурный минимум чтение стихов, и самое приятное — их количество растёт сообразно росту пользователей самых различных медиа.
Дальше дело за малым: нужно решить не столько вопрос об уместности стихов на коуч-сессиях, сколько проблему поиска настоящей поэзией своей массовой аудитории. Нужно ли поэзии научиться жить в дивном новом мире? Наверное, придётся. Потому что пространства для произнесения слова сегодня стало слишком много — его займут или стихи, или гулкая пустота.
1 См. материал об итогах исследования: Козлов В. Кому и зачем нужна русская поэзия сегодня // URL: prosodia.ru/catalog/sobytiya/komu-i-zachem-nuzhna-russkaya-poeziya-segodnya/
Опубликовано в Prosōdia №14, 2021
Lit-Web – удобно, доступно, качественно!