* * *
Иди сюда, садись, бери вина.
Мы сами выбираем времена.
Привязанность, витальная потребность –
У человека всё как у людей,
Но ты не думай, пей и молодей,
Сегодня надо чтоб пилось и пелось.
Давай кури, я тоже не могу,
Я кашляю и всё по-человечьи,
Длина стопы равна длине предплечья,
Живём не за понюшку табаку.
Пошли гулять, раз некуда пойти,
Начистим мегаполису табло.
Да, я сегодня редкое трепло,
Ты за меня напрасно заплатил.
Присядем на поребрик, помолчим,
Бери наушник, слушай саундтрек,
Мелодия в ночи звучит, звучит…
Куда же ты, мой чёрный человек?
КУКОЛЬНИК
Светлой памяти Александра Стукова
Соприкасаться губами опасно в конце ноября,
алкоголь выжигает память, не разливай зазря.
Шёпот в арке, слова, застывшие на подкорке.
И язык прилип к железу на детской горке.
Кукольник создаёт для тишины помощников.
Бусинами глядят со стеллажей, треножников,
Тянут-потянут ручки лупоглазые существа.
Просят добавить внутрь немного родства.
Соприкасаться губами хочется всем живым,
водой разбавляют зелье, тогда кожа не пахнет им.
Одноэтажные шрамы улицы, как увечья.
Искусав язык, происходит речь человечья.
Кукольнику не надо слов ни тихих, ни громких.
Куклы за ним придут, покинув музейные полки.
Крошечные фигурки идут за творцом вослед.
Просят забрать с собою туда, где свет.
* * *
Человеку вечно мало
Доброты и теплоты.
Пробиваются нарвалы
сквозь арктические льды.
Человек не верит в чудо,
Сердце мучает тоска.
Пробиваются верблюды
Сквозь бураны по пескам.
Человек в конце недели
Корешам свистит губой.
Пробиваются газели
Сквозь жару на водопой.
Человек сгибает спину,
Роет землю задарма.
Пробиваются пингвины
За сардиной сквозь шторма.
Человеку жмут ботинки,
Он идёт по авеню.
Пробивается травинка
Сквозь асфальт навстречу дню.
* * *
Осенняя река, вобравшая тепло,
Прозрачна и светла в начале ноября.
И наши голоса в тумане унесло
От берега вослед далёким кораблям.
Ни прыгнуть на бегу, ни крикнуть в белизну,
Она белым-бела, она светлым-светла.
Я о тебе молчу, ты смотришь на волну,
И голос твой звучит, исполненный тепла.
Так было. Как в кино, осенняя листва
Рыжела, и вода белела до краёв.
Мой голос тяжело отбеливал слова,
Пытаясь угадать в молчании любовь.
Не знала наперёд, что не отбелишь слов.
И ты не уберёг туманное тепло.
Мы истоптали все промоины песка,
Заковывая речь ключами языка.
* * *
Не бери меня в руки, бери в расчёт.
Время вспять идёт и насквозь течёт.
А когда берёшь, то бери на испуг,
Изнутри выходит демон-суккуб,
На нагую меня похожий, –
С абсолютно содранной кожей.
Не зови меня в дом, позови в леса,
время боль не лечит за полчаса.
А когда зовёшь, то силки плети,
До священной рощи меня веди
И к ногам привязывай бересту,
Чтобы скрыть от земли наготу.
Не смотри в лицо, не бросай игры,
Время травы пить, время жечь костры,
А когда заглянешь в нутро суккуба,
Обнаружишь ангела-правдолюба,
На меня похожего очень
естеством, истерзанным в клочья.
Опубликовано в Крещатик №2, 2021