***
шум ночного дождя отлетая паром от губ
мгновенно слабеет не докричишься на данную тему
оттого и подавлен вступивший в клуб
бьющихся головой об стену
точно ребятки точно именно что горох
о ту самую стенку возле которой щёки белее мела
где типа любви и правды лермонтовский пророк
провозглашал а публика не жалела
и не желала кидалась булыжниками смеясь
у неё свой интерес свои заморочки
дорожающие окорочка СВО на улицах грязь
стильное платье на выпускной для дочки
***
простоволосая пророчица кричит юродствуя «ату»
ей тоже вечной жизни хочется а не ухода в темноту
валяй красавица выхватывай врага что карпа крокодил
избыток славы геростратовой ночным витиям не вредил
ни в древности когда искусствами и златом тешилась война
ни в нынешние захолустные плутониевые времена
***
оправданный за недостатком улик
свинца или соли
апрель обнимающий солнечный блик
выходит на волю
ныряет подтянут и рыжебород
с неправдою в ссоре
в разверстую пропасть тюремных ворот
как в чёрное море
счастливец мой редкий не плачь не болей
могли б и повесить
а так полагается восемь рублей
а может, и десять
блажен пострадавший за честь без вины
которому в миске
вернули работу рубаху штаны
и место прописки
***
Давно уже не бог, не царь и не герой,
От судорог в ногах я пробуждаюсь рано
И открываю день нехитрою игрой,
Гоняя шарики цветные по экрану.
Купель иных забот, вселенная простых
страстей! Кто мается в окопах, кто – в оковах,
а я, блаженствуя, скукожился, притих,
вдыхая сладкий дым веселий подростковых.
Теперь мои друзья – русалка, леший, гном,
Да стопка крепкого. Машинку закрываю
И погружаюсь в сон, покуда за окном,
Смеясь, маячит ночь молочно-восковая.
***
у столба собачка мочится
лапку заднюю задрав
до чего ж сказать мне хочется
ей приветственное «ав»
не мечись бесповоротная
тварь в холере ли в войне
словно мелкое животное
беспризорное вполне
даже самый горький пьяница
принимаючи на грудь
шепелявит устаканится
обойдётся как-нибудь
до свиданья мироздание
сколько можно спать тайком
в потном зале ожидания
под «Варяга» с «Ермаком»
***
когда мы от старости кoсим
под лай бегемотов борзых
грядёт пресноводная осень
всяк сущий в ней плачет язык
среди патриотов ли пьяниц
готовых врага истреблять
один голосит самозванец
мечтатель и сеятель блядь
один словно в поле не воин
не любит ни баб ни дивчат
язык его влажный раздвоен
безумные зубы стучат
что ж всё это проще простого
взъерошен херсонский енот
и тянутся молча к ростову
цепочки некошеных нот.
Опубликовано в Артикль №28
