* * *
под крики ласточек воркование голубей
вертится колыбельная в голове
а и где же спит садко
садко добрый молодец
а садко не спит
все глядит покрасневшими воспаленными
плачет: ничего не успел не построил
ни дома ни дыма
ни сада ни сына
только деревце-вишенка
лишь она и осталась среди мертвых деревьев аллеи
только и помню –
наряд невестин во второй половине мая
но этого разве хватит когда любви не хватает
когда под шестым ребром режет режется
не перестанет
может это я прорастаю насквозь бедой сорной травой
смородиной невыносимо пахнущей смертью
когда сменится ветер
во зеленом тростничку
у садко перестанут болеть глаза
рёбра судорога отпустит
тогда пройдут живые рюриковым городищем
и найдут садко те кто ищет
мать его и отец его
и сестра его и жена его
дочь и сын его
и всего заберут
* * *
ехала женщина с младенцем в слинге полная невнимательная к себе
в очках из медной проволоки почему-то именно очки запомнились
а младенец кричал не хотел ехать
не хотел выходить на достоевской
ничего не хотел
а только чтобы
остановилось
перестало
не светило неярким дневным
мы едем
в обесточенное
ненаселенное депо
где покой куда не доходят лучи
где только бог
где не кровоточит
ничего в тебе не крово-
точит
Опубликовано в Интерпоэзия №1, 2022