Юрий Татаренко. ЗАГАДКА ТЕАТРА КУКОЛ

Интервью с актрисой и режиссёром-постановщиком БГТК Ольгой Штырляевой

Ольга Владимировна Штырляева – режиссер-постановщик Башкирского государственного театра кукол, актриса. Родилась 30 апреля 1972 года в Уфе. Окончила УГИИ, отделение «Актер театра кукол, драмы и кино» и АПРИКТ, получив диплом режиссера театра кукол. Член Союза Театральных Деятелей РФ, участница лаборатории режиссеров театров кукол СТД РФ под руководством В. Л. Шраймана (с 2008 года). Поставила полтора десятка спектаклей в театрах Уфы, Набережных Челнов, Сургута, Нефтеюганска, Улан-Удэ, Владимира. Лауреат театральной премии им. С. Ф. Железкина в номинации «Лучший спектакль театра кукол для детей» за спектакль «Загадки козьей хатки» (2021), специального приза Международного фестиваля театров кукол «Рабочая Лошадка» за спектакль «Носорог и Жирафа» (2018), обладатель Гран-при фестиваля театров кукол «Оле Лукойе» за спектакль «Дикие Лебеди» (2015).

Гимн провинциальному театру

– Насколько сложно оживить кусок ткани, дерева, пластика? Артист берет в руки тряпочку, а публика видит дерево на ветру – как так?
– В этом вся загадка театра кукол. Мы прикасаемся к чему-то неизвестному и не всегда понятному – это правда. Кукла – перчаточная, тростевая – продолжение тела актера. Который становится проводником эмоции и транслирует эти эмоции в зал.
– Это как-то нарабатывается? Или ощущение единства с куклой – врожденное качество?
– Тут речь идет о двух частях одного целого. Да, мастерство, конечно же, нарабатывается, так сказать, ремесло, навык. Но другая составляющая не подвластна ничему. Это талант. И это врожденное качество. Возможно, кто-то со мной не согласится…
– Правда ли, что ваши коллеги обращаются с куклами чрезвычайно бережно, практически как с детьми?
– Так и есть. Актер передает частичку своей души в абсолютно неживое. И это неживое становится живым. А как можно бросить живое, обидеть его? Конечно же никак!
– Поговорка «Ах, если бы молодость знала, ах, если бы старость могла» имеет отношение к труппе БГТК?
– Знания и умения с годами накапливаются. Значит, по-прежнему можно утверждать, что молодой актер может знать и понимать в профессии меньше, чем актер опытный. Что касается возможностей старости – тут можно поспорить. В театре кукол словно и не существует такого понятия, как старость. Не знаю, с чем это связано, но наблюдаю это по более старшим коллегам. Мне самой тоже очень интересно работать со взрослыми актерами. Тут хочется сказать пару слов об актрисе нашего театра, заслуженной артистке Альбине Шумячер. Я очень люблю работать с ней. Меня и своих молодых коллег она просто поразила на двух спектаклях, премьеры которых мы сыграли прошлой осенью. И в «Знаменитом Незнайке», и в «Кошкином доме» у Альбины Раиловны непростые роли – друг Незнайки Гунька и Курица. Мало того что ее кукловождение тростевой куклы безупречно, она еще наравне с молодыми выполняет все поставленные мной задачи, связанные с пластикой, перестановками и так далее. Молодежь, конечно же, влюбилась в нее. Думаю, Альбина надолго останется примером нестареющего мастерства!
– Есть еще одна поговорка – «Тяжела и неказиста жизнь российского артиста». Актуальное высказывание?
– Посмотрите фильм 2007 года «Тупой жирный заяц» – это гимн провинциальному театру. Мы с коллегами, глядя на экран, то смеялись, то плакали.
– Кто ограничивает вашу режиссерскую фантазию?
– Никто.
– Пофантазируем – у вас появилась возможность пригласить в театр Сергея Безрукова. Какую роль доверили бы ему?
– Сергей Безруков – потрясающий актер, который может сыграть кого угодно. А вот интересно, смог бы блеснуть в роли Паучка в каморке Папы Карло? Да так, чтоб вся тяжелая судьбинушка этого героя, его одиночество и безысходность затронули сердце пятилетней девочки? Вот не знаю…
– Что бы вы ответили юному зрителю на вопрос: «Я знаю, про что сказка “Три поросенка” – зачем мне идти в театр на этот спектакль?»
– Да, согласна, если знаешь какую-то историю, что в ней происходит, как она закончилась – зачем снова идти и смотреть этот сюжет? Но дело в том, что театр – не документ с сухим перечислением событий. Театр – это кусочек жизни. А настоящий театр – другая реальность, где последовательность событий, возможно, менее важна, чем эмоции, рожденные от этих событий, свидетелями которых мы становимся.

Путь на сцену

– Насколько долог и тернист был ваш путь на сцену?
– Не очень долог и вряд ли тернист. В 1994 году я поступила в Уфимский государственный институт искусств – на курс Павла Романовича Мельниченко, режиссера, педагога, заслуженного деятеля искусств БАССР. У нас был замечательный курс: Ксения Соловьева, Айгуль Валеева, Оксана Канчурина, Екатерина Кочурова, Светлана Мотина, Руслан Хаматдинов, Азат Ямуров, Максим Крупский, Мадина Аргун… В силу разных жизненных обстоятельств не все они остались в профессии, дороги у всех оказались разные. Сегодня в театре с нашего курса из «непризнанных гениев», как мы стали себя называть после смерти нашего учителя Павла Романовича, остались только я и Екатерина Кочурова. Но, несмотря на это, мы со своими однокурсниками навсегда остались «одной крови»: все мы – дети Павла Романовича, выдающегося человека, педагога и режиссера. Он навсегда остался в моем сердце.
Работать в театре мы стали с третьего курса. Мы были заняты в идущем репертуаре. Да, роли у нас были небольшие, в большинстве случаев – помощи, но работать на одной сцене со взрослыми актерами, со своими педагогами – народной артисткой Республики Башкортостан Шарафутдиновой Ольгой Юрьевной, народным артистом России и народным артистом Республики Башкортостан Ахметшиным Айратом Акрамовичем – было еще большее удовольствие. После окончания института в 1998 году меня приняли в штат театра актрисой.
– Получается, в следующем году будет четверть века вашей творческой деятельности! Припомните самые любимые роли – с чего начинали?
– Ролей было очень много – как главных, так и второстепенных. Мне очень дорог спектакль «Холодное сердце», поставленный моим супругом Александром Резниченко, ныне покойным. В нем я сначала сыграла Мать Петера-угольщика, а затем Лизу, его невесту. Обе роли до сих пор в моем сердце. Обожаю роль Мышки в спектакле «Репка», поставленном довольно давно, но идущем до сих пор. Наверное, секрет в этом случае в самой мышке. Кукла Мышки сделана настолько хорошо, что порой ощущение, словно она живет своей жизнью – это одно из мистических проявлений театра кукол.

Настоящий клад

– В какой момент решили попробовать себя в режиссуре? С какими сложностями столкнулись?
– Мною двигало желание самореализации. Идею поступать в московский вуз АПРИКТ (бывшие Высшие режиссерские курсы) подал муж Александр Резниченко, без него я бы не рискнула. Дипломы режиссеров театра кукол получили в 2008-м.
Я защищалась со спектаклем «Пиноккио», поставленным в Башкирском Государственном театре кукол. С удовольствием вспоминаю эту работу – особенно блистательную актерскую игру заслуженного артиста Республики Башкортостан Виталия Щербакова. Это тонко чувствующий, думающий актер с необыкновенным талантом. Большое счастье, что он до сих пор работает у нас в театре и молодое поколение может у него учиться.
Еще моя первая постановка позволила мне познакомиться и подружиться с замечательным художником, легендой нашего театра Наилем Габдулловичем Байбуриным. Работа с ним – большая школа. Она стала для меня фундаментом понимания взаимодействия с художником в театре кукол. Его необычная фантазия до сих пор заставляет меня идти не всегда привычным стандартным путем в понимании жизненного пространства спектакля. Позже мы еще раз поработали с ним, когда выпускали сказку «Жирафа и Носорог». Этот спектакль на фестивале театров кукол «Рабочая лошадка» в Набережных Челнах в 2018 году получил специальный приз «За верность искусству играющих кукол».
Во время учебы в Москве со мной произошло чудо – когда Станислав Федорович отправил нас с Сашей на ежегодную творческую театральную лабораторию под руководством Ирины Павловны Уваровой в театре «Тень». Там мы познакомились с живой легендой, Виктором Львовичем Шрайманом, и получили предложение стать участниками новой лаборатории режиссеров театров кукол СТД РФ под руководством Виктора Львовича. Лаборатория изменила мой взгляд на профессию режиссера, дала мне инструменты для воплощения своих замыслов. Знания, которые я больше нигде не приобрела бы, – настоящий клад. Коллеги-режиссеры, с которыми я познакомилась на лаборатории, стали родными. Я благодарна своему Учителю, Виктору Львовичу Шрайману, за это чудо. И пусть мир будет наполнен такими чудесами.

Что касается предчувствий…

– Как вам кажется, почему крайне мало женщин-режиссеров?
– На самом деле сегодня их довольно много. Другое дело, что успехи режиссеров-мужчин больше заметны.
– В прошлом сезоне поставленный вами в сургутском театре актёра и куклы «Петрушка» спектакль «Загадка козьей хатки» был признан лучшим детским спектаклем года. Когда репетировали, было ожидание подобного успеха?
– Этот спектакль стал лауреатом театральной премии им. С. Ф. Железкина как лучший спектакль театра кукол для детей. Хочу заметить, что мне было особенно волнительно оказаться среди лауреатов этой премии, потому что народный артист России Станислав Федорович Железкин был для меня Учителем. В 2008 году я окончила АПРИКТ (Академия переподготовки работников искусства, культуры и туризма) в Москве, получив диплом режиссера театра кукол. Моими учителями были народные артисты России Станислав Федорович Железкин и Марта Владимировна Цифринович. Это было время большой радости, время открытий. Общаясь с такими удивительными людьми, я многому научилась у них.
Что касается предчувствий… Любой творческий человек амбициозен. Если он говорит об отсутствии этого качества, о ненужности признания, то немного лукавит. Я рада каждой награде. Любой спектакль, который я ставлю, в котором играю, – часть меня. Уже этим он очень дорог. Но каждый день я задаюсь вопросом: своим ли делом занимаюсь? Не ошибаюсь ли?
В 2016 году на фестивале театров кукол «В гостях у Оле Лукойе» в Йошкар-Оле играли мой спектакль «Дикие лебеди». Было ощущение полного провала, после показа я плакала. На обсуждении спектакля столичными критиками ждала разноса. А нас похвалили. А через день присудили Гран-при. Вот вам и предчувствие.

Круг чтения режиссера

– Театр кукол в большей степени, чем ТЮЗ, взаимодействует с юной и взрослой публикой: малыши приходят в театр вместе с родителями, бабушками-дедушками, учителями и так далее. Как вы расставляете смысловые акценты в спектакле? Шутку для взрослых дошкольник не поймет, а сказка про лютики-цветочки или выученная наизусть история трех поросят не слишком интересна старшему поколению…
– Стараюсь, чтобы в спектакле было несколько пластов. Дети считывают свое, взрослые что-то поймут и про себя. Ориентироваться только на одну возрастную категорию неправильно. Хотя в конечном счете билеты в театр покупают родители.
– Круг чтения режиссера – пьесы и рецензии?
– Не только. У режиссера должен быть широкий кругозор. Для этого ему необходимо читать как можно больше – худлит, нон-фикшн, литературу по истории искусства и так далее. Мне нравится перечитывать классику, открывать в ней новые смыслы. То, что прочел в восемнадцать, совершенно иначе воспринимаешь в сорок. Мои любимые писатели, которыми я всегда зачитывалась: Рэй Брэдбери, Роберт Хайнлайн, Курт Воннегут, Стефан Цвейг, Гюстав Флобер и многие другие.

Уметь окрылять

– Больше всего артисты любят меряться понтами, жаловаться на жизнь и мечтать. Согласны?
– Да, актеры все это любят. В силу того, что творческие люди очень ранимы. Поэтому нередко жалуются на жизнь, считая, что достойны большего. И гордятся малейшим успехом. И надеются на какие-то перспективы. Все это – нормальные человеческие проявления.
А еще артисты очень любят, когда их хвалят. Когда идет обратная волна из зрительного зала на сцену. Ощущения – непередаваемые…
– Легко ли ладить с коллегами по актерскому цеху?
– Основные споры происходят на начальном этапе репетиций – в ходе разбора пьесы, ее идеи, логики поведения персонажей. Дальнейшие актерские инициативы и поиски я тоже очень приветствую – значит, актер уже живет в создаваемом мире будущего спектакля.
– Все же не очень понятно, кто же вы – Айболит или Карабас-Барабас?
– Я против клейма на лбу. Я не то и не другое. Мое глубокое убеждение: спектакль должен создаваться в любви. Другого пути нет.
– С этого момента поподробнее, пожалуйста!
– Это просто счастье, когда у артистов и режиссера любовь к материалу, теме спектакля, репетициям, персонажам. И публика ловит эти импульсы.
– Но если у молодого артиста не получается роль – это же слезы, а не любовь!
– Любовь бывает разной. Но режиссер должен уметь окрылять. Я очень стараюсь. Надеюсь, что иногда у меня это получается.
– Обязательны ли в кукольных спектаклях музыкальные номера?
– Нет ничего обязательного, когда речь идет об искусстве. Музыка, песни могут быть, а могут и не быть в спектакле. Все зависит от творческой задачи постановщиков.
– Какая музыка, например, в «Незнайке»? Рэп главного героя в наличии?
– В этом спектакле музыку написал замечательный уфимский музыкант Тимур Хабибуллин, автор множества музыкальных проектов, таких как группа «Санки», Afalina Dreаms и другие. «Незнайка» – наш третий совместный спектакль с Тимуром. Все началось с работы над «Загадками Козьей хатки» в сургутском Театре актера и куклы «Петрушка». Художник этого спектакля – Ильнур Слявчин, автор пьесы – Светлана Чураева. Потом Тимур написал музыку для сказки «Кошкин дом» в БГТК. И вот недавно мы выпустили «Знаменитого Незнайку». В каждом из этих спектаклей совершенно разная по стилистике музыка. В «Незнайке» она весьма необычна для взрослого уха, но легко воспринимается юными зрителями. И это здорово.

Стал путеводной звездой

– В этом году Башкирскому государственному театру кукол – 90 лет. С каким багажом подошел театр к юбилею?
– Наш театр претерпел немало взлетов и падений. Все началось в 1932 году, 5 февраля. В зале Уфимского дворца искусств, где ныне располагается Башкирский государственный театр оперы и балета, состоялась премьера спектакля Башкирского государственного театра кукол «Негритенок Тим». Основателем нашего театра стала народная художница Башкирской АССР, выпускница Строгановского училища Мария Николаевна Елгаштина, которая проработала в нем до 1955 года. Тогда все делали сами: шили кукол, играли спектакли. Необыкновенный энтузиазм помогал во всех трудностях. А с трудностями наш театр, впрочем, как и вся наша страна, сталкивался постоянно.
В тяжелые дни Великой Отечественной войны артисты театра отправились на Карельский фронт поднимать дух бойцов. Сохранилось множество документов и фотографий, рассказывающих об этой славной странице БГТК. В составе Фронтовой группы Государственного Объединенного театра Кукол вместе с нашими были еще артисты-кукловоды из Кировограда, Казани, Астрахани и Ленинграда. Оставшиеся в Уфе (в основном женский состав труппы) продолжали радовать зрителя в столице и районах республики. Афиши того времени рассказывают, какие были спектакли: «По щучьему велению», «Сон Гитлера», «Хирургия», «Золоченые лбы»…
Еще один из ярких этапов развития Башкирского государственного театра кукол, о котором хочется рассказать, начался в 1961 году. Главным режиссером стал Иван Федорович Кулага, которого пригласил директор театра Кашфельгилем Файрушевич Гадельшин. Иван Федорович воспитал плеяду кукловодов. Появилось соцветие великолепных, профессиональных актеров, о которых вспоминают по сей день: Рамиль Искандаров, Галина Мошкина, Александр Корнеев, Надежда Костусенко и другие. Именно в это время совсем мальчишкой пришел в театр Айрат Акрамович Ахметшин, ныне народный артист Российской Федерации. Невероятно интересно слушать его рассказы, байки и анекдоты про коллег и спектакли – про ту далекую и насыщенную жизнь. Айрат Акрамович Ахметшин – выдающийся актер и учитель, воспитавший не одно поколение артистов. Я очень рада, что училась у такого мастера.
Новый этап развития Башкирского театра кукол связан с приходом на должность главного режиссёра Владимира Михайловича Штейна. Он был приглашен директором Наджетом Аюхановым в 1972 году. Штейн – ученик Сергея Образцова, народного артиста СССР, президента Международного Союза кукольников УНИМА. Владимир Михайлович начал ставить в нашем театре первые спектакли для взрослых. Это было время истинного расцвета. Все тогда было необычным и новым для актеров и зрителей: материал, который выбирал Владимир Михайлович к постановке, художественные образы, которые создавала его супруга, художница Марина Борисовна Грибанова, ныне художественный руководитель Московского театра детской книги «Волшебная Лампа». Это время стало для нас, тех, кто пришел в театр кукол гораздо позже, недостижимой вершиной. Какие спектакли шли тогда? «Божественная комедия», «Белый пароход», «Не бросай огонь, Прометей!», «Звезды над пустыней»… При Владимире Михайловиче в труппу поступили молодые выпускники Горьковского театрального училища: Светлана Курепина, Антонина и Юрий Заяц, Владимир и Наталья Гаранина, Игорь и Людмила Капатовы. Многих из них я застала, когда в 1998 году, окончив Уфимский институт искусств, стала артисткой театра. Юрий Васильевич и Антонина Николаевна Заяц по сей день помогают идти правильным путем по дороге творчества. Актерские работы Светланы Владимировны Курепиной помню до сих пор, очень благодарна ей за подсказки старшего товарища.
При Штейне в театр пришел и наш любимый педагог, руководитель курса, на котором я училась, Павел Романович Мельниченко, педагог Уфимского института искусств, заслуженный деятель искусств Башкирской АССР. К сожалению, он не долго был с нами. Когда я училась на третьем курсе, его не стало. Он не дожил до пятидесяти лет. Но и за такое короткое время стал самым родным для всех своих учеников человеком, путеводной звездой, которая ведет нас, не дает заблудиться в темноте непонимания, в темноте разума и темноте души. Вечная память. Недавно его ученица, народная артистка Республики Башкортостан Ольга Юрьевна Шарафутдинова выступила в роли режиссера и восстановила спектакль «Индийская легенда» по мотивам древнеиндийского эпоса «Рамаяна». В свое время спектакль, поставленный Мельниченко, был удостоен высокой государственной награды Индии – премии Джавахарлала Неру.
Сегодня БГТК возглавляет главный режиссер и директор Альберт Имамутдинов. Он, как многие из нас, окончил Уфимский государственный институт искусств, пришел в театр артистом, а потом, окончив Санкт-Петербургскую государственную академию театрального искусства, вернулся в театр режиссером. Альберт Альфритович всегда полон замыслов интересных творческих проектов, это продолжатель лучших традиций нашего театра.

Опубликовано в Бельские просторы №6, 2022