Владимир Богатырь. НАПАРНИК

Начало сезона. Мясо нужно.
Промысел впереди.
Дождись непогоду, а как завьюжит  —
Бери карабин и иди.

За хребет ушёл подшумелый зверь.
Однако жалко бросать.
«Однако, придётся,—  сказал человек,—
Нынче в тайге ночевать».

Человек уже смотрел на огонь,
Когда притащился кобель.
Тогда человек развязал мешок
И дал кобелю сухарей.

Одиннадцать раз повернулся пёс,
Прежде чем лечь на снег.
«Одиннадцать раз  —  хороший знак»,—
Подумал человек.

Усталость в тайге всегда за спиной.
Постель недолго стелить,
А за зверем походишь, так перед сном
И глаза забудешь закрыть.

Человек разомлел от костёрных ласк,
Да и за день крепко устал.
Дров маловато на ночь припас  —
Маленько не рассчитал.

А холод будит. Кабы не он  —
Спи, как смолёвый пень.
Морозом краток таёжный сон.
Скорей бы рассвет и день.

«Чаю сварить, покудова ночь,
Да портяночки подсушить»,—
Встал человек и пошёл приволочь
Пару добрых сушин.

С развилины кедра щерится чёрт.
И чёрт произнёс: «И-и-и раз!»
И острым, как шило, еловым сучком
Человек себе выколол глаз.

«Пихтовый сок… вскипятить воды…»
Опухли щека и нос.
И единственным зрителем этой беды
Был бессловесный пёс.

Пёс с ладоней кровь облизал.
Беспомощна первая мысль.
Сознанье беды  —  слезой в глазу.
В другом  —  кровавая слизь.

Мужчиной был тот человек
И таёжник до мозга костей.
И немало успел повидать за век
Ранений, травм и смертей.

«Было бы хуже лишиться ноги.
Не допрыгаешь без неё.
Без глаза можно. Господь, помоги
Скорее дойти в зимовьё.

Два перевала и три ключа
Недлинных, но путь есть путь,
Как много минут в осенних ночах,
О ночлеге теперь забудь.

Теперь тебя понесут вперёд
Отчаянье, страх и боль.
И опасность сознанье твоё печёт
Хуже, чем рану  —  соль».

Он снял с сука боевой карабин
И достал трофейный фонарь.
И повторил: «Господь, помоги!
Выручал же, бывало, встарь…»

С двумя-то глазами после пурги
Трудно «в пяту» выходить.
А тут от боли мутятся мозги,
Недолго и заблудить.

И трое суток плутал человек.
Поморозился, изнемог.
На колоде он видел лежащий снег,
А думал  —  это порог.

Из подручных сушин разводил костры
И сидел навроде совы.
Замерзал, а казалось ему  —  от жары
Загнило полголовы.

Костёр догорал. Он долго не мог
Себя заставить встать.
Сухари кончал, от воды снеговой
Хотелось соли и спать.

Близка мечта о пуле в висок,
«7,62» при себе.
Мучений нет, и брусничный сок  —
Струйками на снег бел.

С глазу на глаз со своей бедой,
Судьбы недогляд, недо ´мысел.
Мысль поплавком над беды глубиной:
«Мужикам поломаю промысел».

Не о зрячем куске шкуры своей,
Слизи кровавой в руках,—
О фарте тяжёлых охотничьих дней,
О напарниках-мужиках.

Нашли его на четвёртый день.
Помог прибежавший пёс.
Тело в сенях прислонили к стене  —
Под сорок стоял мороз.

Он не дошёл метров семьсот.
Так, ползя, и лежал,
Самокрутной бумаги мятый клочок
В деревянных губах держал.

Накарякал на нём тринадцать слов:
«Прошу, мужики, простить.
Мне самому помирать не с руки  —
Вам не хотел насолить».

Мужики положили ему стоять
В сенях до самой весны.
Почту с бедой за сто вёрст гонять  —
Кому от этого смысл?

Даже шутили: «Пусть-ка придёт
Какой ли бездельник-вор  —
Тут же в сенях в штаны накладёт,
Не успеет скакнуть во двор».

Втроём веселее. Всё ж артель.
В избушке, в тайге, в снегу.
Прощались-здоровкались каждый день,
Идя из тайги в тайгу.

«Иван, покудова. Скоро день.
Не журись. Чё не быват?»
А он молчит, как смолёвый пень.
А вроде как людям рад.

Жёнке его отдали пай.
Сколь добыли  —  на троих.
И в деревне никто так и не знал,
Что охотничал в неживых.

Историю эту мне рассказал
Один «промышленный» дед.
И закончил на том, что таких людей
Теперь и в музеях нет.

«Ноне не та пошла молодёжь.
Ей таёжной науки не знать.
За зайцем спаршшика не найдёшь,
Не токмо берлогу брать».

Опубликовано в Енисей №1, 2019

Вы можете скачать электронную версию номера в формате FB2

Вам необходимо авторизоваться на сайте, чтобы увидеть этот материал. Если вы уже зарегистрированы, . Если нет, то пройдите бесплатную регистрацию.

Богатырь Владимир

Родился в 1951 году в Киеве. Школу окончил в Москве, факультет охотоведения сельскохозяйственного института — в Иркутске. Работал госохотинспектором на Чукотке, охотоведом в Туруханском районе. Сейчас руководитель Тофаларского заказника федерального государственного учреждения «Заповедное Прибайкалье». Страна Тофалария — его поэтическая держава, муза и вдохновение, здесь он проводит восемь месяцев в году. Член Московского отделения Союза писателей России. Автор двух поэтических книжек, изданных в Москве и переизданных в Красноярске.

Регистрация
Сбросить пароль