* * *
У нас почти весёлые глаза,
мы пьём и говорим давным-давно,
но что-то он рассеянно сказал,
и каждый сразу понял: вот оно.
Все жили, шли, вставали в семь часов,
потели летом, кашляли зимой —
чтобы услышать пару странных слов,
зачем — да кто же знает, боже мой.
Для этой цели выбрали его.
Он выйдет в ночь — как выйдет из тюрьмы…
Но мы ему не скажем ничего.
Пусть думает, что он такой, как мы.
КОРАБЛЕКРУШЕНИЕ
Смытый с палубы злой волной
лежит ничком на плоту.
Боже, это и впрямь со мной,
бормочет сквозь дурноту.
Но, видно, я жив, если вижу сны,
жив, если снятся те,
чьи лица к морю обращены
на западной долготе,
в Дублине, Плимуте… Я не труп.
Если бы я погиб,
забыл бы и вкус прохладных губ,
и локтевой сгиб,
где я, медлителен и упрям,
пульс пугливый ловил.
Видно, я здесь, поскольку там
быть не может любви…
Так он думает, и неправ,
к тому же умер вчера.
Предсмертные сны его украв,
играет ими жара.
В Дублине, Плимуте… По ночам,
поисками больна,
бродит она от вещей к вещам
и не находит сна.
Не спят кроты и нетопыри,
и море в густой ночи
шепчет вяло: иди умри
или лежи молчи.
Она бормочет: меня найдут.
Твердит себе: не реви —
ты уже там, поскольку тут
быть не может любви…
Она лежит и считает пульс,
И, стало быть, неправа…
И темнота смеётся: пусть
надеется, что мертва.
* * *
Сказав «Прощай», ты остаёшься жив,
и то же слово выслушав в ответ,
ты застываешь, трубку положив,
и смотришь на какой-нибудь предмет.
Следишь, угрюмый снайпер, вор, шпион,
упрямый испытатель злой тоски,
как в вазе раскрывается пион,
лениво разнимая лепестки.
Теперь ты и цветку, и вазе враг.
Пропасть, как и положено вещам,
они стремятся. Спрятаться во мрак.
Вещей не существует по ночам.
Ты, повторяю, жив, а прочих нет.
Выбрасывая новые «прощай»
в холодный, по ночам горящий свет,
в тебе одном вращается праща.
* * *
Может, мне покажут мир, когда умру, —
Синий шар на чёрном слепом ветру.
Скажут, прожили вы не так чтобы, но вполне,
не бывали нигде — отправим-ка вас в турне.
Вы увидите сверху Родос, Техас, Прованс,
Левантийский берег, что раньше был не про вас.
Убедитесь, что тесен мир и прочен шар,
Не узнали запах? Пот, парфюм, перегар.
Вы вращайтесь тихонько, спутником, не дыша.
А зачем вам вообще дышать, если вы душа.
С вашей смертью качнулись Весы совсем чуть-чуть,
Близнецы попирают по-прежнему Млечный Путь,
тихо свистнул Рак — мол, кончено, наконец,
и пульсирует аккуратно тупой Телец,
и объедет вас кто-то опять на Козе кривой,
Как он делал всегда, пока вы были живой.
Опубликовано в Паровозъ №9, 2019
Lit-Web – удобно, доступно, качественно!