Ветла
Праматерь – старая ветла –
Под окнами родного дома
Морщиной каждою была
Наощупь с детства мне знакома.
Её я гладил по коре.
Шершавого тепла касался.
И ветер времени в дупле
Протяжным эхом отзывался…
Вновь к материнскому стволу
Я через годы прижимаюсь.
Преданий слышу древний гул
И сердцем с деревом срастаюсь.
Тот отзвук в памяти храня,
Душа б для слова не созрела
Без обращения к корням
У векового жизни древа.
В ночном
Ночь посолила звёздной солью
Ржаного месяца ломоть.
И разломила всем на доли
Обугленной картошки плоть.
И сельской ребятни ватага
Пирует у костра в ночном.
Прохладой тянет от оврага
И зябкой сыростью речной.
Гуляет ветер – Сивка Бурка –
По голубому полю ржи.
Такая тишь кругом – ни звука.
И сладкий сон глаза смежил.
Овчинного тулупа ласка
Пропахла дымом костерка.
Приснится на рассвете сказка
Нам про Конька, про Горбунка.
Разбудят фырканье и ржанье!
Увидим въявь, а не во сне
В молочном утреннем тумане
Купанье сказочных коней!
Запах Родины
В летний зной горчит полынь.
Есть в страду отрада.
У реки в тени ветлы
Отдыхает стадо.
О подойники звенит
Молоко парное.
В полдень над травой парит
Марево цветное.
Вот и ливень золотой
Хлынул – долго прошенный.
И зарылся с головой
Он в копне накошенной…
Громыхает, уходя,
Гром – душа порожняя.
Пахнет свежестью дождя
Даже пыль дорожная.
И подкатит к горлу ком
Ягодой смородины.
Как парное молоко,
Пил я запах родины.
Родник
Я воду пил из родника,
Обняв замшелый сруб.
Срывались каплями века
С моих дрожащих губ.
И на меня смотрела Русь
Из бездны, словно миф.
На материнский лик молюсь,
Колени преклонив.
Исток обжёг устами струй
Горючих русских слёз.
Земли родимой поцелуй
Так я в душе унёс.
Юловка
За берег твой высокий
Судьбу благодарю.
Мальчишкой босоногим
Я здесь встречал зарю.
Смеётся речка детства,
Петляя, как юла.
Милей на свете места,
Душа, ты не нашла.
Таким счастливым не был
Нигде я никогда.
Здесь ласточкою в небо
Нырнуть бы навсегда
С высокого обрыва.
И кануть на века.
Лишь облако бы плыло.
Лишь бы текла река.
Русь – Сура
Господи! Какая благодать
В знойный полдень искупаться всласть.
Средь небесно-голубой воды
Как младенец, ближе к Богу ты.
В каждой речке вижу Иордань.
Отдаю тысячелетьям дань.
Русь – Сура прозрачная – до дна
До песка и камушков видна.
Вечерами внятней речки речь
Про огонь погонь и острый меч.
Князь Владимир, словно Иоанн,
Непокорных окрестил славян…
Широко раскинулась река,
Волнами раздвинув берега.
Окунаясь в голубой покой,
Обернулась Русь рекой Сурой.
Ожидание
Золотые сердечки берёзы
Засыпают могильный холм.
Вспомнил я материнские слёзы
И родительский старый дом.
Не вернуться мне больше туда.
Впору сердцу с тоски разорваться!
Не прощу себе никогда,
То, что с мамой не смог попрощаться.
У могилы повинно стою.
Душу ломит невыносимо!
Где ж ты, мама? Наверно, в раю
Золотым своим сердцем ждёшь сына…
Холм могильный
Мне опять живой приснилась мать.
Подошёл, хотел её обнять.
Но она растаяла во мгле.
И не стало мамы на земле…
Мама умерла в начале осени.
Пожелтев, берёзы листья сбросили…
Снег теперь хранит её покой
Долгою холодною зимой.
А весной ей птицы будут петь.
Летом – сосны на ветру шуметь.
На могилу осенью приду.
День в гостях у мамы проведу.
Молча по душам поговорим
До вечерней сумрачной зари.
И всплакнёт берёза надо мной,
Осыпая золотой листвой…
Холм могильный, фото и ограда.
А душа-голубушка – крылата!
От несчастий сохранит навек
Крыльев материнских оберег.
Опубликовано в Образ №1, 2021