ПОСЛЕДНИЙ КОРАБЛИК
Привет из весёлой Греции,
с её острогрудых вершин!
У стен Олимпийской трапеции
намерили сотни аршин.
И тысячи солнечных бликов,
как Божье сияние глаз,
и эха раскат птичьих криков,
как Божий негаснущий глас,
летели с осколками пыли
и бились в стальное стекло…
А мимо кораблики плыли,
куда нас с тобою влекло.
Свой белый корабль заприметив,
безмолвно сказала: «Прощай…» –
и тихо ушла на рассвете
в тот светлый заоблачный край…
ЛЕЙТТЕМА
Я вальс написала детский.
Он был посвящён моей маме.
Пусть вальс этот вовсе не «Венский»,
звучало в нём, как в амальгаме
зеркала чувств – отраженье
любви, постоянство покоя,
что в маминых рук окруженьи
незыблемо счастье земное.
Ещё сочинила я «В путь» –
смешная, забавная пьеска.
Она, как подвижная ртуть,
лейттема душевного всплеска,
в арпеджио с ритмикой фаду
поёт погребальную песню
инерции дней водопаду,
спокойствию и равновесью.
В груди моей зреет протест:
уютно, тепло – всё мне мало.
Бросаю обжитый насест,
и вновь я ищу, что искала!
ОБВАЛ
На кротком и трудолюбивом
Меж скал я ехал на осле.
Л.Колганов
Ты на ослике ехал верхом.
Я кричала вослед: «Мой любимый,
Прокати же меня с ветерком!!!»
Помахал ты мне молча платком
И умчался, ветрам всем вестимый.
Я брела по пустынной гряде,
Вязли в каменной россыпи ноги.
А вокруг никого, и нигде,
И конца не видать высоте
В горизонт уходящей дороги.
Мне вослед хохотал ручеёк,
Огибая, как змейка, пороги,
Но за мною угнаться не мог –
Он покинул лучистый исток,
Я ж к истоку стремилась в итоге!
Я стремилась подняться с тобой
По наклонной, грозящей обвалом,
Я готова была идти в бой,
Но порыв моей страсти земной
Истреблён сатанинским оскалом.
Свет из чрева пустых фонарей
Бьётся в окна, как мошки ночные,
Из каскада замученных дней,
Разливая усталый елей,
Бьются мысли о стены глухие…
ИЗ ЦИКЛА «КОНЕЦ ЭПОХИ ЛЬВА»
Конец ещё одной эпохи судьбы моей –
Эпохи царствованья Льва.
Состарился от ожиданья бог Гименей.
Прогоркла в блюдечках халва…
Венки цветов любви умершей нёс на погост
Душеприказчик царства грёз
И записал на безымянный гроб, крест и пост
Очередной судьбы курьёз.
ТВОЙ ЗОВ
Ты Космос обогрела,
Мой Космос ледяной.
Л. Колганов
Мои глаза оливкового цвета
вобрали зелень ведьминых болот.
В пустую жизнь, как рыжая комета,
я ворвалась – твой самый главный лот!
Сжигая всё в пространном ареале,
я пролетела над твоей судьбой,
И, перепутав все пути в астрале,
на время твоя смерть дала отбой.
Ты полетел, неся меня на крыльях
своих побед и застарелых бед.
Огнём взметнулась прыть моя кобылья!
И не было счастливей этих лет!
Как битый молью, рваный бархат ночи
унёс тебя в провалы черноты
и, как могильный червь, мне душу точит,
зовёт туда, где рядом будешь ты.
ОБЪЯТИЯ
Рыжие пряди средь зелени сосен,
как на параде, развесила осень,
Повсюду плакаты грузде′й и лисичек…
Лесные коряги без формы и лычек
маячат незримой охраной элиты,
где каменных бюстов стоят мегалиты,
растут из земли, как могильные плиты,
и пылью, и горем, и солнцем залиты!
Брожу среди сей пестроты поправимой!
В ней марево дней непрожи′тых, любимый,
в ней яркость обещанной жизни с тобою
при встрече случайной осенней порою.
Плыла кумачом на мирý эта новость!
Искрила кометой грядущая повесть,
сметая устои монашеской жизни,
и – задушила в объятиях тризны.
ИЗ ЦИКЛА «СОЗВУЧИЕ ДИССОНАНСОВ»
В этой жизни
помереть
не трудно.
Сделать жизнь
значительно трудней.
В. Маяковский
Мне чужие зачем перемалывать дни:
обличать, поучать, негодуя?
Напишу о себе, как искала огни-
во, танцуя на углях изгоя…
Экзистенция, самость… И как там ещё
Кьеркегор описал мою сущность
или существование? Боль занесёт
в книгу Красную счастья наличность.
В чём прокол, перебор, в чём планиды прикол?
Будто сердце жмёт в жёсткой ладони
парафраз этих строк; как пощёчины звон,
мой вечерний сюжет на балконе.
Забуревший заката карминовый плед
(не записанный в Красную книгу!)
кроет тщательно краповый солнца берет,
как косарь в полотенце – ковригу.
Нынче – вакуум. Даже комар не зудит.
Море с небом слилось в поцелуе.
Ну, а будет земля из-под ног уходить –
ей отправлю вослед: «Аллилуйя!»
ЖИЗНЬ
…а золотые купола
дарили отблеск веткам –
богатством щедрая рука
разбрасывалась: слитком
вода сверкала в оттиске
от грубого ботинка,
надежды хрупкой проблески
несла в себе пылинка.
В лучах искрилась золотом
дня девственная бязь!
С ударом ночи молотом –
лицом упала в грязь.
Опубликовано в Литературный Иерусалим №34
Lit-Web – удобно, доступно, качественно!