ГЕРМАНИЯ И БЕТХОВЕН
Мы не знали ещё… Как безбожно греховен
И немыслим был дух тех поверженных лет…
Мы узнаем потом… Как бессмертный Бетховен
Леденея увидел их львиный хребет.
И вихрились аккорды над миром несчастным!
И рыдая рвались, задыхаясь в дыму…
А в ночной тишине, роковой и бесстрастной,
Море факелов двигалось в зяблую тьму…
И сжималась Земля в предрассветном трезвоне
И восточных лучей, и резвящихся птиц.
В мелодичных разливах могучих симфоний –
Поднимались кресты самолётов-убийц.
И качалась Земля, как на хлипком карнизе,
Над колоннами пряжек ремней – «С нами Бог».
Лились нежные звуки признанья «Элизе»
Сквозь ритмический грохот свинцовых сапог…
И стонала Земля в их смертельном слиянье…
Русским мальчикам взгляд укрывало листвой…
Но стояла Элиза космической гранью.
И Бетховен играл в небесах над Москвой…
БАБУШКЕ. ДИТЯ ВОЙНЫ
На мне белоснежное платье. Мне страшно. Ужели
В стихавшем аккорде склонюсь благодарно в слезах?
Я с блеском играла в концерте на виолончели!
И плакали струны её на тончайших весах…
Бетховен и Моцарт, Чайковский, Прокофьев и Глинка!
Вы станете мне оправданьем жестокой вины…
А ты в то же время – одна, в отдалённой глубинке –
Меня на руках уносила из ада войны…
Ты помнишь её и сейчас, её ужас и славу.
Как чёрная ночь поглощала сияющий день.
И падал чужой самолёт наземь огненной лавой.
И в диких приплясах кружилась вокруг светотень.
Гудел паровоз. А среди пепелища вокзала
Немецкий пилот с обгоревшим лицом умирал.
И руку его собачонка худая лизала.
И рядом мальчишка безногий на скрипке играл…
А я выползала сквозь едкую гарь «мессершмидта»,
Едва ли умея ходить, в задымлённый простор.
И помнится мне на перроне, народом забитом,
Чужой чьей-то бабушки тёплый взволнованный взор…
А мама лежала среди обгоревших обломков
И, видимо, ангел ей виделся в лике твоём.
И он уносил меня тонкой невидимой кромкой
За тихий, далёкий, обвитый плющом окоём…
Ах, бабушка! Ты ль отпустила меня с красным бантом,
Дотоле не знавшую горечи бед и невзгод –
В столицу, Москву! Чтоб с годами большим музыкантом
Меня мог бы слушать и знать восхищённый народ.
Концертные залы Парижа, Берлина, Варшавы!
И белые туфельки вместо истёртых галош.
Я – гордость страны! Мои пальцы – во славу державы!
А ты… Ты – увидеть меня мукой жажды живёшь…
Я еду к тебе… Ты не знаешь, как страшно, как жутко
Осколком войны погляжу тебе прямо в глаза…
А в них отразится, смеясь колокольцем, малютка.
И капелькой жемчуга скатится на пол слеза…
Меня вознесут к небесам золотые качели.
С пластинки услышится старый забытый романс…
А я – никогда не играла на виолончели…
Играли меня… В подворотнях ночных. В преферанс…
Мне было легко по дороге бесчувственно длинной,
Казалось, лечу, словно ласточка, тысячу лет.
Склонюсь пред тобой прежней девочкой, славной, невинной.
Прости же её. Потому что меня больше нет…
СОЛДАТ ПОБЕДЫ
Ты вернулся домой по обугленным тропам.
И тебе не понять этих подлых времён.
Что в душе твоей? Может быть, трепет знамён –
Тех, что ты водружал в самом центре Европы?
Иль доска у холма из безвестных имён?
Видишь? Звёзды в столице… себя же предавшей.
Нет, не видишь. В глазах – весь в огне окоём.
На развалинах Праги – вы с Евой вдвоём.
Белокурые пряди и взгляд обжигавший.
Сиротливой берёзкой – фигурка её.
Ты оставил любовь… И бесчестно, внезапно
Ощутил на себе длань жестокой вины.
Плыл рассвет под восточную песнь тишины,
И ты шёл по дымящим руинам – на запад.
Под грохочущим небом бессмертной войны.
Как давно это было, старик молчаливый…
Ты её не нашёл. Что же в сердце теперь?
Или лживые стрелки курантов? Иль дверь
От избы унесённая вихрем под ивой?
Сколько пережил ты невозвратных потерь?
Что в груди твоей? Может быть, горечь бесчестья
От тяжёлого вздоха распятой судьбы?
Или тайна тоски безысходной мольбы?
Или пытка горячечной жажды возмездья –
Временам за сожжённые ими гробы…
ДЕТИ БЛОКАДНОГО ЛЕНИНГРАДА
Вереницы афиш… Это – ты?? Нет!! Не верю глазам!!
Это – ты… Белый свет во мгновенье застыл цепенея…
Я невидимой тенью молитву шепчу небесам.
И к горящему нерву души прикоснуться не смею…
О Всевышний мой, сжалься! Зачем ты так немилосерд?
Сколько лет, как безжалостной дланью судьбина лихая.
Не схожу ль я с ума… Это – ты… Фортепьянный концерт.
Пианист – из залитого солнцем чужого Шанхая…
Помнишь? Нас среди мраморных статуй кружил Летний сад.
Мы, юны и прекрасны, куражились мглой снеговою!
Но – одно лишь мгновенье – в горящем дыму камнепад
И зависшая смерть над закованной льдами Невою…
Я увижу тебя. Но и верить тебе не хочу –
Знакам русской кириллицы, тупо в лицо мне глядящей.
Не затем ли держу столько лет негасимой свечу
Над завьюженной Ладогой, где мы расстались, всё чаще?..
Помнишь утро, как руку свою мне протягивал ты?
Как сжималась толпа, а до палубы шаг был ничтожный.
Но Нева предавала нас. И разводились мосты.
И взревел пароход. И я слышала крик твой истошный.
Мы не встретимся. Я столько лет прожила на войне…
Я приду на концерт! И увижу с далёкой галёрки,
Как ты плакал голодным мальчишкой, склоняясь ко мне,
И к губам прижимал моим чёрствые хлебные корки…
Я увижу тебя… Скрябин, Моцарт, Чайковский и Лист –
Станут в преданной памяти вехой моей безутешной.
Но глядит на меня молчаливо седой пианист –
Незнакомой тоскою в глазах – и жестокой, и нежной…
ВОЕННАЯ МЕДСЕСТРА В КОНЦЕ ХХ ВЕКА
Война ещё дышала по просёлкам и шоссе
И где-то там, на Одере, смиренно умолкала.
История романы, мемуары и эссе
Бесстрастной вереницей в бездну времени кидала.
Варшавские руины пепел густо серебрил.
И хором пели птицы на дымящемся органе.
И выживший поляк, в бинтах, меня благодарил
И плача, как в бреду, шептал чуть слышно: «Проше пани…»
О, сколько лет! Ужель она была моей судьбой –
Весною сорок пятого истерзанная Польша?
Но слышится нелепое: «Родная, что с тобой?
Что так тебя тревожит, и со временем всё больше?..»
Но не было меня здесь. Я, как прежде, – на войне!
Где плавилась земля и белый свет дымился адом…
И тайной, и теперь неоценимой, стал он мне.
И полон, как ни странно, лишь одним печальным взглядом…
И он один Всевышней силой преданно храним –
Мне светится далёкой грешной звёздочкой в тумане,
Откуда нескончаемо звенит всё тот же гимн:
Безумное, мучительное эхо: «Проше пани…»
ПОСЛЕВОЕННОЕ ЛЕТО
Светящаяся пыль стеной до неба.
Из печки – сладкий дух ржаного хлеба.
Галоши на ногах. Мне пятый год.
На пальчике – плетёное колечко.
Солдат без ног на липовой дощечке
С колёсами в ладошку у ворот.
Он на меня смотрел светло и кротко,
В одной руке – линялая пилотка,
В другой – блистал зелёный леденец.
И, чем-то засмущавшись на минуту,
Он мне его не отдал почему-то
И белым стал. И страшен, как мертвец.
Он, словно привидение из мрака,
Смотрел в моё лицо, молчал и плакал,
И, видно, явно виделось ему –
Развёрстой бездной небо грохотало,
И смерть свинец лавинами метала,
И он – как бог в клубящемся дыму…
Он ползал в чреве дышащего ада,
Он рыл чужую землю для собрата
В саду близ догоравшего жилья.
Он шёл по пепелищам лихолетья.
Он шёл затем, чтоб в тихом предрассветье
Услышать под Берлином соловья…
Ещё не знала я, что мне, ребёнку,
Та встреча с ним – зияющей воронкой
Оставит дух бессмертия войны…
………………………
Ещё не знала я, что плыли реки
Кровавых слёз безногого калеки –
Счетами моей будущей вины…
ЦЕПЬ ВРЕМЁН
Сколько лет слышишь ты завыванье метели –
В отрешённом раздумье пленительных елей,
В колокольных разливах, триолях дрозда.
Сколько лет в этом странно мерцающем мраке
По московской брусчатке – железные траки
Сквозь тебя, сквозь тебя… Без вины и стыда…
И никак не поймёшь, что там – у водопоя:
То ли сабельный блеск узкоглазой ордою,
То ль звезда из-за древней зубчатой стены…
А оглянешься – тень журавлиного клина,
Марсианским пейзажем – обломки Берлина
И кресты как живые из чрева войны…
И при этом, взгляни, небо так безмятежно!
В пламеневшем закате – Двурог белоснежный,
Восхищённый росток из-под снега и льда!
Отчего ж обернулся ты резко, внезапно
На того, кто ушёл на грохочущий запад,
Чтоб сюда не вернуться уже никогда?..
Представляешь ли взгляд свой – тебя же предавший?
Представляешь ли взгляд, палачом твоим ставший,
От которого в горле – свинцовый комок?..
Но восходит безмолвное солнце с востока.
Над безусым комбатом – берёзовый локон.
И мальчишка глаза твои видеть не мог…
Опубликовано в Новая Немига литературная №4, 2022
Lit-Web – удобно, доступно, качественно!