***
Зима бела, а вечер чëрен.
Фасадов контуры серы.
В ухабах сна, в глубинной хвори
Лежит твой город до поры,
До той поры, едва заметной,
Когда согреет ветерком
И с крыши, пышно разодетой,
Сорвëтся в пропасть снежный ком.
В ливнëвках шумных, водах вешних
Куда-то льдинки поплывут.
Из дома выйдешь – шут потешный, –
Увидишь раннюю траву.
Таких, как ты, полно в округе,
Проспавших зиму мудрецов.
Весна красна, и лист упругий
Из почки высунул лицо.
***
Растаял первый снеговик,
А до второго – дождь и слякоть.
Гирляндой ствол сосны увит,
И мандарина в блюдце мякоть
Ждëт бархатистых твоих рук,
Твоих земных прикосновений.
Декабрь раскинулся вокруг
Сырым дыханием сомнений,
Текучим воском немоты
Водой затопленных деревьев.
По тëмным улицам пустым
Летают космы птичьих перьев,
И мы на кухне у окна,
В статичном контуре квартиры,
Откуда жизнь едва видна,
А двор размокший не отстиран,
Жуëм турецкий мандарин,
И пахнет ëлкой понарошку,
И морось в сумерки гардин
Несëт рассыпчатую крошку.
***
Когда-нибудь уедем в горы
Не загореть, не отдохнуть.
Из рюкзаков хандру и горечь
В ущелье спустим как-нибудь.
Во льдах на пике мирозданья
Среди точëных белых скал –
Снегов нехоженая данность,
Непокорëнный пьедестал.
Не нам подвластен он, но всë же
Во власти мы мятежных чувств.
В Домбае было так погожем.
Пусть будет снова так, и пусть
На склоне гладком и еловом
Нас встретит вновь фуникулëр.
Поедем с лыжами к суровой
Вершине, где лилов простор,
Где кисти Рериха пейзажи
Блестят под глянцевым стеклом,
И в заточении витражном
Мы различимы там с трудом.
Нас ждëт хрустящая долина,
Тоннель сосновый впереди.
Давай прокатимся, путь – длинный.
Легко и суетно в груди.
***
На берегу, в слоистой мгле,
В янтарных отсветах заката,
Среди последствий шторма, где
Песок уложен кочковато,
Идëм на свет пока ещë
За мол не спрятанного солнца,
И чаек бдительный расчëт
Кружит над нами. Из оконца,
Меж небом и морской грядой,
В едва заметных очертаньях,
Резвится ветер над водой,
Волну ваяет скульптор тайный,
И мы встречаем этот звук
На пляже. В громком резонансе
Летит за дюны возглас “ух!”
И глохнет в тающем пространстве.
***
В межсезонье у берега моря
я и несколько чаек. За мной
незначительный лес и на взгорье
затаившийся город. Зимой,
когда вдруг появляются строки,
лучше быть на морском берегу,
и качаться на льдинах широких,
и лежать безразлично в снегу.
Непроглядная пустошь неволит,
плавных линий финальный исход.
В недоступном арктическом поле
ледокол иллюзорный плывëт,
и неясно тут днëм или ночью,
замело тебя, вспенило пляж.
Призрак жизни давно обесточен,
да и сам ты – неброский мираж –
пробираешься в жгучую темень,
копошишься в крупицах пурги,
тянешь провод к заснеженной клемме –
и не зришь, и не видишь ни зги,
только слышишь томительный шëпот
из-под корки замëрзшей воды
и стираешь с лица снегом копоть,
принесëнную ветром седым.
***
Там, где осень шумит на излëте
Из динамиков хриплых дворов,
Там, где ветер игольчатый дротик
Запускает в мишени домов,
Всë ещë пахнет сыростью пряной,
Растворимой кофейной бурдой,
И сосед твой застенчивый пьяный
Подпирает ограду спиной,
В том ухабистом абрисе жизни,
Заповеднике смазанных чувств,
Будет так всë и ныне, и присно,
Как не знает никто, и из уст
Никуда не спешащих прохожих
Разлетятся по миру слова
Всë о том же, о чëм нам негоже,
Глянув смерти в глаза, горевать.
МАЯК
Повеет ветром с побережья,
Уймëтся фосфорный закат.
В глухой провинции безбрежной
На волнорезах чайки спят.
И ты уснëшь, затихнешь позже,
хотя тут дремлют на ходу,
Петляя в соснах осторожно,
Не видя близкую беду.
У моря будни иллюзорны,
А выходных как будто нет.
Маяк, пожизненно дозорный,
Врос в чрево дюн за сотню лет.
И кто-то в нëм играет светом.
В зеркальной башне по ночам
Живëт, не веруя в приметы,
Приветы дарит рыбакам,
По штормовому бездорожью
Ведëт к причалу корабли
Сквозь вспышки молнии безбожной
К разбитым символам земли.
***
Блестит брусчатка, будто лëд,
Коньком расчерченный искусно.
Дождя непрерванный полëт
Тревожит рек дорожных русло.
Подмятый бампер впереди.
На аварийке два таксиста.
Лежит у бровки гнутый диск
В тумане пепельном, мучнистом.
Вползаешь в медленный поток,
Как муха в горлышко бутылки.
Таких, как ты, тут точно сто,
Судьбу клянущих до развилки,
До изумрудного глазка
В косых подтëках светофора.
Ползи и злись, ползи пока,
Не пролетишь сквозь этот город.
Минуешь улицы его,
Разгонишь хмурую машину.
Затмишь собою ветра вой,
шурша по лужам гладкой шиной.
***
По четвергам в том городе тепло.
ядрëный квас и пиво в жëлтой бочке.
В закусочной идëт стакан на взлëт,
И тают зарифмованные строчки.
Звенит трамвай. Пушисты тополя.
Гражданка компостирует билетик.
Застыла в вечной пятнице земля,
Каникулы шагают по планете.
В субботу, вкусной семечкой соря,
Воспрянут мужики на стадионе.
Увидишь ты, как радостью горят
Глаза хмельные. Ты – малой поклонник
Голкипера с эмблемой на груди.
Дасаевым кумира величают.
Воскресным утром выйдешь ты один
Во двор у школы. Пусть тебя встречают
Соседские защитники ворот –
Отличники, прогульщики учëбы.
И скажет кто-то: «Этот сильно бьëт».
Забьëшь им гол, ответишь: «Ну ещë бы».
***
холод виснет за складчатой шторой.
В интерьере – морозный покой.
Заметает тебя снежным сором,
Заметает тебя с головой.
Декабрëм веет в комнате чистой,
Безысходностью зимней поры.
Будний день в тонкой рамке сталистой
Оседает за контуры крыш.
В чëрный омут пикирует птица
То ли заживо, то ли во сне.
Фонаря луч размытый искрится
В твоëм матовом мëрзлом окне.
Открываешь балкон в доме на ночь
В разбросавшую сети метель.
Валит снег из небесного крана
На согретую пледом постель,
И взъерошенный кот на подушке
В грозной позе встречает пургу,
И дымок из фарфоровой кружки
Над столом чертит змейкой дугу.
***
Четыре строчки, два глотка
Густого липового чая.
Лежишь, простуженный слегка,
Как мокрый снег, под пледом тая.
И день за росчерком окна
Размазан шиной по дорогам.
Похоже, с насморком – больна,
Зима чихает на пороге.
Не так уж строен и красив
Промозглый мир в текучих красках.
От кряжей вздутых до осин,
От выходных до будней тряских
Курсивом выложены льды
Над недоступной позолотой.
Ты будешь вечно молодым
И вечно трезвым по субботам,
Одним из тех, кому легко
Идти и плыть до горизонта.
Быть побережьем и рекой
И волны рвать с лихим экспромтом.
***
На рубеже большой страны,
На полуострове балтийском,
Где зимним холодом волны
Песок омыт, и где-то близко,
За перелеском, за холмом
Видны наброски госграницы,
И, отгоняя хмарь крылом,
Летят мятежным клином птицы,
И вслед за ними рвëтся мол,
В ущелье моря уходящий,
И ты пред морем чист и гол,
Стоишь над буной, дышишь чаще,
А за тобой – гудящий лес,
И эти вечные вопросы,
В которых – тайна до небес,
И чëрных пятен мокнет россыпь.
Опубликовано в Новая Немига литературная №4, 2023
