***
Эля в песочнице за ´мок строит,
А Коля рушит его из принципа.
Коля — дракон, а не принц. Но стоит
Эле сказать ему — станет принцем он.
Так заколдован. Заветного слова
Ждёт, чтобы стать кавалером лучшим.
Но, губы поджав, Эля за ´мок снова
Строит. Чтоб Коля его разрушил.
***
Пока не схлынула вода
И на плаву наш бедный катер,
Давай сыграем в города,
Не находимые на карте.
Проложим пеший через них
Маршрут, найдя потише бухту.
На посошок вина плесни
На карту, сыгранную будто.
Уткнётся трап в песок сырой,
Следы накроет белой пеной.
Твой первый город, мой — второй.
И так — до края ойкумены.
***
Каждый вечер — света конец.
Одному в темноте так тесно.
Ну какой же я молодец,
Что наутро опять воскресну.
Словно жертвенник нам кровать,
Мрак густой на глаза наброшен.
А давай с тобой воскресать
Вместе, чтоб не бояться больше?
***
Не залипай в сентябрьскую блажь.
Сквозит сова, скребёт по крыше ветка,
Под языком шершавится таблетка,
И темнотою дышит «Отче наш».
Ты чувствуешь, как мир вокруг течёт,
А ты застыл — и на засов избушку.
В печи синеют угли, только вьюшку
Оставь в покое, погоди ещё.
Залает пёс. Другой подхватит вслед.
Нет никого — ошиблись пустобрёхи.
Хватай первач, хромай к своей Солохе,
Пока в её окне мерцает свет.
***
Сквозь дождик сумрачный и мелкий,
Сквозь шум машин и голосов
Застывшим львом глазеть на стрелки
Незамирающих часов.
А время дышит, словно ветер,
И проплывают сквозь него
И эти парочки, и этот,
Почти не ждущий ничего.
Стоит и словно цепенеет,
Построчно превращаясь в лёд,
Где даже днём от Енисея
Проточным холодом несёт.
***
Из мира нижнего и верхнего,
Словно почуяв угощенье,
Уже спускаются по дереву
И выползают из ущелья.
А мы глядим на небо синее,
На землю, что теснее ночи.
И между нами непосильные
Пространство с временем бормочут.
Зеваки рты, глаза разинули,
Но мы застыли — и ни слова,
Как будто шторки вдруг раздвинули,
А мир ещё не нарисован.
***
Жил как не дома. Дома не жил с тех пор.
Знал о Содомах только со слов Гоморр.
Не оттого ли аж со времён седых
Был недоволен — хоть выноси святых?
Словно за кадром произносил слова,
Веря, что правда — это во рту трава.
В то, что приснится, верил, как в свыше знак.
Знал, как ужиться. Жить вот не понял как.
***
Не надо суетно тревожиться
И ставить сызнова заслон,
Когда улыбчивую рожицу
Вдруг занесёт в твой телефон.
И он, подсевший и заблоченный,
Издаст всего один смешок.
Как будто зябкий полдень облачный
Вдруг солнцем ветреным обжёг.
***
Время в соседней комнате
Инаковее, чем здесь.
Ты ведь в соседней комнате
Невероятно есть.
Слышу тебя, как будто
Чувствую твой испуг.
Тише, будить не буду.
Чтоб не проснуться вдруг.
***
Дверь отворяется, как выдох.
И, ошалев от мелочей,
Себе командуешь на выход
Без обещаний и ключей —
Туда, где свет почти неведом,
Но есть пространство под рукой.
Как будто выскочил за хлебом
И позабыл: кто ты такой?
***
Время нарежут, как в Рождество пирог.
Скушай за папу, тяпни стакан портвейна.
Кончились карты, но, изучив Таро,
Можно добраться и до глухой деревни,
Где на скамейке мудро весь день дремать,
Где в тридцать три лишь только и входят в силу,
Где под капустой утром находит мать
То ли младенца, то ли почти мессию.
***
Среди твоих лесов, и речек, и полей,
Среди твоей души, бессовестно раздетой,
Дым птичьих голосов становится светлей,
Тем самым завершив взросление рассвета,
Где влажная тропа, как пущая судьба,
Трусит лохматым псом сквозь тернии и кущи.
Уткнётся невпопад в грядущую тебя,
И станет невесом весь опыт предыдущий.
***
В журавлиных поисках корабля,
Знающего путь до твоих аркадий,
Ты постиг, что узел — уже петля.
Если сил распутать его не хватит,
То руби швартовы ко всем чертям,
Парус ставь тугой на своей скорлупке,
Правь к закату голову очертя,
Загибаясь не от огня в желудке.
И когда причал ускользнёт в туман
И матёрый штурман отыщет пеленг,
Можешь сколько хочешь сходить с ума,
Оттого что вряд ли сойдёшь на берег.
***
Уходить надо прочь налегке,
Чтобы стало светло там, где пусто.
Плыть листом по осенней реке
Вплоть до самого снежного устья.
Не спешить никуда, не грести,
Лишь смотреть, как мерцает звезда, и
Слушать, то ли как сердце хрустит,
То ли время ледком зарастает.
***
Вот жизнь — ребёнок, вот она — старуха.
Из ягод бусы краше, чем из страз.
Мольба души не та же, что и духа,
Но об одном и том же каждый раз,
Когда, украдкой или же танцуя,
Её несёшь к цветочному шатру.
И женщина цветёт от поцелуя
И отпускать не хочет поутру.
***
То часов, то сердца стуком
Измеряешь времена.
Дни оплачены испугом
И с процентом, и сполна.
Сколько ж эдак задыхаться,
Душу в слово продевать?
Никуда не подеваться.
Никого не подевать.
***
Водки холодной пламя,
Резкий до дна глоток.
И завязать на память
Гордиев узелок.
Белые вьются мушки,
Напоминая, как
Время из общей кружки
Пили мы натощак.
Пели, как и плясали,
Первый взрывая снег.
Столько узлов связали —
Не разорвать вовек.
Опубликовано в Енисей №1, 2020