Петр Гаврилин. ГОРЯЧАЯ ВОДА

Смирнов уже набрал код замка и взялся за ручку входной двери подъезда, но замер. На выкрашенной в мутно-бордовый цвет поверхности было криво приклеено бумажное объявление: «Уважаемые жильцы! В вашем доме с 07 по 17 августа будет отключена горячая вода. Администрация».
«Черт! Седьмое же сегодня! Совсем забыл!» — мелькнуло в голове.
— Тоже бесят коммунальщики? — Сзади раздался приятный женский голос.
Смирнов обернулся и увидел смеющиеся чуть-чуть раскосые глаза. Их прелестная обладательница тоже собиралась зайти в подъезд, но Смирнов ей мешал.
— Извините, задумался! — смутился он, открыл дверь и жестом пригласил молодую женщину войти, а проследовав за ней, невольно залюбовался ее фигурой, которую эффектно подчеркивали узкие джинсы.
В лифте она нажала на кнопку десятого этажа, Смирнов — на два этажа выше. На несколько мгновений повисло неловкое молчание, которое нарушила незнакомка:
— А я решила проблему с горячей водой: купила инновационный нагреватель, который даже в розетку включать не надо — от батареек работает.
— Этого не может быть, — возразил Смирнов. — Это я вам как инженер говорю. Электрические водонагреватели и в обычные розетки включать нельзя. Им мощности не хватает. Какие батарейки?
— Не верите? Так заходите помыться, по-соседски.
Увидите все своими глазами. — Она посмотрела ему в глаза снизу вверх, так как была на голову ниже него.
— Неудобно как-то, ведь я даже не знаю вашего имени.
— Неудобно штаны через голову надевать и на потолке спать. Меня Яной зовут. Или ты испугался? — Она внезапно перешла на ты. — Или, может, жена не пустит?
— Да нет у меня никакой жены. При чем здесь это?
Мы едва знакомы. Я — Игорь.
Тем временем лифт доехал до десятого этажа.
Выходя, она обернулась и небрежно бросила:
— Ну так я буду ждать тебя. Приходи часиков в восемь. Квартира шестьсот сорок четыре.
Двери закрылись, а Смирнов физически ощутил, не глядя в зеркало, что лицо его за время поездки на лифте приняло бордовый, в цвет подъездной двери, оттенок. А ведь уже лет пятнадцать, с первого курса института, его никто не мог вогнать в краску.
«Вот это поворот! — В памяти Смирнова проплыл популярный мем из Интернета. — В любом случае лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть».
Он посмотрел на часы. Было без десяти семь.
Смирнов целый час потратил на подбор наряда. При параде на помывку идти как-то глупо. В домашнем — еще глупее, потому что домашние штаны на то и были у него домашними, что в них дальше мусоропровода ходить неловко. В итоге Смирнов достал из дальнего угла шкафа любимые курортные шорты и футболку и тщательно отпарил их утюгом. Потом после недолгого раздумья сменил белье. Мысленно усмехнулся:
«В первый раз в жизни до душа, а не после».
Ровно в восемь он нажал кнопку дверного звонка квартиры Яны. В ответ тишина. Он позвонил еще раз. В голове появилась мысль, что девушка над ним посмеялась. Смотрит в глазок, какой он стоит нарядный со свежим полотенцем в руках, и хихикает.
Смирнов снова нажал на кнопку и в нетерпении подергал за ручку двери. Та оказалась не заперта.
Смирнов просунул голову в открывшийся проем.
— Яна! — позвал он.
Ему никто не ответил. В прихожей горел приглушенный свет. Справа была закрытая дверь в спальню. Слева коридор поворачивал к кухне. Видна было только дверь в санузел, откуда отчетливо доносился звук падающей воды.
— Яна! — еще раз позвал Смирнов.
Он зачем-то, сам не понимая почему, на цыпочках вошел в квартиру и крадучись подошел к двери ванной. Она тоже была не заперта. С гулко бьющимся сердцем он открыл и ее. Сердце последний раз отчетливо ударило в груди и упало. Обнаженная женщина лежала в ванной с разбитой головой, едва прикрытая непромокаемой шторой, за которую, скорее всего, инстинктивно ухватилась, когда падала.
Из душевой лейки мощным напором лилась вода, от которой шел пар.
Смирнов зачем-то потрогал поток. Вода оказалось теплой, будто горячую воду в доме и не отключали. Он открыл дверцу сантехнического шкафа и увидел, что вентиль горячей воды перекрыт.
А на трубе после вентиля установлен черный матовый шар с небольшим экраном, на котором светилась дата, но не сегодняшняя, а пятое число.
Смирнов прикоснулся к шару и почувствовал небольшой гул.
«Заберу-ка я эту штуку, — машинально подумал Смирнов. — Ей она уже не пригодится». Поколдовав с меню на экране, он нашел команду Remove, и шар распался на две полусферы. Он убрал их в карман шорт, вытер отпечатки пальцев на ручках дверей и тихонько поднялся на свой этаж…
Смирнов набрал код на дисплее замка, затем отсканировал отпечаток пальца и уже только после этого вставил ключ. Два щелчка, и тяжелая дверь медленно открылась. В лаборатории горел свет. Смирнов не предполагал здесь на кого-то наткнуться и напрягся всем телом.
— Здесь кто-нибудь есть?
Ответом была тишина. Смирнов прошел через небольшой холл и увидел, что за его компьютером сидит в наушниках Миша Соболев и с упоением играет в какую-то компьютерную игру. Когда Смирнов положил ему руку на плечо, тот от неожиданности подскочил и схватился за сердце.
— Михаил, что ты здесь делаешь?
— Да вот, заигрался. — Соболев смотрел на Смирнова в упор через толстенные стекла своих очков и тяжело дышал.
На его лысине появилась испарина.
— Ты же знаешь, что компьютеры можно использовать только для работы. И на них нельзя устанавливать никакие несогласованные программы.
— Знаю, но мой комп дома не тянет, — виновато зашмыгал носом Соболев. — Да и Ирка не дает поиграть. Каждый вечер дочку вручает мне и норовит сбежать куда-нибудь. Она, видите ли, устает одна дома.
— Михаил, где наша «Маша-Вера»? — перевел тему Смирнов на волновавший его гораздо больше вопрос.
— В сейфе. Где ей еще быть?
Смирнов прошел в соседнюю комнату, где, собственно, и проводились все опыты. Через минуту послышалась его громкая нецензурная брань, что в целом было Смирнову не свойственно.
— Что случилось, Игорь Дмитриевич? — подскочил Соболев с кресла.
— Ее нет в сейфе!
— Так где же она? — Соболев тоже уже зашел в соседнюю комнату и подошел к сейфу.
— Самое удивительное, что она у меня в рюкзаке. — С этими словами Смирнов снял маленький спортивный рюкзак и вынул из него две полусферы, которые он забрал с водопроводной трубы в квартире Яны.
— Зачем вы выносили ее из лаборатории? Это же запрещено! — Соболев вытаращил глаза на коллегу.
— В том-то и дело, что я ее не выносил. И ты не представляешь, как она ко мне попала…
И Смирнов рассказал Соболеву все, что с ним этим вечером произошло, завершив рассказ словами:
— Вот так вот, Михаил! Мы думаем о науке и чистоте эксперимента, а кто-то находит нашим фундаментальным исследованиям прикладное назначение. Я бы до такого никогда не додумался!
Мыться водой из прошлого!
Соболев во время монолога Смирнова внимательно изучал одну из двух полусфер.
— Это не может быть наш прибор! Это копия.
— С чего ты взял?
— Если кто-то придумал использовать машину времени как бытовой водонагреватель, то для того, чтобы вы вот так с ней столкнулись, нужно, чтобы было хотя бы мелкосерийное производство.
Это просто по теории вероятности. Иначе это всего лишь невероятное совпадение.
— Голова кругом! — Смирнов забрал полусферы у Соболева и вместо того, чтобы убрать в сейф, стал фиксировать его на лабораторном столе.
— Что вы думаете теперь делать? Звонить в полицию?
— Ты с ума сошел! Это равнозначно тому, чтобы похоронить всю нашу работу и подарить ее к тому же спецслужбам. Когда эту Яну найдут, вскрытие покажет какой-нибудь сердечный приступ. Мало ли что его вызвало!
— А что его, кстати, вызвало?
— Пока я этого сам не пойму. Может, что-то искажается в пространственно-временном поле из-за открытых зон машины времени. Или как-то меняется сама материя при прохождении через время.
Смирнов решил, что пришло время для маленького эксперимента, до которого у него раньше никак не доходили руки. Он открутил время на дисплее на двое суток назад и установил внутри прибора диктофон. Может, звуки из прошлого, которые он там услышит, если получится их записать, прольют свет на произошедшие события.
Спустя двое суток Смирнов сидел перед компьютером и устало смотрел на монитор. Двухсуточная аудиозапись очень долго подгружалась. Но не прошло и часа, как она выстроилась на экране в тонкую горизонтальную линию с редкими всполохами.
«Неужели получилось?» — сердце бешено заколотилось. Смирнов стал слушать отрезки записи, на которых были звуки. На многих из них был он сам.
Но вот наконец он услышал, как Соболев отвечает на телефонный звонок и нелепо врет своей жене о том, как он занят на работе. Это было настолько забавно, что Смирнов рассмеялся.
Но затем послышался писк, которые издавал сейф при наборе кода. Получается, «Машу-Веру» взял он!
Лучший аспирант! Почти друг!
В этот момент на записи зазвонил телефон. Соболев чертыхнулся и ответил из-за занятых рук по громкой связи:
— Але!
— Привет, любимый! Прибор у тебя? — Искаженный динамиком женский голос тем не менее показался знакомым.
— Держу в руках. Может, не стоит этого делать?
— Что значит не стоит? Мы же с тобой вчера прекрасно слышали, как в закрытом кране зашумела вода. Значит, наш план удался.
— Меня пугают игры со временем.
— Тебя должно пугать, что твоим гением пользуется эта бездарность Смирнов! Ему достанется вся слава от этого изобретения! А по справедливости это твои гениальные мысли! Думаешь, я не знаю, как бездарная профессура на аспирантах выезжает?..
Смирнов нажал паузу. Картинка складывалась неприглядная. Соболев украл прибор под руководством какой-то женщины, чтобы отнять у него это изобретение и присвоить себе. Но при чем здесь горячая вода?
Смирнов снова запустил запись.
— Ну он умеет направлять мои мысли в нужное русло.
— Для этого не нужно быть гением. И если ты хочешь, чтоб тебя направляли, теперь этим займусь я. Ты же помнишь, как я это умею. — Последняя фраза была произнесена делано томным голосом.
— Хорошо. Я поеду на квартиру. Нужно установить «Машу-Веру» и встретить твою эскортницу.
— Не мою, а нашу. Между прочим, эта девочка стоит очень недешево. Ты помнишь, что ей нужно сказать?
— Да.
— Повтори.
— Мы подготовили сюрприз другу, у которого давно не было женщины. Ее задача — познакомиться с ним и пригласить в квартиру. После этого она должна заняться с ним любовью в душе.
— Не совсем так, милый. О том, что наш тоскующий друг давно не ведал женской ласки, я рассказала сама. Ты должен сказать то, что может знать либо любовница, либо друг, которому случайно сболтнули о своих предпочтениях. Ты должен сказать, что твоего друга больше всего заводит секс в душе. Поэтому оптимально вам с него и начать.
— Ой, понял я. Понял. Все скажу, как ты сказала. — Соболев нервно запыхтел.
— Люблю тебя! Как закончишь с Яной, сразу приезжай ко мне.
— Хорошо.
— И не вздумай с ней шалить.
— Не вздумаю. Пока-пока!
Разговор закончился. После этого послышались шаги, и на записи все затихло. Стало еще непонятнее. Эта парочка решила устроить ему интимное приключение с использованием машины времени, но что-то пошло не так, и прибор убил Яну. Зачем им это делать, если они собираются отнять у него прибор? Компромат? Но это нелогично. Сейчас не те времена, чтобы из-за такого рушились научные карьеры. Или прибор должен был убить его? По спине побежали предательские мурашки. Но как прибор мог это сделать?
Надо ехать к Соболеву! Без предупреждения.
Дома у Соболева Смирнов застал его заплаканную жену Ирину. Она и так не особо красива, а сейчас была совсем растрепанной, что вызвало у Смирнова некоторое чувство брезгливости. У ее ног испуганно вертелась девочка лет трех, маленькая копия мамы.
— Миша не ночевал сегодня дома и не подходит к телефону. Наверное, с ним что-то случилось!
Вы поэтому пришли?
— Вообще-то нет. Я, наоборот, рассчитывал застать его здесь. У меня к нему разговор. Но раз его нет, то я…
— Не уходите! Мне страшно.
Смирнов зашел в квартиру, разулся и прошел на кухню.
— Вы говорите, вам страшно. Чего вы боитесь? — начал он разговор.
— Миша сильно изменился в последние два месяца.
Смирнов пристально вслушивался в интонации женщины. На записи точно звучал не ее голос.
— Стал сильно задерживаться на работе, возвращался уставшим и нервным. Даже не ужинал.
— Не знаю, что и сказать. У нас нет каких-то безумных переработок. Единственное, я как-то застал Михаила поздно вечером, когда заехал за вещами. Он играл в какую-то компьютерную игру.
— Компьютерную игру? Я думаю, что у него появилась женщина!
— Не знаю, — зачем-то соврал Смирнов. — Мы с ним почти никогда не обсуждаем личную жизнь. Но мне кажется, что он не такой человек.
— Вы думаете? Тогда с ним точно случилось что-то ужасное! Надо идти в полицию!
«Полиции мне только сейчас не хватало», — подумал Смирнов и сказал:
— В полицию вы всегда успеете. Лучше скажите: у вас есть хоть какие-то мысли, где он может быть? Или телефоны друзей, с которыми он часто общался?
— Нет. — Женщина всхлипнула.
— А Миша есть в соцсетях? Там можно посмотреть его друзей. Может, вы что-то вспомните, когда их увидите.
Женщина после этих слов подскочила и удалилась в комнату, откуда принесла дешевый ноутбук с фразой:
— Всегда или играл, или в соцсетях сидел.
Ирина открыла страницу мужа. У него было не очень много друзей, поэтому Смирнов очень быстро увидел среди них Свету и невольно вздрогнул.
В голове пронеслась фраза: «Ты должен сказать то, что может знать либо любовница, либо друг, которому случайно сболтнули о своих предпочтениях». Странно, что он сразу не обратил внимание на эти слова, ведь он никогда не обсуждал свои предпочтения в сексе с Соболевым. А со Светой не только обсуждал, но и реализовывал. Теперь он был уверен: на записи из лаборатории был именно ее голос.
— Кого вы знаете из этих людей? — спросил Смирнов после паузы.
— Только двух одноклассников. — Женщина всхлипнула.
Смирнов подъехал к знакомому зеленому забору, заглушил мотор и открыл окно. На участке стоял пусть не коттедж, но добротный двухэтажный загородный дом со всеми удобствами, предполагающий круглогодичное проживание. «Здесь даже не шесть соток, а десять или двенадцать», — вспомнил Смирнов. Единственное, было видно, что дом давно не красили, и синяя краска выцвела, а местами облупилась.
С учетом того, что до города от этого садового товарищества — пятнадцать минут на электричке, Света давно сдала свою городскую однушку и перебралась на постоянное место жительства сюда.
Забор был сплошным, высотой два метра, хотя Света и говорила, что тем самым нарушаются какие-то нормы. Смирнову это было на руку, поскольку позволило подъехать к дому на автомобиле незамеченным. Тем более на участке во всю ругались на повышенных тонах, не боясь быть услышанными, мужчина и женщина. Смирнов сразу узнал в них Михаила и Свету.
— Он никогда не догадается, что это мы! — Соболев скорее пытался убедить себя, чем Свету.
— Меня мало волнует этот факт. Он должен быть мертв!
— Мне надо было его лично зарезать?
— Нет! Твой дурацкий план должен был сработать!
— Я не виноват, что твоя эскортница в душ полезла до его прихода, а не вместе с ним! Я ей сказал, что он любит совместный душ, а не чисто вымытых баб!
— Дурень! Вот она и залезла в душ перед его приходом, чтобы там его встретить во всеоружии!
— Может, и так. Но не мог же я ей рассказать о ее настоящей роли! Представь, что я предложил бы ей стать киллером-камикадзе, а не путаной, которую друзья заказали для живущего без женщины стеснительного друга. Она бы согласилась?
— Какая теперь разница? Это ты виноват, что мы попали в такой переплет! Растяпа! Как я могла довериться тебе? Нужно было просто не на пять секунд напряжение на трубу дать, а минут на десять!
— Ты больше ори на все участки! Нам только не хватает, чтоб нас кто-нибудь услышал и полицию вызвал.
Последняя фраза возымела действие. Парочка сразу зашушукалась так, что Смирнов из всего разобрал только «Пойдем в дом», и удалилась.
«Итак, они пытались меня убить. Теперь это однозначно. — Смирнов уперся головой в руль. — Точнее, Света пыталась меня убить руками Соболева. Но зачем? Мы же с ней нормально расстались.
Разбогатеть на моей разработке сложно: в массовое производство ее не пустят чекисты. Теперь же с помощью “Маши-Веры” можно подслушивать, о чем Ленин со Сталиным беседовали, при необходимости.
Неуловимый жучок! А когда я придумаю, как проникать в будущее, то сложно вообразить, какие у меня будут возможности!»
Внезапно с участка раздался душераздирающий крик. Смирнов выскочил из машины и бросился к дому. Калитка оказалась не заперта. Он стремглав пронесся по знакомой дорожке между цветниками и через какие-то секунды был уже в прихожей.
Там ничего не изменилось. На вешалке весел ворох дачной одежды, включая ту, которую оставил здесь сам Смирнов. Он пробежал по комнатам первого этажа, но никого не обнаружил. Наконец, с громким топотом вбежал на второй этаж, где были расположены спальные комнаты.
В одной из них на кровати сидела обхватившая двумя руками голову Света, а на полу лежал Соболев, на серой футболке которого в районе груди расползалось темно-красное пятно. Предавший его коллега был еще жив. Встретившись с ним взглядом, Смирнов увидел в них лишь недоумение и подумал: «Наверное, именно это все чувствуют в последний миг. Один глупый вопрос: неужели это всё?»
Света разглядела, кто вошел в комнату, и закричала срывающимся на визг голосом:
— Как же я тебя ненавижу! Как же я тебя ненавижу!
— Но за что? — Смирнов совершенно растерялся.
— Почему? Почему я? Почему ты выбрал меня?
— Черт возьми! — Смирнов подошел к Свете и схватил ее за запястья. — Ты можешь объяснить мне, что происходит? Зачем ты все это сделала?
Ответом был безумный хохот:
— Зачем? Ты спрашиваешь, зачем? Да потому что ты приказал мне!
— Я?
— Ты! Из будущего!
— Но этого не может быть! Зачем мне убивать себя?
— Ты каждый вечер мне это приказываешь по радио на частоте 101,7. Хочешь, запись включу?
Она достала телефон, долго в нем рылась, пока наконец не послышалось какое-то шипение. Света явно записывала на телефон через динамик, но запись получилась достаточно хорошего качества, чтобы разобрать слова. Смирнов услышал свой голос: «Света, здравствуй. Это я, Игорь Смирнов. Чтобы ты поверила мне, сообщаю, что у тебя на левой ягодице родимое пятно. Первый секс у нас был на твой день рождения. Первым шагом к нашему разрыву была ссора в Айя-Напе из-за того, что я выпил слишком много бесплатного виски в баре отеля.
Надеюсь, этого достаточно, чтобы понять, что это действительно я. Я посылаю тебе это сообщение из будущего, надеясь, что ты по-прежнему слушаешь эту радиоволну. Я буду повторять его ежедневно в течение месяца. Мое изобретение, машина времени, приведет мир к катастрофе. Заставить меня отказаться от дальнейшей разработки невозможно.
Более того, ты пыталась. Но я тогда, в твое время, был слишком увлечен своей работой, так что лишь поблагодарил тебя за предупреждение и пообещал не доводить до катастрофы. Глупец! Единственное, что ты можешь сделать, чтобы спасти человечество, — это убить меня и Михаила Соболева, моего коллегу. Только не пытайся меня отравить: меня откачали. Нужно какое-то верное средство. Но мы вдвоем должны обязательно умереть в твое время, чтобы не погибло все человечество в то время, в котором я нахожусь сейчас».
Запись остановилась. Повисло долгое молчание, которое нарушил Смирнов:
— Но, если Соболев мертв, сегодня сообщение будет другим. Или его вообще не будет, если в нем отпадет надобность.
— Давай дождемся восьми вечера, Игорь! И послушаем.
Несколько часов прошли в тягостном ожидании.
Они сидели рядом и смотрели на коченеющий труп Соболева. Без пяти минут восемь Света поднялась и сказала:
— Пошли.
Они спустились на первый этаж и вышли на веранду. Света включила радиоприемник, из которого раздалась заставка перед очередной песней.
— Сейчас начнется!
В какой-то момент радио захрипело, музыка прекратилась, и Смирнов услышал из динамика себя:
— Игорь, что ты стоишь, как идиот. Убей ее! Немедленно!