Ольга Полянина. ТОЧНЕЙШИЙ НЕДОЛЁТ

* * *
Синичья строчка с опечаткой
Кошачьей лапы. «Первый снег».
Два слова – шерстяной перчаткой,
Обтягивающие тесней

Качели, ветки, ветку снова –
Опять оставят – щель не щель –
Зазор известный между словом
И снегом – мерою вещей.

* * *
Горсть разжимается – сыпятся из горсти
Птицы и снег. Расправляй, как помнишь,
Оконечья снежинок – каждое из шести,
Крылья – вот ангел в помощь.

Справишься – примут в большую игру,
Та ещё акробатика:
Лица разглаживать встречных старух,
Представляя, куда бы бантики.

* * *
Удивленье расти
Удивительной было работой:
То читаю, а то человечков леплю.
Снова мне на пути
Это дерево вполоборота,
Мост, защёлкнутый сотней железных «люблю»,

Но висящий на том,
На единственном, давнем;
Снова маятник ходит, как сменка в мешке.
И прабабушкин дом,
И смешное, ушастое – «ставни»,
Только вдвое крупнее на цифровике.

Полукруг ночника,
Обрезающий угол кроватный,
Даже сон о тебе наконец-то «ноль плюс»,
Даже гость без звонка…
Ну, да я возвращаюсь обратно
И поэтому не удивлюсь.

* * *
Как будто стал непромокаем,
И гул стоит, не пропускает
Гул настоящий, городской.
Спам не приходит, снег мелькает.
Забавно: паника такая,
А должен быть покой.

* * *
Бубликом, рамкой, воздушной петлёй,
Строчкой забора и голой
Строчкой, и сразу же голой землёй
С предполагаемой флорой –

Огораживание пустот!
Две таблички (хороший выбор):
Посторонним, как водится, что-то про вход
И себе, как всегда, про выход.

* * *
Уфимцы –
Мы привыкли платить на выходе.
Это очень удобно.
Можно достать крупную купюру
И вывалиться в сугроб
Проклятым, почти убитым,
Но бесплатно.
Автобус может сломаться
Перед нужной остановкой,
И ты выходишь вместе со всеми,
Не глядя в сторону водителя.
А главное: такой миропорядок
Приучает нас к тому,
Что на выходе
Нужно будет расплатиться.
И, скорее всего,
Крупной купюрой.

* * *
Стоит, стояла в миске колотой,
То вылакают, то дольёшь,
То обеспеченная золотом
От молока, то просто дождь.

Не выливали, не потрескалось –
Вот – донце, кончилась и всё
Надежда – дудка из оркестрика –
Что мы опять тебя спасём.

Стояла и стоит. Проведаю
Сухую миску – от щедрот
Вдруг молока дадут (мы вредные),
И дождь пойдёт.

* * *
Программа пройдена. Осталось повторенье.
Итоговый повариантный тест.
Зимы и осени глухое говоренье,
Весны и осени пятно и оперенье,
Да просто осень, вставшая окрест.

Так много ждёшь на таинстве повтора
От репетитора – куда же самому,
Пока не встретится тот сухонький, который
Уронит вдруг, не в тему разговора,
Что всё равно возьмут тебя, возьму…

* * *
Ты – ведающий мёд,
«Хозяин», «сам».
Неназываемое, названное мимо:
Точнейший – как учили – недолёт,
И полоса
Задуманного дыма.

И нежность, и печаль,
Но никогда – сама,
Хозяйка, молока и мёда
Жалевшая моим ночам,
Как будто тьма
Числа не требует и рода.

* * *
Всё собери, пошевелись,
Рот разевай, водоворонка:
Опавший лист, замятый лист
И лист больничный на ребёнка.

Всю утварь с логотипом «да»,
А яхта там или торпеда –
Была бы разница. Беда
На звук – практически победа.

Глотни, работай же, набей
Худое горло, пусть в пустую
Волна дробится – из дробей
Я помню не одну шестую.

Пусть выйдет добрый корабел,
Не дожидаясь провожатых,
В простор, под ветер, на пробел,
Тобой нажатый.

Опубликовано в Бельские просторы №1, 2018