***
По кругу, по заезженной орбите
плетётся жизнь у радости в хвосте.
Я на неё однако не в обиде,
ведь дышит дух повсюду и везде.
Я еду вдаль по волчьему билету
и складываю счастьице из цифр.
Но и такого на поверку нету —
пароль, наверно, нужен или шифр.
Гляжу в окно на уличные клипы.
Ответ в уме готовлю на семь бед.
«Билетов нет»,— шумят в аллее липы,
и вся земля закрыта на обед.
Нет ходу тем, кто не ходок по трупам,
на праздник жизни, на Наташин бал.
Дворец сменился стриптизёрным клубом,
а вместо принца лыбится амбал.
Мир подменён, как туфелька кроссовкой.
Сердечный спазм кому-то просто спам,
пир всеблагих — обычная тусовка,
где пища по карману и зубам.
Мне небо льёт серебряные пули,
я бисер слов бессмысленно мечу.
Мы, кажется, друг друга обманули —
мой спор с судьбой закончился вничью.
Придумать жизнь и разыграть по нотам.
Пичугам — петь, деревьям — шелестеть,
такая уж у них с весной работа,
и дождик рассыпает щедро медь.
Всем по трудам, по вере — без обмана.
Холодный день согреется в груди.
А жизнь темнит или глядит туманно,
и вновь неясно, что там впереди.
***
Когда мне было восемь лет —
раздался в дверь звонок.
За дверью принц. В руках букет.
Стою, не чуя ног…
Соседку Таню он спросил.
(Всё было как во сне).
И мне едва хватило сил
сказать: «А Тани нет…
Она на даче». Принц смущён,
расстроен, удручён.
Букет, потисканный ещё,
мне в руки был вручён.
А принц шагнул через порог
и канул в никуда…
Он стал причиной стольких строк,
написанных тогда!
Букет прижавши, как трофей,
приняв его всерьёз,
я на глазах у кухни всей
бегу, не пряча слёз.
И мысли об одном: скорей,
укрыться, словно тать,
от всех за створками дверей,
и плакать, и мечтать…
И было не понять самой
загадку бытия:
букет не мой, жених не мой,
а вот любовь — моя!
***
Твой подарок в сердце отложился,
где-то там под ложечкой храним.
Он как две забившиеся жилки
с именем рифмуется твоим.
Даже в сочинённом мною супе
лишь одно читается: люблю,
даже покосившийся твой зубик
и в носу замёрзшую соплю.
Ты мой несгибаемый солдатик,
принц и нищий, мальчик золотой.
Знаю, я и поздно, и некстати —
с этой глупой песенкой простой.
Бьюсь о стенки ложечкой в стакане,
слышишь — это жизнь моя звенит,
то, что не утихнет в ней веками,
навсегда вошедшее в зенит.
Да, не балерина и не Герда,
но не почернеет и в золе
то, что так отверженно и верно
для тебя лишь билось на земле.
***
Плывёт туман под облаками
и в сказку сонную ведёт…
Там дворник с тонкими руками
печально улицу метёт.
Его изысканные пальцы
несут лопату и ведро,
а им пошли бы больше пяльцы,
смычок, гусиное перо.
О, дворник, не от сей планеты,
с дворянской косточкой внутри,
однажды мне пришёл во сне ты,
как Принц из Сент-Экзюпери.
Метла твоя волшебной кистью
всё украшала на пути…
На сердце так похожий листик
ты разгляди и не смети.
Так сны над мыслями довлели,
что на обложке я вчера
«Хочу быть дворником. М. Веллер» —
«хочу быть с дворником» — прочла.
Опубликовано в День и ночь №6, 2018