И ДРУГИЕ ПТИЦЫ
Собрать все звуки тишины:
И звёздный плач, и снежный шорох,
И шёпот лилий водяных,
В которых
Глаза озёрной стрекозы,
Вместившие и быль, и небыль,
Прошедшему путём слезы
Седьмому небу
Равны, тождественны, под стать –
Ах, до чего ж они похожи!
Зачем весеннее нас так
Расстраивает и тревожит?
Затем, что долго не живёт
Кузнечик радости апрельской,
Затем, что огненный живот
Наполнен нежностью и песней.
Мы выдыхаем этот мир –
И откровенье длится, длится,
И вдруг становятся людьми
Стрекозы и другие птицы.
НАДО МНОЙ
Думала, поймаю на приманку,
Выужу из самой глубины
Песенку потерянной шарманки,
Золотую музыку весны.
Полоскала на мосточке платья,
Вешала цветастые в саду,
Голос твой расслышала некстати
И теперь иду к нему, иду.
Шелестят по следу чьи-то тени,
Раздаётся шёпот за спиной,
И глядят растерянно растения,
Поднимая небо надо мной.
А сквозь это небо льётся солнце
И горит, горит кругом земля,
Лает пёс и под ногами вьётся,
Подгоняя сонного шмеля.
Я иду и думаю: друг друга
Нам с тобой доверила весна.
И играет музыка без звука
И во мне, и даже где-то над.
ЕРУН АНТИНИСОН ВАН АКЕН
Тыквенная рыжая голова
Улыбается искажённым ртом.
По утрам привычно скрипит трава,
Трясогузка мелко дрожит хвостом.
Бочки на задворках полны водой
Пасмурной, в крылатках и семенах,
Сдерживает сердца удары дом,
Не пускает музыку из окна.
Радость горяча, скоротечен дым,
Ловок луч, в дверную скользнувший щель.
Ах, какое счастье – быть молодым,
И влюбляться страстно и вообще.
Яблоко надкушенное в руке
Я держу и вижу, как паучок
Медленно взлетает на облаке,
Бабочку придерживая плечом.
Я грызу антоновки кислый бок,
Слушаю, что шепчет кленовый лист,
А на нас с насмешкой взирает босх –
Изнутри, снаружи и сверху вниз.
ГОЛОС ЗВЕЗДЫ
где сверкнёт беспокойная сойка
голубым опереньем своим,
там дрожанье осин невесомых,
дух смолистый едва уловим.
кровь ударит в виски, по-пластунски
устремится кислица к реке,
свет забьётся, заплещется в лунке,
словно щука в руке.
не теряй ни слезы, ни надежды,
вырастай из земли и воды,
из тоски, темноты, и как прежде
откликайся на голос звезды –
вот и выйдешь живой-невредимый,
безмятежный на вид,
и услышишь знакомое имя,
и увидишь, как время спешит.
СПЕШИТ ЧЕЛОВЕК
Собака за снегом бежит,
И некому утихомирить –
Такая беспечная жизнь,
А свет и прозрачней, и шире,
Резвей и ребячливей лай,
И ёлки выходят навстречу –
И эти объятия крепче
Любого людского тепла.
Собака за снегом летит,
А кажется, прямо по небу,
Попробуй её укроти,
Попробуй, вниманья потребуй,
Когда ледяные огни –
Как призраки близкого счастья,
И жизнь ускоряется, и
Не хочется возвращаться.
Собака за снегом бежит,
Улыбчива и беспечальна,
И в такт головою качает,
И взвизгивает, и кружит,
И смотрит снежинкам в глаза,
Как будто бы старым знакомым,
Всё дальше и дальше от дома,
И не дозовёшься назад.
Собака за снегом бежит,
Спешит человек за собакой,
И щурится, чтоб не заплакать
И важное что-то решить:
Довериться и отпустить
Собаку за снегом, за светом,
За спрятанным будущим летом,
Где солнце подолгу гостит,
Где синяя речка без дна,
И не замолкают цикады,
И в зарослях тропка почти не видна –
Подумаешь, и не надо!
Всё правильно, просто, легко,
Живучка цветёт по оврагам.
Собака бежит далеко-далеко,
Летит человек за собакой.
ВРЕМЕНА ЦВЕТУЩЕГО ВЕРЕСКА
Белорыбицы плывут, плещутся, играя.
Как умею, так живу – вечность постигаю.
Позади меня зима, впереди – зима же.
Вересковый аромат – диковатый, влажный,
Он надмирный и земной – я его вдыхаю.
По реке скользит за мной звёздных язей стая.
Золотится окоём, чешуя искрится.
В сердце тенькает моём заводная птица,
Набирает высоту, в горле звук полощет,
А вдоль берега бегут ивовые рощи,
Ящерицы по корням шустрые шныряют.
Время смотрит на меня и запоминает:
Как я пальчиком вожу вдоль по стрелолисту,
Как плечо таранит жук, доблестный и быстрый,
Как его бросает в дрожь, и сверкают пятки,
Как со мной играет дождь в салочки и прятки –
Паутина на весу вся в слезах прохладных.
Как я на лугу пасу облачное стадо,
Как я подзываю пса, коника стреножу.
И касается лица время осторожно…
БЕССМЕРТНОЕ
На простор выскакивает псица,
Рявкает, распугивая птиц.
Я смотрю в растерянные лица
Коростелей, зябликов, синиц.
Снег рассыпан или свет рассеян,
Облака касаются стогов,
Проплывая, и над нами всеми
Белый разгорается огонь.
И его подхватывает ветра
Ледяная ловкая рука.
Мы не просто живы, мы – бессмертны,
Ну, во всяком случае, пока.
Опубликовано в Литературный Иерусалим №34
Lit-Web – удобно, доступно, качественно!