Сны о Баку
В нашем городе вымерло всё, словно не было тут
Ни весёлых базаров, ни быстро летящих машин,
Ни детей, что гоняли весь день во дворах в чехарду.
Лунный свет, заблудившись в Хазаре, замёрз и дрожит…
Пешеходы, трамваи сновали когда-то вдоль стен
Переполненных шумом домов, что лелеяли жизнь,
И на каждого жителя солнце писало досье
Сотней бликов на окнах, лаская теплом этажи.
Словно полный “Чинаром” кувшин, древний город манил,
Распахнув по-восточному щедро свои закрома,
Предлагал по бульвару пройтись у прибрежных перил
Там, где юность, жасмин и весна всех сводили с ума.
Здесь влюблялись, кутили, читали в трамваях стихи,
Рисковали, когда было ради чего рисковать,
И в могилы ложились в том парке, где с видом лихим
До войны на качелях взлетали – звала синева…
…Город болен. А может, не город, а я заболел?
Вижу странные сны: в ностальгии по людям муссон
Рыщет между домами, качает стволы тополей,
И мне хочется взвыть вместе с ветром шальным в унисон!
Обезлюдел наш город. Заснул и реальность проспал…
Или это – мираж эмигрантской ослепшей души?
Просто жизнь пролилась и течёт вдоль немереных шпал,
За собой в черепки разметав опустевший кувшин.
Вы мой герой
Вы мой герой, и я вас поведу
На кончике пера в огонь и битву,
И вы в боях не будете убиты
У зрителей печальных на виду.
Окрашу словом в светло-золотой
Я лавры вашей несомненной славы.
Уберегу от ран, потопа, лавы
И прочих зол, но не спасу от той,
Что не умеет вовсе воевать,
Не носит лавров, не слывёт царицей.
Но, ей одной желая покориться,
Забудете суровый гонор льва.
Сверкает сталь, и искры врозь летят,
Но, мой герой, опасней страсти пламя!
Любовь легко и властно водит нами
И превращает даже львов в котят.
Замок
Воздушных замков непрочны стены…
Но в твой вошла я, забыв о риске.
Ты там дарил мне тепло Вселенной,
Печаль и нежность стихов искристых.
Красоты мира бросал под ноги,
Звал милым прозвищем в час рассветный.
В чертоге дивном совсем не боги
Варили борщ лучше всех на свете.
Непрочен воздух. Не вечна глина.
Чем я могла постоянство мерять?
А тем, что в вазе моей старинной
Цветы твои никогда не меркли.
Я знала: если растают стены,
Сомнений ветер дохнёт свирепо,
Стеною станешь. Взрывая вены,
Ты сам над нами удержишь небо.
А если время сожмёт нас в длани,
Сотрёт да бросит небрежно оземь, –
Взойдём над миром зарёю ранней,
А лучшей доли никто не просит…
Ожившей сказки надолго ль хватит?
Реальность бьётся в душе со снами.
Теряем веру, но, Бога ради,
Любовь и верность, пребудьте с нами!
Потерянные
Этот лес только наш. Мы приносим дары к алтарю,
Как несли праотцы в благодарность за помощь бессмертных.
Кровью жертв напоим леденящую душу зарю –
Воздадут небеса нам за подвиги полною мерой.
Мы уснём в шалашах в ожидании сладостных снов,
Триумфальные пляски свершив на костях, но приснится
Не весёлый азарт победителей – царственных львов,
А отчаянье псов, заглянувших в пустые глазницы…
С первым солнечным светом забудется тягостный сон.
Рог в поход протрубит. Не считаясь со страшным знаменьем,
Не оставим в живых никого в дикой чаще лесной
И вернёмся домой приручать непокорное время.
Но, наверное, каждый в себе носит зло и войну.
Уничтожив врагов, изводить станем ближних нелепо,
Чем рассердим богов – будут землю вздымать, как волну,
И погонят нас прочь – в отражение жаркого неба.
Покидая наш лес вместе с дымом потухших костров,
Будем падать мы в бездну. Их гнева никто не спасётся…
– Эй, взгляните! Огромная птица из дальних миров,
О надежде запев, опереньем играет на солнце…
Отвлечённо
…С какой луны упала эта грусть
Мне прямо в душу, ласково сияя?
И сколько лун – я подсчитать боюсь –
Покрыли высь от края и до края?
Смотрю поверх событий и голов,
Чужая всем, сама себе чужая,
Избавившись от логики оков,
Прыжком в себя сознанье услаждая.
Не упрекай за отвлечённый взгляд,
Не укоряй за странные привычки,
Ты знаешь, как по осени болят
Слова и звуки, точки и кавычки?!
Я втисну в лист свой одинокий мир:
В реальности ему не поместиться!
Кружу над строчкой, руки заломив,
Не женщина – голодная орлица…
А ты поймёшь когда-нибудь потом:
В пересеченье разных измерений,
Страдающие оба слепотой,
Друг другу мы видны в часы горений.
Но как суметь гореть и не сгорать,
Приобретая видимость в пространстве,
Когда непонимания гора
К плечу приникла тяжко и бесстрастно?
Я не вздыхаю… знаю: там, внутри
Описанных процессов и явлений,
Однажды кто-то трепетно узрит
Мой тайный свет всех лунных откровений…
Встать утром
Встать утром раньше стихов и близких,
Упасть в реальность, держась за веру,
Что снов невнятных моих огрызки
Не брызнут в душу тоской химерной.
Так, ежедневно вздыхая Богу,
Себя нещадно ломать и ранить
В тех лабиринтах, где путь-дорогу
Мне не подскажут ни смысл, ни память.
Найти цель жизни на этом фоне
И к ней стремиться, но по запарке
Привлечь вниманье к своей персоне
Не чем-то нужным, а чем-то ярким,
И вновь исчезнуть в витке спирали,
Срывая тело. Всё – без эмоций…
Ах, если б только мы выбирали,
Куда нам падать, кто где проснётся!
Монолог Чёрной Королевы
Притворившись королевой шахматной,
Расчерчу пространство на квадратики,
И начнёт секунды мне наматывать
Новый блиц. Эй, пешки, не расстратьте-ка
Ни секунды! Время нам отмерено.
В унисон два циферблата кружатся.
Замер конь в углу спокойным мерином.
Зря ладья вперёд пробиться тужится.
Нет согласья между нами, чёрными…
Нет согласья, между ними, белыми…
Да гляжу на битву обречённо я.
Ферзь, прикрыв, растаял за пределами…
Ферзь да пешки – шахматные ангелы!
Души их в кровавом вихре мечутся,
Пропадают… Зажигает факелы
Кто-то в облаках в их память вечную.
Королевой всех времён истаявших,
Братской бойни злополучным лидером,
Я уйду последней, не раскланявшись,
В мир, где наших видимо-невидимо.
Оторвавшись от шаблонов шахматных,
Лишь вздохну, коль встретим пешки белые.
Примирившись с ними, вместе ахнем мы
«Что же, братцы, с вами мы наделали?!»
Зеркальный лабиринт
Октябрь. Кривятся мокрые дома.
По стенам их стекают окна в лужи,
И кажется: ты больше мне не нужен,
Я даже не нужна себе сама…
Что важно? Не испачкать белый плащ,
За листьями нагнувшись для букета?
Не сбить каблук, вонзив его в планету
В продрогшем парке? Горек и манящ
Дух осени… Кругом – чужие люди…
Чуть-чуть-свои собаки в конурах
Скулят – они учуяли мой страх,
Что дождь пройдёт, но нас так и не будет.
Под натиском воды любая твердь
Становится блестящей и прозрачной,
Как зеркало. Не помню я, что значит
Твой взгляд – он в зазеркалья пойман сеть.
Куда ведёт зеркальный лабиринт?
Нас разделив, не выпустит на волю.
Я в гладь стекла гляжу почти без боли.
Там ты и зонт, на нас двоих – один…
Опубликовано в Витражи 2022
Lit-Web – удобно, доступно, качественно!