ПРЕДЧУВСТВИЕ
Этот поезд вряд ли остановится,
Завершив в ночи свой скорбный круг –
Аушвиц, Майданек, Равенсбрюк.
Чёрные вагоны переполнены,
В них не ропот – слабый стук сердец.
Бьют названья в стены злыми волнами –
Бухенвальд, Дахау, Тростянец.
Если жизнь минутами здесь мерится,
Значит, мир наш до конца прогнил.
Горький дым по синим рельсам стелется…
Биркенау, Хелмно, Саласпилс.
Будущее в прошлом открывается –
Разве не для нас тот стук колёс?..
Снова все дороги устремляются
К станции конечной: Холокост…
ЗНОЙ
Неистовое солнце
Прокалывает зонт.
Колышется и бьётся
О землю горизонт.
Взрывается, как порох,
Клубящаяся пыль,
И зной, как древний ворог,
Округу подпалил.
Трава бессильно никнет
В полуденном огне,
Леса безмолвным криком
Исходят в тишине.
И бледной тенью в долы
Спустилась синева,
Но ветер не промолвит
Заветные слова
О долгожданной влаге,
О туче грозовой,
Лишь шелестит бумагой –
Погибшею травой…
ПРЕДЗИМЬЕ
Столько раз отчаянье гвоздило
Мне в лицо холодною волной!
Мол, на что ты, парень, тратишь силы?
Остаётся только перегной
От стихов и песенок весёлых,
От твоих стремлений, слёз и дум.
И гуляет ветер в поле голом,
Как всегда, печален и угрюм.
Ждёшь, что в этом мерзком перегное
Вдруг взойдёт отчаянный росток?
Разве он твоих усилий стоит,
Рук натруженных и сбитых ног,
Недосыпов и ночных прогулок,
И друзей, утраченных легко?
Горизонт твой мрачен, пуст и гулок,
Может, до скончания веков.
Я давно уж не ищу ответов
На вопросы, что всегда со мной.
Просто чувствую, как остывает лето
Перед стужей зимней и больной…
ИУДЕЙСКАЯ ПУСТЫНЯ
Смешенье времён, персонажей, событий –
Жара и песок возрождают из тлена…
Сюда только входишь – и больше не выйти.
Всё в вечность уходит, лишь боль неизменна.
Колодцы тут многих напоят водою,
Но с жаждой расстаться не многим дано здесь.
Искрят виноградины над головою –
И это всё те же библейские грозди…
Лишь здесь замечаешь, как мир бесконечен,
И как неподвластен он пониманью.
Здесь сами собой зажигаются свечи,
И сами собой заживляются раны.
Здесь вряд ли ответы найдёшь на вопросы –
Но здесь и вопросы другие немного.
И тут почему-то безумно непросто
Шагать по проторенной кем-то дороге!
Назло всем запретам выходишь из тени,
Слезинку смахнёшь и сквозь боль улыбнёшься.
И – словно в награду тебе озаренье,
Да только едва ли его ты дождёшься…
* * *
Непогода в Хар-Хевроне.
Солнце скрылось в облаках,
И по горному по склону,
В грязно-белых завитках,
Словно щупая дорогу,
На низины сполз туман.
Здесь пустыня внемлет Богу…
Только всё это обман,
И не внемлет Он пустыне
Ни сегодня, ни вчера.
Здесь в низинах злоба стынет
В дыме дальнего костра.
Ветер слабый и усталый
Стонет в мрачной тишине,
Чтобы всем здесь перепало –
Нам и им, тебе и мне…
ЧУЖАЯ ВОЙНА
Мне приснилась чужая война,
На которой я не воевал,
На которой не пил я до дна
За победу, которой не ждал.
И не рыл я смертельный окоп,
Чтобы мне за могилу сошёл,
И не прятал под каскою лоб…
Но осколок его-то нашёл!
И лежу я теперь на земле
И в бездонное небо смотрю…
Ни в добре не замешан, ни в зле.
И не мёрзну на стылом ветру…
Погружаюсь, как звук, в тишину.
Заметает песками мой след.
Миновал в своей жизни войну,
А уж в смерти её точно нет…
* * *
Старичок со своею собакой
Каждый вечер из дома выходит,
Что-то ищет в кромешном мраке,
Даже если вокруг непогода.
Пёс с любовью глядит на хозяина,
Знает, что их дорожка недальняя.
А вокруг них сгущается тайна –
Старость, сумрак, улыбка прощальная…
«НЕСОКРУШИМАЯ СКАЛА»
Ну что поделаешь, война…
Уходят в вечность наши дети,
Как будто им судьба дана
Сверкнуть во мгле. И всё. И нету…
Лишь поминальною свечой
Вслед наши души догорают.
Не опереться на плечо,
А как прожить, никто знает…
Бессмертье? Бросьте! Лучше нам
Ещё хоть пять минут, но вместе…
И больше веры нет словам
О долге, подвиге и чести…
Уходят мальчики, смеясь…
Но как священна та минута!
Дверь приоткрыта, и на нас
Уже дохнуло стужей лютой…
МАНДЕЛЬШТАМ
В какие-то неведомые даты,
Которых никогда никто не ждёт,
Спускаются небесные солдаты,
Чтоб предъявить за прожитое счёт.
Они сюда приходят неслучайно,
И цель их непонятна, но проста –
Приоткрывают некоторым тайны
И открывают избранным уста.
И мы идём исправно вслед за ними
Туда, откуда нам возврата нет,
И неподъёмным грузом наши спины
Сгибает тяжесть чьих-то мук и бед.
Мы так страшимся новых озарений,
Что были к нам занесены извне.
Лишь жаль немного, что нежданный гений
Всегда сгорает в собственном огне…
Опубликовано в Литературный Иерусалим №32
Lit-Web – удобно, доступно, качественно!