Кристина Андрианова-Книга. КАК УБИВАЮТ ИДЕИ

Выборка фильмов, вышедших на цифровых площадках

По всем известным причинам киноиндустрия (впрочем, вкупе со многими другими сферами искусства, да и не только его) терпит убытки и «выбрасывает» премьеры на разнообразных интернет-сервисах. Зритель выхватывает там что-то интересное для себя в пучине бурно-тревожной эпохи – то надеясь посмеяться, отдохнуть и забыться, то желая погрустить, загрузиться и вспомнить. Вспомнить мир до нового ментального витка, но со старыми, точнее, вечными вопросами и смыслами.
Пытаясь прикоснуться и к смеху, и к печали, выборочно познакомилась с относительно свежими историями отечественного кинематографа. И увидела во всех них, таких разных по форме и содержанию, где-то раненые, а где-то даже убитые задумки и финалы.

«НА ОСТРИЕ»: НЕЖНЫЕ САБЛИ МЕЧТЫ И ОБМАНА

Спортивная драма Эдуарда Бордукова, снятая с прошлогоднего мартовского кинопроката, пришла к аудитории в конце ноября. Режиссеру работать в названном жанре было вполне привычно: в 2015-м он стал «отцом» другого – футбольного противоборства под названием «Коробка» – разве что не основанного на «реальных событиях». Из «Коробки» в сюжет о саблистках и перекочевали Стася Милославская и Кирилл Дегтярь. Первая – в роли Киры Егоровой – выскочившей как черт из табакерки конкурентки лидера сборной Александры Покровской в исполнении Ходченковой. Второй – как комментатор (причем бездарный, судя по унылому бубнежу на пару с такой же дамой) и по совместительству любовник этой самой конкурентки. «Реальные события» – это на 90 % вымышленная, очень вольная интерпретация борьбы за звание лучшей фехтовальщицы между Софьей Великой и Яной Егорян (даже в командном финале на Олимпийских играх – 2016 украинскую сборную, с которой наши боролись за золото, сценаристы неконфликтно заменили на французскую). Так что о соответствии ленты настоящей истории рассуждать не будем. Поговорим о внутреннем и внешнем – содержании и форме.
Возможно, кто-то операторскую работу и похвалит, однако фильм пестрит никого уже не удивляющим slow-mo (не говорите, мол, как еще показать не самый зрелищный вид спорта). Я вам больше скажу: на второй минуте эта замедленная съемка показывает… эм… пятую точку идущего на бой юного дарования в наушниках, из которых, по замыслу создателей, доносится якобы дерзкий (а на поверку раздражающий зрителя) рэпчик. Его поставили даже на титры… В общем, саундтрек для драмы откровенно неудачный. И что тут делают аж два композитора? Понимаем, что хотели показать динамику, стремительность характера молодой да ранней Егоровой, да и накал страстей в целом, и все же ухо режут на мелкие кусочки, а душа просит более вдумчивого лейтмотива – без потока гавкающе-непонятных слов. Ах, да: помимо рэпа в фильме звучит и тема из игры Assassin’s Creed (пафосно использована на параллельном монтаже), и более спокойные вставки – зачем-то на английском.
Видимо, для дальнейшего глубокого раскрытия персонажа нашим порезанным в зачине ушам дается услышать из уст вчерашней юниорки и сарказм 80-го уровня в диалоге с подругой по поводу похода на тусовку: «Смотри не намокни раньше времени». И тут бы сказать «занавес», но нет – история еще в зародыше, и впереди галерея понтовых заявлений вроде «я пришла сюда побеждать, и команда мне не нужна», «это мое место, и я его никому не отдам, ты меня понял?», «это че, за выслугу лет, что ли?» – и, конечно, такие неспортивные дамские истерики…
Периодически появляется чувство, что Милославская-Егорова переигрывает: переперчено, вульгарно, отталкивающе. На кой шут нам такая героиня? Мы должны ей сопереживать или обязаны восхищаться борзой, так сказать, пионэрской молодости? Почему для яркого по характеру персонажа нужно придумывать «вспомогательные моменты раскрытия»: ночные клубы с диким неоном (красный свет этих мест, видимо, символизирует героиню: у нее в киноленте то платье бордовое, то фотосессия в красном), прозвище «русская пантера» на какой-то западный манер, сексуальность самки, неумение себя контролировать – и не только на спортивной дорожке (из серии «сама пошла, сама напилась, сама танцевала – чего хотела-то»)? Это очевидные сценарные костыли, которые наводят на мысль о невозможности прописать персонажа, которого можно раскрыть в диалогах или «камерном молчании», не кричащих деталях, как это, например, сделали и сценаристы, и сам Шайа Лабаф в теннисном кинопоединке «Борг/Макинрой» (а ведь американец с шотландскими корнями был тот еще скандалист). Вдобавок к этому постоянно делается акцент на возрастном разрыве между соперницами (очень относительному прототипу Егоровой было не 19 лет, как в фильме, а вполне «нормальные» по спортивным меркам 22 года, и «соплячкой» ее по сценарному тексту в реальности никак не назвать).
Правы те, кто увидел в ленте истерящих баб, но не выдающихся спортсменок (в домашних срывах не отстает и Ходченкова-Покровская). Неправы те, кто увидел это от первого до последнего кадра. Потому что со второго часа энной эпопеи истеричные бабы наконец превращаются в прорисованных женщин. С качественной игрой и психологическим замыканием «на третьего» – тренера Гаврилова (Пускепалис). С изменениями, превращениями, болезнями роста, выбором между страхом и совестью, беспринципностью и принципами. И только тогда вся многогранность противостояния, сложность дружбы-вражды начинает считываться на уровне сердца. Потому как многие представительницы прекрасной половины человечества знают дуэли, неизбежные в процессе любого внутреннего развития. Именно внутреннего – не карьерного, профессионального, публичного-творческого. Потому что – и пусть сказано тысячу раз – все начинается с победы над самой собой. А там уж дальше, как водится, – и огонь, и вода, и эти, медные… Олимпийские. Золотые.
Быть может, слишком лично, но отдельные фразы просто нельзя не процитировать. Они понятны амбициозным, жестким снаружи и ранимым внутри – тем самым спортсменкам по жизни, которые знают, что, по сути, образные «спарринг-партнеры» есть в судьбе каждого человека. Вот она, правда всякой борьбы: «Это просто кусок железа…» – «Этот «кусок железа» – цель всей моей жизни» (диалог Покровской с мужем); «Олимпиада – это как Эверест», «на Олимпиаде также – помнят только чемпионов»; «А ты как хотела? Ты хотела стать сильной и при этом остаться хорошей? Так не получится. У всего есть своя цена»; «И че ты тогда не ушла?» – «Да потому что упертая»; «Необязательно быть сильнее или быстрее соперника, чтобы победить. Нужно быть умнее. Обмани соперника. Пусть думают, что ты слабая. Обмани всех, а не одну себя»; «Просто посмотри на нее. Смотри на нее». И апофеоз – в речи того же Гаврилова, обращенной к Покровской: «Твоя проблема, Сань, что ты все время для всех хочешь быть хорошей, добренькой. Хороший человек – это не профессия. Добренькие на олимпиадах не выигрывают».
Со стороны – общие пафосные цитаты. И все же, как сказано выше, понятные и выстраданные, а значит, вполне себе правдивые и уместные. А пафос – это «гениальная задумка» режиссера и оператора метафорически показать фехтование в Париже на фоне творения Эйфеля, в Женеве – на фоне Дворца наций ООН (или Вильсона – не помню точно, но дворца); это «не заходящие», трафаретные шутки сценаристов «у нас лучшая в мире медицина» и «это же русские женщины» (вспоминается олигарх Карпов из американского «2012», который глядит на самолет украинской компании «Антонов» и на фразу: «Какой большой!» заявляет: «Он же русский»)… Но есть в сценарии и пара сдержанно-ироничных «попаданий» (например, такой диалог: «Зачем вы ее привязали?» – «А она старших не слушалась. Сейчас воспитываем»). В общем, как у нас часто бывает, «все не так однозначно».
Динамичное, но болезненно-страстное начало перетекает в более ровную, но умную середину и выходит на новый уровень глубины к финалу. Лжебайопик? Да. Не стоит приписывать неуравновешенные характеры и дикие поступки настоящим Великой и Егорян. Да, если бы создатели не переврали сюжет, биографии и мотивации, на выходе не получили бы искомый нерв. Только вот обманывать потенциального зрителя некрасивым маркетинговым ходом, видать, не надоест никогда. Пипл хавает, а кинокоманды идут по проторенной дорожке спортивных драм со времен «Легенды № 17» 2013 года. Кстати, «На острие» даже финал с лебедевским творением повторил: практически все вспомогательные персонажи сидят у телевизоров (какие там новые технические средства, вы что!) – не хватает только героини-врача Усатовой, от переживания за Харламова красящей губы мимо рта…
Проект убивают чрезмерные истерики, надуманные темпераменты, нескладная музыка, а порой и операторские ходы. Идея ранена олимпийской саблей. Но жить будет, ибо она золотая ностальгическая нива «Движения вверх» и прочих чемпионов, стрельцовых, поддубных. Вкупе с такой же эксплуатируемой космической темой.

«САМЫЙ НОВЫЙ ГОД!»: НЕДОБИТЫЙ КИТЧЕМ ПОПАДАНЕЦ

Праздничная история молодого режиссера Антонины Руже и сценаристов Всеволода Ровенского и Насти Кузнецовой, заявленная как фантастическая комедия, постучалась в наши дома странноватым Дедом Морозом еще в середине декабря. Сюжетами о путешествии во времени давно особо никого не удивишь (вспомним хотя бы классику – гайдаевско-булгаковского «Ивана Васильевича…» и заморскую троицу «Назад в будущее»), однако здесь авторы проекта решили отправить попаданца аккурат в предновогоднюю суету – 31 декабря 1992 года. И вроде бы коммерчески выгодно (в пандемию-то), и конъюнктурно проверено что по дате, что по стилистике. Съемка – сказочная смесь «горьковатого» Жоры Крыжовникова и выродившихся последних частей бекмамбетовских «Елок», что лично мне напоминает постперестроечный сюр всяких «шырлей-мырлей», – но только очень отдаленно, по настроению и навалу в одну кучу классических российских типажей. И мата страшного, и шуточек пошлых нет – пусть временной портал и находится в туалете, и есть в сюжете обнимка с унитазом и слова о «родинке на бедре у Семы»… В чем же дело, граждане-товарищи?
Занятно, что середнячковый актерский состав не причина. Да, есть вечно придурковатый Курцын, харизматично-второплановый Сычев, известный больше по батюшке Макаревич-младший и не такие примелькавшиеся Алексеева, Кононова, Шурцов и Ко. Но вся эта кинотруппа добросовестно отрабатывает по своим возможностям. Хорошо, идем дальше – ищем «ключик» по цитатам. Которые на цитаты, конечно, не тянут – скорее, зовутся маркерами сценарного мышления. И здесь находим первое – кладезь скетчевых шаблонов, которые авторам, видимо, кажутся этаким тонким троллингом: «вся страна спилась», «у нас за второго деньги дают»,  «такую страну про…и, гады!», «мы справимся и встанем с колен», «мы у них [в Америке] президента выбирать будем», «но самое главное – это биткоины» (и практически тут же главгерой противоречит себе: «не в биткоинах счастье»). Якобы должна быть веселуха. Но больше – печальная пародия на мир нынешний через призму «лихих 90-х». А к цитатам приглядываешься: и поведение типажей нелогичное, и диалоги проседают… Вот тебе следователь из прошлого (эпизод чем-то тоже пародийно напомнил допрос Ивана Грозного у Гайдая), поверивший попаданцу Саше и высокопарно вопрошающий: «Вернем мы страну свою?» На отрицательный ответ он выдерживает театральную паузу, а потом неправдоподобно говорит: «Да и хрен с ней». Мог ли такое сказать человек, показанный достаточно патриотичным, «за дело болеющим»? Или вот вам реакция гопников, которые преследовали героя, в женской шубе и чудной шапочке похожего на арканианца Гриффина из «Людей в черном», видевшего множество вариантов прошлого, настоящего и будущего: «Да ну его нафиг! Какой-то он ваще… отмороженный». То есть полфильма за «инопланетным» персонажем Курцына носились, а потом просто махнули рукой, испугавшись, – мало ли чего… Невероятно, но факт.
Невероятен тут и саундтрек. Помимо вполне атмосферных ретро-песен и музыки из «ЧГК», в фильме звучат композиция «Хару Мамбуру» группы «Ногу свело!», которая была записана в 1992 году (в истории якобы фигурирует 3 января 1992-го: согласно сценаристам, трек группа сварганила за три новогодних дня), и уж совсем сумасшедший анахронизм – хит Натали «Ветер с моря дул», доносившийся из каждого утюга в 97–98-х годах! Не отстает от музыкальных киноляпов и разработка второстепенных персонажей по интересам: один из пьяниц 90-х оказывается вполне подкован в зарубежных киношедеврах, упоминая какой-то фильм Спилберга. Допустим, эрудированный любитель зеленого змия. Нет таких, что ли, в нашем отечестве? Однако подозреваю, что Спилберг у нас в 92-м не был еще шибко популярен, в отличие от того же Кэмерона с первыми культовыми «Терминаторами».
Да и в целом все эти «зины из магазина» и толики-алкоголики (второй – реальный персонаж) просто бьют в глаз ходульностью-затертостью образов. Думается, что из темы путешествий во времени – пусть и тоже набившей оскомину, но не теряющей фантазийного шарма – при кропотливой и талантливой работе с сюжетом можно было придумать что-то не столь тривиальное, а местами даже откровенно халтурное. Что-то интересное, многоходовое, яркое, что не длилось бы скромный по нынешним меркам час двадцать, не вынуждало бы создателей заваливать героя Курцына абстрактными монологами с набором штампов: то с людьми на сцене («явление Мессинга», смотри-ка), то с эпохой в лице тех же гопников («Вы крутились как могли. Вас убивали, но вы выжили. Я вас уважаю, но сейчас уйдите от меня нахрен»), то в сотый раз – с самим собой. Тогда бы не сказали, мол, фильм-однодневка, и на следующий Новый год смотреть его не станем… А так от гипотетической ленты-долгожителя с эффектом бабочки осталась только избитая временем идея да едкая шутка на титрах, где уже в наши дни за кадром слышен глава государства, поздравляющий жителей с явным акцентом, – и кто-то уточняет: «Это что? Новый наш президент?»

«НЕАДЕКВАТНЫЕ ЛЮДИ – 2»: КОГО УБИЛ КАРИМОВ

Вишенка на слоеном торте-обзоре – кинопродукт давно «московского земляка» нашего Романа. История Виталия и Кристины (Ильи Любимова и Ингрид Олеринской), де-юре представленная как продолжение визитной карточки режиссера – комедийной мелодрамы «Неадекватные люди», де-факто мало на нее похожа. Мягко говоря. Первая часть – образец творения так называемой «новой волны» молодых режиссеров – со свежей подачей, камерным стилем, нетривиальными сюжетными ходами и отсутствием заезженных «звезд». Нет, сюжет у Каримова вновь зигзагообразен и повествование такое же самобытное. Дело не в этом. Вторая часть «Недекватов» просто другая. Словно самостоятельная картина. И с первой ее главным образом объединяют упомянутый выше «нетипичный» режиссер-сценарист, фио главных героев да саркастическая манера общения Кристины с заевшейся парочкой в начале фильма. Те, кому первый фильм показался немного нудным (как говорится, а оно там есть), могут вообще смело идти дальше в поисках других киноновинок. Ибо то, что претендует на «дубль» комедии, затянут и нуден еще больше (развитие сюжета начинается аккурат после первого часа просмотра), а от фирменного юмора и диалогов-цитат оставляет только хвостик в пару-тройку шутеек. Например, о детях: «Всего-то 18 лет мучений. Потом они убегают на свободу». Или – проверка Исханом памяти главгероини: «Здесь [живут] Мансур и Зуфар. Тут – Нияз с семьей <…> Тут кто?» – «Мансур и Зефир». И уже грустно-ироничное: «А че, мама у тебя в Узбекистане осталась?» – «Нет… Я же из Владика». Итак, это там, где надо улыбаться (не считая эпизодов с бомжом, лихим ударом Кристины ногой в мажористое лицо и прочих малостей). Заумные диалоги вообще давят всякие поползновения в сторону комедии бетонной стеной психологических сентенций. Ну да, от первого фильма здесь еще фоновая атмосфера ночного клуба, пьяные бабы на сцене и мажор Артем – с виду тот же Артур из первой части. Только с виду. Если Артур был второстепенным, но необходимым для раскрытия героини персонажем, то Артем, его реинкарнированное альтер-эго, – генератор разрушения целой семьи. Но, по сути, и он удачно подвернувшаяся пешка в чужой игре.
Еще одна привязка к фильму № 1 – дневник героини с уже знакомым названием «Утренние страницы», который она, вероятно, исправно ведет 10 лет. Это чеховское ружье решили использовать в том же ключе, что и ранее: дневники в кино всегда для того, чтобы их прочел кто-то, кому их читать не следует. В первой части – это мама героини, во второй – супруг. От дневника и отталкивается прием нелинейного монтажа: надо же ему быть чем-то обоснованным. Он влезает в наше сознание на 45-й минуте, и минуты через две мы наблюдаем первый повтор диалогов под другим углом зрения – при выяснении новых обстоятельств (прямо-таки нолановский прием в нашем кинематографе). В общем, техника головоломна, но интересна. Неинтересны бытовые диалоги, потерявшие изюминку первой части (быть может, к этому приложил руку второй сценарист – а может, все проще, и Каримов просто повзрослел вместе со всеми нами, стал пессимистичнее и жестче смотреть на вещи). Примечательно, что во многом реалистичная картина увидела свет одновременно с совершенно ванильными и откровенно новогодне-рождественскими «Серебряными коньками». Как говорил мультяшный Кузя: «У тебя своя сказка, а у меня – своя». И не самая веселая.
Да, из безусловных плюсов работы возмужавшего Каримова – пародия на офисный, преимущественно тупой планктон (с классической «двухактной» историей начальника и подчиненного: «у вас мозгов нет, у меня есть, у нее есть, она будет вести проект» – «вы не успеваете, денег не дам, кто ее назначил, пшла вон»), демонстрация толстых-толстых намеков на откаты-блатняки, новых буржуев с бездарными бесцветными женами (персонажи Гомана и Сиваковой – вот уж кого мы практически все терпеть не можем), подъем сложных тем социального неравенства, нацменьшинств на московских заработках (даже старомодная «дружба народов» мелькает, где смешались в кучу узбеки, таджики, киргизы, китаец и русская), темы женской любви и мужской дружбы, верности и предательства, разности жизненных целей, возрастного мезальянса. Еще один лейтмотив истории – настоящие «шпионские» социальные сети, которыми решила заниматься Кристина, – пошла с тоже каримовской «Днюхи» 2018 года, спродюсированной любителем этих самых интернет-неводов Бекмамбетовым. Правда, не очень понятно, почему такой башковитой героине-разведчице не везет с дипломом по специальности – да никто о ее образовании и не спрашивает…
Неясна и логика Кристины, затусившей, изменившей и ушедшей к тому, кто поначалу ей не нравился (хотя психологи, конечно, объяснят это возрастной игрой, поиском впечатлений – короче, банальной скукой под названием «стабильность», которая молодости противопоказана). Тут от Анны Карениной в басисто-истеричном исполнении дочки Боярского только отошла, и на тебе – дивный выбор изменщицы Кристины… Тем не менее первая попытка «возвращения блудного попугая Кеши» была остановлена – и вот здесь стоит копать максимально глубоко лопатой с гравировкой на рукоятке «что хотел сказать автор?». Хождения по мукам героини – несправедливая случайность или горькая закономерность? Да, чтобы внутренне вырасти, нужно выйти из зоны комфорта – словно в сказке: других посмотреть и себя показать. Жизнь повидать – почти как героиня Муравьевой в «Карнавале» Лиозновой (знакомство Кристины с гастарбайтерами почему-то сразу навеяло ночевку у цыганки Кармы). Пройти по углям, закалиться. Только на современный лад. И совсем с другой любовной линией (хотя и там и там есть свои недомужчины). И все же. Нужны ли изменения человека – развитие, рост, взросление – такой ценой, психологической «шоковой терапией»? Неизбежно ли было пройти именно через потерю подобного масштаба, нет ли в похожих ситуациях из реальной жизни иного варианта? И почему некий популярный психолог с говорящей фамилией Козлов (глядишь, лжеапостол Павел!) должен быть уверен, что знает, как лучше устроить чужую жизнь: кого с кем свести, а кого удалить из вашей истории?
Для наблюдательного зрителя кое-что проясняется в паре заключительных фраз персонажа Цыганова, обращенных к Кристине: «Мы же с тобой адекватные люди. Мы сильные, мы справимся». Справимся с чем? Аффирмация со множественным местоимением – это, быть может, еще и потому, что Козлов мог жениться на Соне («ты та, на которых женятся»), но побоялся собственных чувств и отдал «хорошую в руки хорошего», как пушистого зверька, а «дикую кошку» этого «хорошего» – с глаз долой – из сердца вон? Дошел ли кто-нибудь до этого вкрадчивого замысла, да и был ли этот замысел у режиссера или проявился в контексте позже? Вечно холостой психолог, которому «нужна свобода» – ну прямо какой-то давно разведенный Лабковский, то и дело вещающий впечатлительным дамам о «счастье на воле» и выборе «хочу» вместо «надо»…
Как мы поняли, комедии-продолжения со свежим взглядом на проблемы гоголевско-чеховского маленького человека здесь и не пахнет. И, несмотря на довольно крепкую драму, режиссер выезжает в сиквеле на успехе первой, более легкой части. Что ж, к мертвой идее с никак не радужной концовкой не возвращаются, а значит, для многих потерян смысл смотреть позитивную «новую классику» 2010 года. Второй частью Каримов убил первую. Что поделать? Видать, не могло быть у неадекватности адекватного продолжения.
Вот и получает зритель хорошие, но облицованные лицемерным временем замыслы: псевдобайопик «На острие», псевдокомедию «Самый Новый год!» и псевдопродолжение «Неадекватных людей». Так им, идеям, и выносят смертный приговор.

Опубликовано в Бельские просторы №2, 2021

Вы можете скачать электронную версию номера в формате FB2

Вам необходимо авторизоваться на сайте, чтобы увидеть этот материал. Если вы уже зарегистрированы, . Если нет, то пройдите бесплатную регистрацию.

Андрианова-Книга Кристина

Поэт, журналист, переводчик. Член Союза писателей и Союза журналистов Республики Башкортостан и России. Кандидат филологических наук. Стихи и публицистика напечатаны в журналах Бийска, Москвы, Самары, Саратова, Ульяновска, Уфы, Эрфурта. Лауреат и дипломант всероссийских, межрегиональных и республиканских конкурсов и фестивалей; соавтор 22 поэтических и публицистических сборников и альманахов. Автор книги «Интервью с мечтой», автор и соавтор трех авторских и двух коллективных книг переводов.

Регистрация
Сбросить пароль