Илья Виноградов. РАСЧЕХЛЁННАЯ ДУША

Челн

Сник рыбак в челне курносом,
На простор устав смотреть,
Весла осушил и бросил,
Выпростав, отбросил сеть.

Зыбь колеблет отблеск белый,
Веют думы про судьбу:
Плыл – в начале – в колыбели,
Поплыву – в конце – в гробу.

За разлив зари вечерней,
Где водой стал небосвод,
Молчаливое теченье
Челн задумчивый влечет.

*  *  *

Солнце грянуло под вечер,
Туч чехлы сорвав,
Заалел в лугах заречных
Строй вечерних трав.

День стезёй необратимой –
Предначертан срок –
Уладился пилигримом
В вечности чертог.

И, печать печали чистой
На челе храня,
Вслед душа вот-вот умчится
Расчехлённая.

*  *  *

Запах неба и дыма,
Дух весёлый лесной.
Шёл лесник Никодимыч
До избушки, домой.

Через птичий неспящий
Стоголосый трезвон
Опьянен влагой чащи,
Ветрами отрезвлён.

Сосны встали, рисуясь,
В полный рост верстовой.
Все что хочешь в лесу есть,
Даже больше того.

Легкокрылая радость,
Не пугаясь ничуть,
Прилетит – и надо
Морщить лоб, спину гнуть.

Грусть, подкравшись, ужалит,
Ворон зыркнет, кружа…
Застрелился б, пожалуй,
Но не дали ружья.

Спросят:
– Радость откуда?
– Прилетает сама.
– А печаль?
– Как повсюду –
От большого ума.

Краснолесье

Тропка меж стволов уводит,
Ключ взрезает плоть земли,
Сопричастная природе
Электричка мчит вдали.

Терем леса полон света,
Радостен кукушки счёт,
Пляшут нимфы в чаще где-то,
Что-то водится еще.

Кто-то, дюжий и косматый,
Верно злющий натощак,
Ищет жертвы бесновато:
Жизнь, а может быть, рюкзак –

Дань с того, кто сам, без спроса,
В заповедное проник,
К счастью путь нашел так просто,
Чистой радости родник.

Пусть мой след простынет к ночи –
Я уже увидел рай!
Говорю: «Бери что хочешь.
Всё что хочешь забирай».

А лесник – косматый, дюжий,
Как лесное божество,
Скажет: «Ничего не нужно.
Ровным счетом ничего».

*  *  *

В быту, простом, что тот арбуз,
Средь будней пресных, словно репа,
Я пробую слова на вкус
И пробую на зуб – на крепость.

И, как паук, строку тяну,
Тку по наитью паутину,
А после что-то разомкну,
Как Парка – нить, мать – пуповину.

Прозрачна сеть, но не пуста,
В ней жизнь и смерть, и ветра пенье,
И трепетание листа,
Что так и не познал паденья.

*  *  *

Мой чердачный приют был невзрачен и тесен,
Ныла от духоты по ночам голова.
Но в нацеленном в небо окошке плыл месяц,
В лунном пламени я о плохом забывал.

А вокруг были люди в элитных застройках,
Как витрины, их окна сияли в ночи,
Упираясь в проспект долгошумный и бойкий.
Но завидовать им я не ведал причин.

Занебесный огонь, обещающий чудо!
В этой жизни едва ли светлей что-то есть,
И в другой жизни вряд ли светлей что-то будет,
Все иные огни – просто пена и спесь.

*  *  *

Поверьям вняв, как гибели бегут
Спины горбатой и кривого глаза, –
Суров и скор дремучий мудрый суд:
Души изъян с изъяном тела связан.
Бог шельму метит – примечай черты,
Верь верным, сто веков знакомым знакам…
Я ж глянцевой пугаюсь красоты,
Где дух иссох под черствым мертвым лаком.
Где, словно в манекене, пустота,
И даже эха нет – темно и глухо.
Боюсь пустот…
А черного кота
Люблю чесать за черным чутким ухом.

*  *  *

Как добротна мебель из дерева
И тепла добротою леса!
Словно лес открывает двери вам,
Что поют под тяжестью веса.

Только мир сплошь вокруг пластмассовый,
Словно душный бездушный ящик
С одноликой культурой массовой,
Легковесной, ненастоящей.

Но сбегу я, поздно ли, рано ли,
Сбив пластмассовые колодки.
Слава богу, гробы деревянные,
Как когда-то дома и лодки.

Перо

Стремясь пространство распороть
Скругленной кромкой цвета хрома,
Упруго, как живая плоть,
И, словно небо, невесомо,
Перо коснется вдруг руки
В непредсказуемом полете,
Причудливом, как вязь строки
Из книги в древнем переплете.
И я замру, навек пронзен
Тоской по промелькнувшей птице,
Недостижимой, словно сон,
Который дважды не приснится.

*  *  *

Как любовник неловкий и робкий –
Ни сманить, ни украсть на бегу –
Пачку выцветших строчек в коробке,
Иссушив, про запас берегу.

Что-то светит в груди вполнакала,
Я вполгорла о чём-то пою
И, любви опасаясь стрекала,
Избегаю стоять на краю.

Опасаюсь признания в голос,
Избегаю, боюсь, не хочу
За тебя встать под серп, словно колос –
Для себя пустоцветом торчу.

Дам копейку – и требую сдачи.
Но опять мне прощает страна.
Лишь дождями холодными плачет
И вздыхает, ветрами полна.

Опубликовано в Бельские просторы №8, 2022

Вы можете скачать электронную версию номера в формате FB2

Вам необходимо авторизоваться на сайте, чтобы увидеть этот материал. Если вы уже зарегистрированы, . Если нет, то пройдите бесплатную регистрацию.

Виноградов Илья

Мурманск, 1978 г. р. Журналист, поэт, прозаик. Член Союза писателей России. Автор книги рассказов и пяти книг стихотворений. Автор переводов стихов с болгарского. Печатался в российских и болгарских периодических изданиях. Победитель ряда всероссийских и международных конкурсов, организатор и член жюри нескольких литературных фестивалей и конкурсов.

Регистрация
Сбросить пароль