Игорь Голубь. САМЫЙ ГЛАВНЫЙ ВИРУС

*  *  *
Город с заплаканными глазами
Из темноты ночной вырезали
Фары машин, что свистят тормозами
Вновь за верстой верста,
Под простынёю под этой зимней
Жжёною город пропах резиной,
Вот и смотрю на него разиней,
Не закрывая рта.

Город, как выцветшая икона,
Я наблюдаю за ним с балкона,
Льётся бесцветное молоко на
Злые хребты аллей.
Вновь потерял всё на свете, кроме
Собственной тени в дверном проёме…
Я помолюсь, и, быть может, в доме
Станет чуть-чуть светлей…

*  *  *
Ты с детства был моей основой,
И ты со мною в жизни новой.
Кафешка на углу Сосновой
И старый дворик на Ольховой,

Вкус жёлтых яблок на Тобольской,
И Цой звучит в магнитофоне,
Идёшь ты белою полоской
Сквозь жизнь мою на сером фоне.

Я просто счастлив в этом месте,
Тропинка – линия кривая,
Но я бегу к тебе, как в детстве,
На звон весёлого трамвая,

И ждут меня в судьбе суровой,
Пускай я вечно непутёвый, –
Кафешка на углу Сосновой
И старый дворик на Ольховой…

*  *  *
На тебя смотрю издалека,
Так порою горько и неловко.
Под окном – широкая река,
Во дворе – огромная парковка,

Скрип качелей режет тишину.
Обнимаю старую рябину…
Никогда тебя я не верну,
Никогда тебя я не покину…

Через пару лет построят здесь
Новую коробку нувориши…
В детстве город наш любимый весь
Виден был с твоей высокой крыши…

Отпускаю прошлое с трудом,
Мимо прохожу – мороз по коже,
Пустота в тебе, мой старый дом…
Этим мы с тобою и похожи…

*  *  *
Обыденно и неброско
Посередине двора
Лежит на земле берёзка,
Спиленная вчера.

Стояла она у дома
С забытых давно времён…
Машинам теперь удобно
Песок возить и бетон.

Мы в детстве под ней играли,
Смотрю на неё с тоской…
Здесь нет никакой морали
И злобы нет никакой,

Вот только стою, краснею,
В упор на неё гляжу…
Как будто я рядом с нею
Лежу…

*  *  *
Мальчишкой лазил я в сады,
В карманах груши нёс,
Вынюхивал мои следы
Дворовый старый пёс,

И лаял он что было сил
Как только прокрадусь,
Но я по-прежнему носил
В карманах вкусный груз.

И вот однажды в сентябре
Зашёл на полчаса,
Но было тихо во дворе:
В тот день не стало пса.

И я забыл про тот сарай,
Где много груш – почти что рай,
Но двор печально тих.
Мне кажется, собачий лай
Вкуснее делал их…

*  *  *
В детстве я образцовым не был,
Получал нагоняй от отца
И трепал своей мамы нервы –
Было дело, что отрицать.

Вот он – угол, стою и ною,
А потом затихаю вдруг
И прислушиваюсь: за стеною
У соседки упал утюг,

Снова ругань – ведро помоев,
С каждый днём она всё длинней.
На пятнистой щеке обоев
Бесконечный брейк-данс теней,

Из угла никуда не деться…
Я на сломанную юлу
Был похож половину детства,
Но стою до сих пор в углу,

Я к обоям лицом прижался,
Тридцать лет в моём сердце мгла…
Мама, мама, прошу, пожалуйста,
Забери меня из угла…

*  *  *
Из пустоты обветренного парка,
Где каждая поломанная палка
Как увяданья полноценный знак,
Летит к тропинкам скрип большого клёна,
Свет фонаря, как старая икона,
Что в тишине рассеивает мрак.

А где-то там, за низкой синей аркой,
Мелькнёт машина шумной и неяркой
Иллюзией движения вперёд.
А вдалеке лишь этажи бетона,
И жаль, что запах зимнего района
С собой никто домой не заберёт.

Но, наконец открыв глаза пошире,
Устав сидеть по вечерам в квартире,
Где каждый метр способен надоесть,
Над головою видишь небо в звёздах,
Вдыхаешь полной грудью зимний воздух
И понимаешь – счастье в жизни есть!

*  *  *
Я спрашиваю себя часто:
А верно ли
Быть вырванным из пространства
И времени?

Вселенная, словно квартира,
Намолена,
Но я закрываюсь от мира
На молнию,

Так перетекала в унылость
Импрессия,
Но что–то внутри надломилось
И треснуло,

Уже не считаю до ста я.
По счётчику!
И жизнь всего лишь простая
Пощёчина,

Но всё же пусть даже пространство
Воинственно,
Воистину жизнь прекрасна,
Воистину!

*  *  *
Я знаю: оборвётся нить.
Закончится строка в блокноте.
Я жизнь свою благодарить
Учусь на каждом повороте.

За то, что не боюсь теней,
Что не жесток и не бездарен,
Что насовсем прирос к тебе –
Я жизни очень благодарен.

Бывают дни – хоть волком вой,
Ушёл в себя – хозяин-барин.
За то, что попросту живой,
Я жизни очень благодарен.

Рванёшь на море – пирс дощат.
Что может лучше быть на свете,
Чем воздухом сырым дышать,
Ныряя в панорамы эти…

Я знаю, что придёт мой срок,
Так быть должно, так карта ляжет,
Укутает меня в песок
Зашарканный печальный пляжик,

И будет маленький затон
В холодный изумруд рядиться.
Спасибо, господи, за то,
Что дал возможность здесь родиться.

*  *  *
Преграда может быть любой,
И с этим знанием я вырос,
Но всё же в мире есть любовь –
И это самый главный вирус,

Мы просто для неё среда,
Она себя повсюду множит,
И не оставить ни следа
Она, естественно, не может.

Пусть от неё лекарства нет,
И по ночам подушку гладя,
Я получил иммунитет,
Но потерял его не глядя…

На свете столько пандемий,
А мы на пандемии падки,
Меня повыше подними
И брось скорее на лопатки,

Ловушки для меня готовь,
Сеть, из которой я не вырвусь,
Да, в этом мире есть любовь!
И это самый главный вирус.

Опубликовано в Бельские просторы №1, 2021

Вы можете скачать электронную версию номера в формате FB2

Вам необходимо авторизоваться на сайте, чтобы увидеть этот материал. Если вы уже зарегистрированы, . Если нет, то пройдите бесплатную регистрацию.

Голубь Игорь

Родился 5 августа 1984 года. Поэт, член Союза писателей России, руководитель Совета молодых литераторов Калининградской области СПР, председатель ЛИТО «Луч» при Калининградском отделении СПР, редактор и издатель молодёжного литературно-публицистического журнала «Веретено», автор сборников стихотворений «Два кита», «Города», «Неман» (совместно с поэтессой Екатериной Мантуровой) и «33», руководитель поэтического театра «Буревестник».

Регистрация
Сбросить пароль