Баллада, рождённая в пьяном бреду
От поиска ответов на вопросы
вопросов не меняется число.
Оставит философию философ.
Расправит плечи девушка с веслом —
и поплывёт, и выгребет на стрежень,
и станет петь про Стеньку и челны.
…Мне не спалось. Был дух во мне мятежен.
И чьи-то ночи были сочтены.
В окно звезда глядела без стесненья.
Мелком луны дописывая круг,
кончалась ночь.
Тень смешивая с тенью,
скрипел фонарь, болтаясь на ветру.
Неверный свет тревожил, сон сдувая.
Я заглянул в оконное стекло.
Под фонарём — из гипса, неживая —
мне улыбалась девушка с веслом.
Откуда дива? Из какого парка?
Кому тащить во двор её не лень?
Я пригляделся. Вдруг мне стало жарко:
скульптура не отбрасывала тень.
Сверкал триумф пропорций идеальных.
Была трава примята под ступней.
Она была вполне материальна.
Она была…
Но не было теней.
Скрипел фонарь, бросая свет на ветер.
Тянули к свету ветки тополя.
Всё было живо, заставляя верить:
моё виденье — мёртвая петля.
Их тех миров, в каких мы только будем,
явилась к нам холодной и босой,
простоволосой, с выщербленной грудью,
с кривым веслом (хотя могла — с косой).
Всходило утро. Звёзды круг сжимали.
Она в окно бросала взгляд пустой,
не то меня забрать с собой желая,
не то ко мне решившись на постой.
Я вышел в круг. Рассвет стреножил ветер.
Метнулась тень из тёмного угла:
бездомный кот, один на целом свете.
И под окном — ни дивы, ни весла.
Газон сверкал росою безмятежно.
Там, на траве, виднелись два следа.
Она вернётся, выгребет на стрежень.
Она придёт остаться навсегда.
Опубликовано в Енисей №1, 2020