Галина Нерпина. БЕСПОРЯДОК, В КОТОРОМ ПОКОЙ

*   *   *
Розы расцветают…
В.А. Жуковский

Нетронутая, полная весна –
которой человек уже не нужен.
Он слишком вероломен и недужен –
чтоб на него обрушилась она.
Зато деревья, птицы и трава
возьмут себе ее тепло живое.
А человек – пространство нежилое:
он просто нижет временно слова.
Вот он стоит с заточкою в руке –
и словом равнодушно точит слово.
И ничего не замечает снова…
И розы расцветают
вдалеке.

*   *   *
Бог знает, по какой привычке
Откроешь в клеточку тетрадь,
Зажжешь свечу, рассыпав спички…
Не бойся, милый, умирать!

Скользит и кланяется пламя
И спотыкается, шипя.
Его короткого дыханья
С избытком хватит для тебя.

Летит расхристанная птица
И машет – вся я не умру! –
Морозной пылью серебрится
И рассыпается к утру.

И смуглым эхом строчек гулких
С тобой перемигнется тот,
Кто по заветным закоулкам
Тебя к финалу приведет.

*   *   *
                                   Ирине Ермаковой

Смотри, как тонко
яблоко гниет,
подробно и разносторонне.
И что-то отвлеченное
поет,
когда его вращают на ладони:
про тень и свет
в летающем саду,
и про стрекоз,
несбыточных и важных,
и про жуков, имеющих в виду
вернуться, чтоб
не огорчать домашних…
Так долго-долго тлеет кожура –
что вот уже промчался
век свистящий.
А эта обреченная игра
никак не станет
смертью настоящей.

*   *   *
В.М.

Угрюм и странен человек –
но отразится свет
в глазах, утративших навек
свой первозданный цвет.

Бредет домой навеселе,
поднимет воротник.
И мысли сохнут в голове,
как спутанный тростник.

Постылых истин отставник,
Бердяева знаток,
он жизнь свою, как стопку книг,
на свалку отволок.

Идет теперь навеселе,
несет в руке винцо.
И отражается в стекле
помятое лицо.

*   *   *
Станет легче…
Откроется давняя дверь –
и наступит весна.
Станет легче, поверь!
И затеется дождь. За пустым гаражом
пузырится вода, как веселый боржом.
Неужели возможен порядок такой,
Или нет – беспорядок,
в котором покой
безнадежная жизнь освещает одна
ежедневно, навеки…
До самого дна.

*   *   *
Неутомимый
четырехсотлетний
звук колокола покрывает летний
прошитый тенью город на песке…
Глухой звонарь
висит на волоске.
Блеснет на дальней крыше черепица.
Звонарь висит себе – и в даль глядится.
И различает
что-то там вдали.
И дух любви восходит от земли.

Опубликовано в Интерпоэзия №1, 2019