Елена Литинская. БЕГ ЗА СТРЕЛКАМИ ЧАСОВ

***
1.
Ночь поиграла с городом в прятки.
Утро — начало новой главы.
Одуванчики вылупились, словно цыплятки,
высунув нежные головки из травы.
На мир с жадным любопытством взирают,
таращат жёлтые глаза на тропу.
Срок цветенья короток. Знают:
жизнь разлетится в прах и пух…
Бренность и тлен — осенние термины.
А в наших краях — «Весна» Моне.
Зачем на рассвете грустить о темени?
Луч солнца врывается в сон ко мне.
Разомкну веки — дня в преддверии —
смою с лица тоску-печаль.
И тяжесть долгих ночей, верю я,
ветер сдует с моего плеча.

2.
Отцвели одуванчики.
Распустился клевер.
Так природа задумала:
кому смерть, кому жизнь.
Нет принцессы Даяны,
но царит королева.
Руки в кольцах трясутся,
но престол не дрожит.
Отцветёт клевер.
И траву покосят.
И на лысых газонах —
пятна жухлой листвы.
Моих глаз треугольники,
как у женщин Пикассо,
видят мира изломы
и конец главы.
Сколько строк осталось
до последней точки,
я сегодня не знаю
и знать не хочу.
Память чёрным выводит
на белом листочке
векселя ошибок.
Плáчу я и плачу´.

***
Я всё ещё гуляю вдоль канала.
Весна ль, зима.
И жизнь меня пока не доконала.
Дивлюсь сама.

Семнадцать лет прогулок одиноких
вдоль тёмных вод.
Зачем я здесь? Приносят сами ноги.
Вот так! Так вот:

канал на смену вех глядит без гнева —
покорный раб.
Из прошлого остались только небо
и хляби рябь.

Там, где в огнях от Lundy’s и ElGreco1
играли блюз,
другие струны натянула дека
по воле муз.

Плевком в глаза истории отныне —
кондова2 высь.
Мой глас — что вопиющего в пустыне!
Не оглянись

назад, прими смиренно дней закатных
и новь, и бег.
Пусть лунный свет волшебницы Гекаты
туманит брег.

1. Названия ресторанов.
2. Здесь имеется в виду высотный дом частных квартир, от английского condominium.

***
Я бегу за стрелками часов
и уже почти что догнала.
И уже натянуто лассо
в ожиданье мёртвого узла.

Ни к чему смертельное лассо.
Стрелки заупрямились идти.
Сдохла батарейка у часов.
Ну а время всё равно в пути.

И борьба со временем — тщета.
Не считай морщин, потерь, хвороб!
Поздно предъявлять ему счета.
Не оплатит и загонит в гроб.

На юбилей себе самой

О тяжкий труд и головы томленье!
А ведь писать мне, право, не впервой
ко дню рождения стихотворенья
себе самой.

Пережила я бабушку и маму.
Ещё шесть лет — и догоню отца.
Кто эта в зеркале седая дама?
Не узнаю лица.

У дамы был когда-то темперамент,
поклонники, бойфренды и мужья.
Слились с потусторонними мирами
они. Осталась я.

Стою одна согбенною осиной
среди высоких молодых осин.
И дотянуться мне уж не по силам
до их вершин.

Но ветер шепчет листьями упрямо,
о смысле жизни лесу говоря.
Ещё не вечер, и моя заря
робка. Простите, бабушка и мама!

***
Отмыть бы жизнь, как отмывают чашку
от пятен и следов кофейно-чайных.
От щебня разрушений и ошибок,
от одеяний ветхого пошива,
от бремени удушливых сплетений,
от лжи полутонов и полутени,
от пения сирен сладкоголосых,
от новостей, разящих нас без спросу,
от череды падения и взлёта,
от искр угасающего лета.
Ото всего, что больно и немило.
Но, Боже, где достать такое мыло?

***
Чаю, кофе? Всё не то пью.
Холодно вдвоём.
Дни засасывает топью
времени проём.
Солнце светит, но не греет.
Так и ты, мой друг.
Мы стремительно стареем.
Оглянёшься вдруг —
не найдёшь меня на карте
суеты сует.
И печаль волной окатит,
затмевая свет.
Закружат, завоют глюки.
Что же ты, дружок,
ледяные мои руки
отогреть не смог?

После бенефиса

Отгремели фанфары бенефиса.
И актёры роли отыграли.
Поклонившись, ушли за кулисы.
Тишина притаилась в зале.

Два часа фиесты. Фанфаронство
утомило бенефициантку.
Иссушила бедняга рот свой.
Bene factum 3, держала осанку.

Утопала в цветочном море,
от сиянья улыбок слепла.
Приближенья к финалу по мере
каменела, хоть снимай слепок.

Близко та, с косой, иль далёко,
знают только Высшие силы.
Вопрошать — никакого проку.
Просто живи себе соло.

Не считай ни миги, ни годы,
проплывая вальяжным брассом.
Шторм ли, штиль — любая погода.
Пока не прервётся трасса.

1. Bene factum — хорошо сделано (лат.).

***
Не дождались от природы
мы золотого тепла.
Вынув из печки, с ходу
холодом обдала.
Нарвал Борей бесноватый
листья с дерев сполна.
У осени право вето.
Только молчит она.
Может, от борьбы старея,
шепчет, выжив из ума:
«Я — только символ. Скорее
хоть бы пришла зима!»

Размышления на берегу

Август. Лето на исходе.
Светлых дней поспешный шаг.
Неприкаянная бродит
вдоль воды твоя душа.

И зовёт меня на кромку —
на свидание с тобой —
повелительный и громкий,
обольстительный прибой.

Он сперва целует стопы
и, войдя в любовный раж,
заласкает ли, утопит…
Всё равно пойду на пляж!

Стихнут воды: форте — в пиано.
Унесут в пучину страх.
И останется лишь пена
кружевами на камнях.

Опубликовано в День и ночь №2, 2019