Среди всех
Зачем шило в мешке таить,
Если истлел мешок,
Зачем воду горшком ловить,
Если дыряв горшок:
Выпало шило на рыжий дерн,
Водица вслед пролилась ―
Вырастет шкворень, тяжел и чёрн,
Выпил водицы всласть,
Льется и льется из дырок в дне
Водица из родника,
Вот уж растут на железном пне
Четыре желтых цветка:
Один в апреле первым на свет,
Другой летом ― в луга,
Третий осени серой в ответ,
Четвертый сухой ― в снега.
Вот и живут в одной судьбе
Железо, вода и цвет ―
Встретились вместе – куда голытьбе? ―
И попутчиков нет.
Охота
Аист крылья раскинул ‒
Злой охотник убил…
Я бы тебя покинул,
Если бы не любил.
Капли крови на крыльях,
Мелкой дроби следы,
Аист в осенних былях
Не ожидал беды.
Охотник, смерти работник ‒
Грубая тень меж крыл ‒
Зачем живую заботу
Кучей дроби накрыл?
Леса редеют сети ‒
Август спешит успеть,
Охотник, на белом свете
Зачем тебе птичья смерть?
Молча вдыхает запах ―
Порох и падевый мед ‒
Влажно роса на лапах,
Может, он оживет?
Всем чужой однорукий,
Брошенный всеми в лад,
Выстрелил в птицу от скуки ―
Сам пред собой виноват.
Я бы от этакой скуки
Аиста-друга убил
И на себя поднял руки,
Если бы не любил.
Полдень
Затеплить лампаду за левым плечом
И в полдень-припадок упасть ― горячо
Слова догоняют под ветер с берез,
Невидимый ангел слезы принес.
Не выплакал слезы вчерашней грозы ―
Обломанных веток следы на дороге
И острые рожки глазастой козы
Следят за прохожими ― эти тревоги
Природы громовой и теплых сосцов
В траве придорожной ужонком свернулись
И тучей темной полночно вернулись,
Чтоб с луга прогнать огорченных косцов.
Идут, на плечах косовицы следы,
Темнеющих пятен разводы на крыльях,
Косы лезвиё, как предвестье беды,
Сверкнет, отражаясь в росинках на «быльях».
И отблески все ‒ и косы, и росы,
И след молока на сухом молочае,
И поступь неровную близкой грозы –
Лампада в мерцающем свете встречает.
Строка
А как же мне: «Избави от скорбей…» ―
И с чем останусь, скорбию покинут?
Стынет изба ― в прощелья мох забей,
До срока в марте плод коровий скинут,
Но можно жить: где плотник, там и мох,
Пора придет, дубовый сруб устроен ―
Если б не клин, не мох ― и плотник сдох
В житейском слове мир природно скроен.
А в пламени лампады за спиной
Огонь другой, что случая не знает,
И все равно ― со мной иль не со мной
Живет и светит, не сгорая, тает.
Я с тобой
Ты не закрываешь глаза
При моем прикосновении,
Будто схвачены во мгновении,
Они смотрят назад.
И там все видимо-ведомо,
Петух и собака, и кот,
И даже житейская ведьма
Признанья полуночно ждет,
Там кони по степи кочуют
И пес безымянный скулит;
Природную названность чуя,
Бесок закружился в пыли.
А без твоего разговора
И без потрясенья в строке –
Ни гостя, ни жертвы, ни вора
Следов на прибрежном песке.
И пойманных грозно, любовно,
Ты бережно держишь в словах,
Вживаясь в словесное лоно,
Пыльцу сохраняя в крылах.
Опубликовано в Образ №3, 2018